Охотник (СИ) - Семен Созутов

   Лэнс и Магда пока не принимали непосредственного участия в битве, дожидаясь своего часа, а вот Тилли вовсю помогал артиллеристам, проворно поднося ядра и правя наводку. Здесь он ощущал себя в своей родной стихией, ибо помимо стрелкового дела Тилли Хогенхорст был еще и знатным мастером-оружейником, одним из лучших в Самоцветных горах.

   Под прикрытием артиллерии в атаку пошли рядовые бойцы армии Вакраса. Многие из них несли массивные приставные и веревочные лестницы. Меж их фигурами виднелись и гигантские туши гомункулов. Теперь к пушечным присоединились еще и мушкетные залпы. Лэнс Фэстер привычно брал прицел, прячась за массивным крепостным зубцом, и хладнокровно поражал очередного врага. Подобное было ему не в диковинку, а глазу наемника и сейчас мог бы позавидовать любой мушкетер личной императорской гвардии, куда брали лишь лучших из лучших.

   Магда Рэй как чародей находилась в тылу как главный и последний резерв защитников города. Она вместе с прочими магами Братства должна была схлестнуться с теми, кто сейчас прятался за спинами рядовых бойцов страны смерти.

   Первый гомункул добрался до ворот и замолотил по ним чудовищными кулаками. Грохнул пушечный выстрел, и тварь рухнула на землю с напрочь оторванной ногой. Гомункул попытался встать, и продолжить свою разрушительную работу, но единственная уцелевшая нога не могла удержать туловище в равновесии, и он раз за разом валился обратно.

   Наконец, до примитивного мозга голема дошло, что его попытки не приносят результата, и гигант, озадачено почесав голову, подхватил свою оторванную конечность и попытался приставить обратно. Он не прекращал своих попыток до тех пор, пока очередной меткий выстрел из массивного настенного орудия не разнес его на куски.

   Еще несколько тварей прорвались к воротам, но защитники, поднапрягшись, сбросили на них зажженную пороховую бочку, и бестий разорвало в клочья чудовищным взрывом, который по счастью практически не повредил сами врата.

   Замелькали кошки и приставные лестницы. Солдаты Вакраса принялись проворно карабкаться наверх. Сверху загремели выстрелы, и вакрасцы посыпались вниз как горох, густо устилая землю своими безликими серыми телами. Однако на смену потерпевшим неудачу людям уже спешили абсолютно голые худые человекоподобные фигуры с непропорционально длинными конечностями, у многих из которых острые смертоносные клинки самых различных форм и размеров были вживлены прямо в плоть.

   Сказки о ходячих мертвяках, что еле передвигаются и гниют, прямо на глазах теряя пальцы и конечности, были не более чем сказками. На самом деле процесс создания даже одного боевого зомби или гомункула был крайне долгим, трудным и затратным. Для этого мастера смерти использовали специальные коконы из живой плоти в которых выращивали будущих солдат своей армии, вскармливая их питательным бульоном также полученным из живых людей и используя при этом черную магию. Так они получали невероятно быстрых и живучих существ с потрясающими способностями к регенерации и чудовищной силой и свирепостью.

   Боевые зомби в считанные секунды вскарабкались наверх. Один из них оказался прямо перед Фэстером, нанизав на свой клинок какого-то бедолагу тиварца из числа защитников города. Наемник разрядил мушкет прямо в голову твари, и она, кувыркаясь, рухнула вниз. Однако в других местах все было далеко не столь радужно. Невероятно проворные высшие воины тьмы ловко уворачивались от пуль и сабель имперцев, нанося ответные удары с такой чудовищной силой и скоростью, что практически каждый из них становился смертельным.

   Зомби сильно потеснили копсцев, не им давая вести огонь по вакрасцам, и те сполна воспользовались этим подарком судьбы. Все новые и новые солдаты темных земель взбирались на стены и присоединялись к атакующим. Длинные боевые косы вакрасцев на первый взгляд казались довольно громоздким и неудобным оружием, однако воины темных земель с удивительной ловкостью пользовались ими даже здесь в тесноте и сутолоке настенных укреплений. Боевые зомби хоть и не были разумными в истинном смысле этого слова, но превосходно понимали, с кем именно им следует сражаться, и яростно атакуя тиварцев, не трогали союзников.

   Осознав что еще немного, и некроманты добьются успеха, на помощь защитникам города поспешили чародеи. С сапфирового перстня местного главы Братства сорвалась тонкая ледяная стрела и вонзилась в одного из зомби. Тот мгновенно заледенел, застыв на месте, и один из солдат империи походя одним ударом разбил его тело на куски. Хрустальный перстень Магды Рэй выпустил облако вихря, которое сбросило со стены еще двоих боевых зомби. Следом и прочие чародеи поспешили активировать свои перстни, выпуская на волю могучие смертоносные заклятья.

   Нынешние маги Шаррона не могли подобно своим легендарным пращурам трясти горами и вызывать океаны пламени одной лишь силой мысли, но зато они научились при помощи определенных заклинаний заключать силу первородных стихий в предметах наподобие перстней или кулонов и таким образом увеличивать собственные чародейские возможности.

   Это давало им и некоторые преимущества, ибо в отличие от древних, чьи способности, как правило, были привязаны лишь к одной первостихии, новые волшебники без особого труда черпали силу из любых источников. Лишь магия Смерти была в империи под строжайшим запретом, хотя она и давала исповедующему ее огромные преимущества. Например невероятно долгую жизнь...

   Первозданная магия стихий сказала свое могучее слово, уничтожив большую часть зомби, которых к счастью было совсем немного, и в итоге при активной поддержке чародеев копсцам удалось, наконец, собраться с силами и отбросить врагов от стен. Вакрасцы спешно отступали, во множестве теряя людей. Ворота тоже в итоге удалось отстоять. Правда он были довольно сильно повреждены пушечными выстрелами и ударами гомункулов, но оставались все еще достаточно крепкими, чтобы продолжать держать оборону.

   Лэнс Фэстер устал переводил дух, тяжело привалившись к ставшему уже практически родным мраморному выступу, который сегодня столько раз спасал его от метких вражеских пуль. Первый штурм оказался отбит. Некроманты потерпели сокрушительное поражение и теперь наверняка будут готовить новый план по захвату города.

   ***

   Этой ночью в городе почти не спали. Все без исключения жители Копса вплоть до самых малых детей подспудно ожидали беды. Каждый из них хорошо знал, что некроманты Вакраса не из тех, кто вот так вот просто отказывается от своих планов. И, значит, вскоре что-то должно было случиться.

   Лэнсу тоже никак не шел сон, хотя он как опытный бывалый наемник мог засыпать практически в любом месте и положении. Жизнь научила. Но сегодня даже у него отчего-то было тяжко на душе. За свою долгую нелегкую карьеру воина он успел поучаствовать в сотнях больших и малых стычек. Много раз был ранен, однажды даже едва не отдал небу душу, но опытные целители, храни их свет, сумели не только спасти его, но и поставить на ноги, за что Фэстер испытывал к ним отдельную благодарность, благо жизни калеки он бы не вынес точно.

   Однако ни разу на своем веку он не видал по настоящему крупных войн. Войн, которые захлестнут весь мир, не оставив даже самым миролюбивы его обитателем ни малейшей возможности остаться в стороне и переждать лихое время. Обладая от природы довольно острым и пытливым умом, Лэнс не раз задавал себе вопрос, что же случиться, если Вакрас и Тивар перейдут от тайного и явного соперничества к прямому противостоянию. Теперь, похоже, все его вопросы разрешатся сами собой.

   Так и не сомкнув глаз всю ночь, несмотря на недавний тяжелый бой, Фэстер наутро встал с ложа совершенно разбитым и опустошенным. Больше всего ему сейчас хотелось завалиться в кабак и залить нутро самым крепким и дешевым пойлом чтобы потом проспать мертвецким сном трое суток кряду. Однако ныне это было несбыточным желанием. Враг стоял у самого порога, и он, Лэнс Фэстер, был одним из тех, кто должен был остановить его. Или погибнуть пытаясь.

   Потому что если он не сделает свою работу, все те миряне, женщины и дети, что теперь взирали на них с затаенной надеждой, будут лежать в земле или, что еще хуже, станут живым кормом для жутких созданий мастеров смерти и материалом для их противоестественных, противных самой человеческой природе экспериментов. А он скорее умрет нежели допустит подобное. Потому что несмотря на всю его внешнюю холодность и выдающийся даже для человека его профессии непроходимый цинизм, в самой глубине души наемника жил совершенно иной человек. И ему, этому человеку, было отнюдь не все равно, что станет с теми, кто жаждет его защиты...

   ***

   Предчувствие не обмануло старого наемника. Ранние предрассветные сумерки принесли копсцам новую беду. Воинство мастеров смерти строилось для нового штурма, а высоко в небе над ними величественно парили два довольно вместительных дирижабля.