Подставной киллер - Алексей Макеев

– Отвечаю по пунктам, – сказал Гуров. – Во-первых, дождь уже почти кончился. Во-вторых, куда же нам, ментам, еще идти, как не в милицию? Все нити этого преступления сейчас в руках милиции. Надеюсь, они не откажут сообщить нам свои соображения.

– Еще как откажут, – сердито заявил Крячко. – Мы для них чужие. С какой стати они будут делиться с нами секретами? Да мы для них вместе с Дудкиным – одна компания.

– По крайней мере, мы должны убедиться, что в убийстве действительно подозревается Дудкин, – ответил Гуров. – Это многое прояснит. А ты ворчишь просто потому, что обещанный глоток горячительного прошел мимо твоего носа.

– А почему я не должен ворчать? – возразил Крячко. – Если глоток действительно был обещан? Частное лицо в отпуске…

– Неудобно идти к коллегам в разобранном состоянии, – улыбнулся Гуров. – Что они подумают о московской милиции?

– Да плевать, что они подумают! – буркнул Крячко. – Вон такси появилось. Наверняка за нами. Больше ни одного идиота поблизости не наблюдается.

Они стояли на крыльце гостиницы под козырьком и ждали заказанного такси. После разговора с дежурной по этажу Гуров решил переменить планы. Если Дудкин официально подозревается в убийстве и его ищет вся местная милиция, то их миссия практически бесполезна. Разумеется, свои лучше знают город и все его нюансы, и преступника найдут раньше, чем Гуров с Крячко успеют даже осмотреться. Гуров не очень рассчитывал на лояльность местной власти – никто не любит, когда вмешиваются в его дела, – но полагал, что основные сведения им не откажутся сообщить. Все-таки два полковника из Москвы – это не шутка. Таким образом, вместо того чтобы основательно посидеть за накрытым столом, Гуров и Крячко наскоро перекусили в гостиничном буфете и вызвали такси, чтобы ехать в милицию. Ничего странного, что у Крячко напрочь испортилось настроение.

– Слава богу, хоть в сухое переоделись, – ворчал он, когда они усаживались в такси. – И съели по засохшему пирожку. Даже странно, как ты на это расщедрился. Я бы не удивился, если бы мы рванули сейчас мокрые и голодные.

– Кончай брюзжать, – посоветовал ему Гуров и сказал таксисту: – В милицию, пожалуйста!

Водитель, невозмутимый полноватый человек в зеленой ветровке, нисколько не удивился. Он молча завел мотор и поехал, вздымая фонтаны грязных брызг из многочисленных луж на мостовой.

– Не у Бурмистрова случайно работаете? – поинтересовался по пути Гуров.

– А в чем дело? – неодобрительно отозвался водитель. – Хотя бы и у Бурмистрова. Что из того?

– Да ничего, – сказал Гуров. – Говорят, у Бурмистрова лучшая фирма в городе.

– Говорят, в Москве кур доят, – неопределенно ответил водитель.

– Бывает, – согласился Гуров. – Но надои невелики.

– Ну и у нас то же самое, – сказал таксист. – Еще что-нибудь хотите узнать?

– Адресок вашей конторы, если можно, – попросил Гуров. – Наведаемся как-нибудь. Мы с другом всю жизнь мечтали таксистами поработать.

– Ага, с детства, – мрачно добавил Крячко. – И непременно у товарища Бурмистрова.

– Тамбовский волк ему товарищ, – сухо сказал водитель. – А контора его на Восточной улице, дом 15. Еще вопросы будут?

– Тебя не Володей зовут? – спросил Крячко.

– Петром меня зовут, – сквозь зубы ответил водитель и с видимым облегчением затормозил напротив довольно помпезного двухэтажного здания явно дореволюционной постройки. – Приехали! Это и есть наше УВД. Ждать не надо?

– Не стоит, – сказал Гуров, доставая деньги.

Таксист взял с них сущую мелочь, из чего Гуров заключил, что кое-какие подозрения на их счет у него появились. Но он подумал, что после визита в милицию их инкогнито все равно и одного дня не продержится, и расстраиваться не из-за чего.

Они с Крячко поднялись по высокому мраморному крыльцу, распахнули тяжелую дубовую дверь с бронзовой ручкой и оказались в прохладном сумрачном вестибюле, нелепо разделенном пополам кирпичной перегородкой, украшенной кривовато наклеенной виниловой пленкой под дерево. Перегородка принадлежала совсем другому веку, так же как и заплаты в керамической плитке, которой был выложен пол. Старая плитка была ровной, солидной, с причудливыми вензелями. Щербины же были заделаны современным эрзацем грязно-розового цвета. По стенам были развешаны призывы укреплять дисциплину, графики роста раскрываемости и плакаты с портретами разыскиваемых преступников. За широким окошком, проделанным в перегородке, сидел усталый дежурный в расстегнутой на груди рубашке и разгадывал кроссворд в газете. По вестибюлю прохаживались двое крепких парней в форме с пистолетами на боку. При виде незнакомцев они насторожились и, приняв неприступный вид, поинтересовались, что гостям здесь надо.

– Начальник ваш здесь? – спросил Гуров, доставая из кармана удостоверение.

Его красная книжечка произвела впечатление. Оставив в покое кроссворд, дежурный довольно быстро связался с начальством и доложил о прибытии оперативных работников из Москвы. Начальство приказало немедленно принять.

Гурова и Крячко провели на второй этаж и оставили в приемной начальника, которого, судя по бронзовой табличке на двери, звали Кириллом Борисовичем Рахмановым, звание – полковник. Принял он гостей не сразу, а минуту-другую помариновав в «предбаннике» – видимо, чтобы сразу дать понять, кто в доме хозяин.

Наконец Гуров и Крячко были приглашены в кабинет. Там их встретили двое – сам полковник, который оказался жгучим брюнетом и красавцем, и милицейский капитан с потемневшим от усталости лицом, который, ссутулившись в глубоком кресле, курил сигарету. Встреча отличалась редкой сдержанностью. Полковник предложил гостям садиться и холодновато поинтересовался, что привело москвичей в его епархию.

– Мы слышали, тут у вас на днях разыгралась драма? – без предисловий начал Гуров. – Мы как раз по этому вопросу. Официального расследования мы не ведем, но были бы признательны, если бы вы нам прояснили некоторые детали этого дела.

– Официального расследования вы не ведете, – как бы про себя повторил полковник Рахманов и задумчивым жестом погладил пальцами свои аккуратно подбритые баки. – Но делом нашим интересуетесь. Почему?

– Мы ищем одного человека, – сказал Гуров. – Он москвич, и есть данные, что он приехал на днях в Каменку. С некоторых пор о нем ни слуху ни духу. Нас очень волнует его судьба. Этот человек – крупный кинодеятель, понимаете?

– Не понимаю, – сказал Рахманов. – Я не понимаю, при чем здесь мы. Вы надеетесь, что мы поможем вам искать этого деятеля? Извините, коллега, не получится. Это не Москва. У нас небольшой штат и работы по горло. Вы, кстати, правильно сказали про это убийство. Это не просто убийство, это зверское убийство, циничное убийство! Это плевок в лицо всему городу! И мы не успокоимся, пока мерзавец, проливший кровь, не получит по заслугам!

– Вы еще не вышли на след этого мерзавца? – с невинным видом спросил Крячко.

Рахманов бросил на него мимолетный взгляд и ничего не ответил. Вместо него подал голос утомленный капитан.

– Почти вышли, – сказал он жестко. – Но ловкий оказался, гад! Ловкий и хладнокровный. Ушел, можно сказать, из-под самого носа. Но ничего, деться ему некуда – со дня на день мы его возьмем обязательно!

– Откуда такая уверенность? – спросил Гуров. – Может быть, он уже далеко отсюда?

Полковник Рахманов хотел сказать в ответ что-то запальчивое, но в этот момент капитан как-то странно кашлянул, и Рахманов осекся. Он отвел глаза, а потом преувеличенно бодрым тоном сказал:

– У вас в Москве свои секреты, у нас тут – свои. Извините, полковник, но даже вам мы их раскрывать не будем. Тем более что прямо вас это убийство не касается.

– Как сказать, – заметил Гуров. – Все говорят, что убийство совершил постоялец из гостиницы «Южная». Конкретно, из восемнадцатого номера этой гостиницы. У нас есть основания считать, что этим постояльцем был человек, которого мы разыскиваем.

– А мне все равно, что там у вас за основания! – довольно развязно произнес он. – Как, вы сказали, фамилия вашего деятеля?

– Я ничего не говорил, – спокойно заметил Гуров. – Но могу сказать. Его фамилия – Дудкин.

Пауза была предельно короткой, но все-таки она была.

– Так вот, фамилия у постояльца из восемнадцатого номера, подозреваемого в убийстве, была другая! Заявляю это вам вполне официально! – провозгласил Рахманов. – Ничего общего с вашим Дудкиным.

– Насколько я понял, разглашать эти сведения вы не будете. Но, может быть, он зарегистрировался под чужой фамилией? – предположил Гуров.

– Все может быть, – согласился капитан. – Вот поймаем его, и все выяснится.

– Не мог он под чужой! – упрямо заявил Рахманов. – У нас в гостинице с этим строго. Учет Колосков ведет – он раньше у нас в отделе кадров служил. Мимо этого муха не проскользнет.