Ева (СИ) - Грейс Соренс

Черт, эта дикарка путала все мои планы, и к своему удивлению я начал испытывать какие- то новые, для меня незнакомы чувства, и это определенно меня не устраивало, так как я не контролировал себя, когда она появлялась в поле зрения. Но проблема заключалась в том, что я не предназначен для отношений, в правильном понимание этого значения, и предложить что- то больше, чем хороший секс и пару тройку встреч я ей не мог. Мне нужна и важна свобода, та к какой я привык, без всяких ярлыков, и менять ничего не собирался, да и не хотел.

Но всю ночь я думал только о ней, время от времени выходя на балкон, и подолгу стоял там, разглядывая огни, которые окружали этот город, иногда ловил себя на мысли, что за свои двадцать шесть лет я впервые столько мыслей посветил девушке.

Прохаживаясь вдоль дороги, наслаждался хорошим вкусом табака и свежестью воздуха, я наслаждался тем, что не могу это делать, так как за час, проведенный за рулем, все тело ныло. Не скажу, что люблю загородные поездки и отдых, но дорога меня привлекала больше всего, любовь к скорости и чувство свободы на пустых, зеленных трассах манила и доставляла колоссальное удовольствие, в мегаполисе не возможно этим насладиться, в тишине и одиночестве, хотя сегодня не тот момент, когда можно погрузиться в свои мысли. И на это было несколько причин, ну во — первых над ухом вот уже больше часа зудела Дана, неся всякую чушь, на которую я время от времени должен был реагировать, ну а вторая, и признаюсь главная причина моего нервного состояния расположилась на заднем сиденье, и в упор старалась не замечать, как я пялюсь на нее, разглядывая каждый участок тела. Все это и послужило тому, что я не так скоро захотел остановиться и прогуляться, вдыхая свежий воздух.

Ева стояла спиной ко мне, чуть облокотившись на ограждения, и что-то увлеченно разглядывала. Я ощущал ее, ее легкий, воздушный запах, который разлетался, проникая в мои легкие, да, безусловно, хочу, и получу, пусть цинично, но по- другому не умею, да и не научили.

— Не приближайся ко мне! — голос Евы прозвучал достаточно грозно, но не достаточно, что бы остановиться.

— Не нервничай, я не кусаюсь — еще пару шагов и я мог прикоснуться к ней, заправить за ушко выбившийся локон, но нужно было соблюдать правила игры. Смотрю в ее глаза и чувствую как тону, словно в жилах стынет кровь, а сердце начинает бешено колотиться, будто, медленно, но неизбежно погружаюсь во мглу, из которой мне не выбраться. Женщина самое опасное и жестокое создание на земле. Она душит, искушает, убивает, но стоит увидеть ее улыбку, заинтересованный взгляд, блеск слез, сердце самого отъявленного вояки, женоненавистника, да и просто сухаря начинает оттаивать. Эта манипуляция способна завоевывать государства, приручать царей, кормящих с ладони, заставить встать на колени целые империи. Вот на что способна женская душа.

— Ты меня бесишь и раздражаешь! — огрызнулась Ева, нервно поправляя вырез на груди. Да, девочка, думать нужно, что одеваешь на свою охренительную фигуру.

— Не дождешься! — она попыталась обойти меня, но я ловко схватил ее за локоть и притянул к себе, получая порция призрения в ее глазах, но тело говорило совсем о другом.

— А я вижу совершенно другой, твои слова лишь прикрытие… — закончив свою, как мне кажется безупречную речь, нагло поцеловал, крепко сжимая в объятьях. Ее губы были мягкие и невероятно нежные, честно говоря, я уже забыл их вкус с нашего последнего поцелуя на вечеринки. В голове зашумело, а по телу растеклась приятная слабость, девушка качнулась, а после уперлась в меня, подтверждая, что происходящее ей нравится не меньше моего, эти действия дали, но как только мои руки отправились исследовать ее тело, Ева резко разорвала наш поцелуй и вырвалась из моего захвата. Щеки пылали, зрачки были расширены, а неровное дыхание свидетельствовало лишь о том, что я все делаю правильно. Маленькая рука легла на только, что атакованный мной рот, пытаясь совладать с дрожью, черт возьми, как все мне дико нравится, эти ее мимолетные взгляды, которые она бросает в меня, доставляли колоссальное удовольствия, от которого закипала кровь, хотелось все больше и больше.

— Не дождешься, говоришь? — меня распирало от смеха, но девушка демонстративно начала вытирать рот, показывая всем видом как ей мерзко и неприятно, но я то- знал, что это совершенно не так, да и актриса из нее так себе.

— Ты идиот? — наконец Еве удалось что — то сказать — А, если бы кто нибудь увидел? Ты вообще в своем уме?

— Так тебя только это волнует? — я все так же с насмешкой смотрел на обескураженную девчонку, словно ее чуть не застукали, зачем — то противозаконным — Ну а если отвечать на твой вопрос, то мне наплевать! Я хотел, я поцеловал.… А кто, что там может подумать, не мои проблемы…

— Правильно! — взорвалась Ева, — Правильно, не твои проблемы, а мои! Я не хочу, что бы меня как- либо ассоциировали с тобой! Ты меня понял?

-А, что так неприятно со мной целоваться?

— Ты самый мерзкий человек! Я тебя призираю! — девушка начала походить на разъяренную фурию — И, да, мне не нравиться с тобой целоваться, это самый ужасный поцелуй в моей жизни!

-Ну, спасибо! — вот это было слышать неприятно, не могу сказать, что я изнеженный душей человек, но почему то от нее не хотелось слышать такие слова, словно меня опять она ударила ниже пояса, от только боль не была физической, это проникло дальше.

- Да, пожалуйста! — выплюнула слова девушка, и резко шагнула вперед, намеренно задевая меня своим хрупким плечиком, естественно от ее попыток мне сделать больно ничего не произошло, но гадко в глубине души стало.

Простоял еще минут десять, небрежно пиная камушки с обрыва, выкурил наверно сигареты три сразу, пытаясь совладать с желанием оттаскать ее за волосы, научив как нужно вежливо разговаривать с мужчиной.

Вернулся к машине в невероятно паршивом настроение, зато Ева, как ни в чем не бывала весело смеялась над какими- то шутками Хлои, усевшись на капот моей машины своей задницей. Удивление это малая часть того, что я почувствовал, когда увидел ее радостное лицо, словно ничего и не произошло. Да она прекрасная актриса, зря делал поспешные выводы.

-Немедленно слезь с моей машины! — грозно прорычал я, видя как вытягиваются лица Хлои и Даны от удивления, а эта дрянь даже бровью не повила, словно мои слова не ей были адресованы, продолжала улыбаться, качая своими стройными ножками. — Давай, давай… — хватаю ее за руку, и стягиваю с капота.

— Ай, аккуратнее! — пищит Ева, одергивая подом микроскопического платья.

— Ага — кидаю ей, пытаясь это сделать как можно небрежнее.

Дана как истинная избалованная особа изъявила желания остаток времени предаться дрему, и бесцеремонно заняла место Евы, которая словно остолбенела, когда это все увидела, Хлоя так же решила поспать, жалуясь на то, что всю ночь она не сомкнула глаз. И естественно моей строптивой козе ничего не оставалась, как угрюмо плюхнуться на переднее, рядом со мной. Первые минут десять я делал вид, будто мне безразлично ее присутствие так близко, но видимо ее это устроила, и девушка беззаботна пялилась в окно, а я место себе не находил, то и дела переключая радиостанции. Чуть ли ни на каждой волне исполнители пели песни о любви, то вознося ее, то горюя. А что я знаю о ней? Да я в нее не верю, все очень просто. Для меня любовь это самое глубокое заблуждение в мире, от которого человек страдает, изводит себя, подвергая терзаниям. Убеждают себя годами, что существует она — Любовь, но, по сути, заблуждается глубоко. Пыль, обман, самообман, эфемерное понятие, невесомое, не поддающаяся какой либо науки. Любовь не что иное, как призрак, ну или радужный единорог, скачущий на просторах людской фантазии. Я лишь верю в то, что можно потрогать, понять, ощутить, не духовно, а физически. Все остальное лишь миф, который придумали страдальцы, которым нечем заняться, как предаться самобичеванию и забвенному страданию. Надеюсь, что когда- нибудь болезнь психического плана под названием «Любовь» найдет свое лекарство. Сегодня ты мучительно болен, а завтра, раз, и все закончилось, словно удалили гниющий зуб. Это ли не прекрасно, чувствовать себя зависим только от себя, и совершать поступки по собственной воли, а не под натискам тестостерона.