Жертвенник - Ширли Рейн

Антара даже передернуло, когда он услышал такое. Выходит, и он сам, и остальные ребята из отряда, совсем недавно подвергшиеся воздействию Эрритена, тоже находились на грани того, чтобы у них крыша поехала? А может, и сейчас еще находятся? Судя по тому, что случилось со Стубаром, эта «поломка» в мозгу вовсе не всегда проявляется сразу; ведь поначалу он вел себя совершенно нормально – выводил животных из сарая, делал все, чтобы не загорелся его дом. И вдруг – щелк… И нет человека. Что же он за монстр такой, этот Эрритен?

Как бы то ни было, к его счету добавились две новые жертвы. Антара просто трясло, когда он думал об этом человеке, если вообще его можно так назвать.

Сейчас даже пауки не вызывали у Антара такой испепеляющей ненависти, как Эрритен. Ненависти, смешанной с брезгливым отвращением, словно тот был какой-то гадиной, мерзким чудовищем, лишь внешне напоминающим человека.

Я убью его, думал Антар, яростно сжимая кулаки. Может быть, уже сегодня, когда мы будем освобождать Алена.

Ты пойдешь со мной? – спросил Пао. – Нет, я подожду тебя… ну, хотя бы в конюшне, – ответил Дерек и добавил, тут же мысленно обругав себя за это. – Только не задерживайся. Пао сразу же насторожился.

– Что-нибудь случилось?

– Нет-нет. Просто… нужно поговорить.

Это была неправда. Однако если бы Дерек сказал Пао все как есть, тот, конечно, отказался бы от своего намерения и остался с ним. Дереку этого не хотелось. Пао только что сам вызвался отнести в местную больничку Кристу – несчастную жену Эрритена – которую он совсем недавно вытащил из глубокой ямы, где этот изверг держал ее. Сам! Очень странно, очень на него непохоже.

Невольно возникала совершенно дикая на первый взгляд мысль, что эта женщина, которую Пао и увидел-то впервые всего несколько часов назад, каким-то образом сумела затронуть его… Нет, не чувства. Скорее, то, что от них осталось. И если дело обстояло именно так, то, по мнению Дерека, это было очень хорошо. Потому что до недавнего времени казалось, что после произведенной над ним в незапамятные времена трансформации в киборга Пао вообще утратил способность чувствовать что бы то ни было.

Дерек всегда считал, что это ненормально, неправильно; ведь киборг не машина, он в большой степени остается человеком, а человек должен испытывать чувства, должен…

Впрочем, может быть, он и ошибается, и дело тут вовсе не в каких-то там «чувствах». Едва ли не самым главным законом существования Пао было – всегда и при всех обстоятельствах, в максимально возможной степени помогать людям. Именно подчиняясь этому закону, он спас Кристу. Возможно, сейчас он руководствовался им же и вызвался отнести ее в больницу просто потому, что хотел довести дело до конца – доставить истерзанную женщину туда, где ей будет оказана медицинская помощь.

И все же что-то подсказывало Дереку, что был, был в поведении Пао еле уловимый и все же несомненно личный оттенок. Чего? Сочувствия? Сострадания? Уважения? Что это было и было ли вообще, Дерек не знал, и все же даже чисто гипотетически не хотел мешать слабому, только-только проклюнувшемуся ростку тянуться и дальше к свету.

Он подождет. Лишние полчаса существенного значения не имеют.

Пао взял Кристу на руки и вышел на крыльцо. Дерек последовал за ним, дождался, пока Пао удалился на значительное расстояние, и медленно спустился по ступенькам. Держась рукой за стену дома, обогнул его, неуверенным шагом пересек двор и вошел в распахнутую дверь конюшни. Лошади – их осталось всего две – никак не прореагировали на его появление. Может, уже привыкли; Дерек с Пао весь вчерашний вечер и часть ночи проторчали в конюшне. А может, просто были утомлены собственным недавним буйством.

Дерек присел в углу на обрубок дерева и разблокировал встроенный в левое запястье Ключ. Тот мгновенно заполыхал красным, а голова, казалось, завибрировала от воя сигнала тревоги, который, по счастью, был слышен только одному Дереку. Естественно. Что есть, то есть, никуда не делось и деться не могло. Дерек и без того чувствовал себя… больным, выражаясь человеческим языком; яркие алые вспышки и настойчивое гудение сигнала тревоги лишь усугубляли его скверное состояние. В глазах все расплывалось, двоилось, в голове шумело. Да, так плохо ему не было еще никогда. Испытывая совершенно нехарактерное для него чувство раздражения, Дерек снова заблокировал Ключ и закрыл глаза. Стало немного легче.

Так о чем он думал? Да, о Пао. И о чудом спасшейся Кристе, жене Эрритена. Теперь уже бывшей жене, слава богу. Кое-что о своих злоключениях она успела им рассказать. Этот негодяй долгие годы издевался над ней как хотел – в дом не допускал, держал в сарае, точно скотину какую-нибудь,

жестоко бил, привязывал за ногу, чтобы не убежала, даже мыться позволял лишь изредка. И, судя по некоторым замечаниям врача, постоянно подвергал физическому насилию. Неудивительно, что эта молодая еще женщина на первой взгляд казалась старухой – голова у нее подергивалась, грязные рыжие волосы были густо пересыпаны сединой, на опухшем лице темнели ссадины и синяки.

Собираясь покинуть город, Эрритен столкнул Кристу в глубокий подпол, где частенько держал ее и прежде – в виде наказания. Однако сейчас он, видимо, рассчитывал, что это место станет для женщины могилой. Так и случилось бы, без сомнения, если бы Дерек и Пао не проследили путь Инес до дома Эрритена, куда она по его приказу явилась, чтобы сообщить обо всем, что ей удалось узнать о планах Антара. Зайдя во двор, она свернула к сараю, где поджидал ее этот негодяй. Он грубо схватил или даже ударил девочку, она закричала, Пао бросился на помощь – и оказался в том же подполе, что и Криста.

Тут, конечно, многое для Дерека оставалось пока неясным, а поговорить с Пао подробно он еще не успел. Совершенно очевидно, что Эрритен нарочно заставил Инес закричать; как он и рассчитывал, таким образом ему удалось заманить Пао в сарай. Крышка подпола была предусмотрительно открыта, Пао не сразу сориентировался, и Эрритен столкнул его в яму. После чего захлопнул крышку и задвинул ее большой корзиной, доверху наполненной камнями. Теперь, так он считал, его пленники были обречены.

Все, как будто, было понятно, если бы не одно «но»; или даже несколько, хотя остальные казались менее существенными. Это «но» состояло в том, что Пао был киборгом и, следовательно, обладал повышенной реакцией и прекрасно видел в темноте. Обычный человек и впрямь мог «не сразу сориентироваться», не заметить отверстия подпола и позволить скинуть себя туда. Но к Пао все это не относилось. Вот разве что…