ХОЛОДНАЯ ВОЙНА - Анатолий Козинский

- Нужно спешить, - подумал Чума и, ускоряя шаги, тут же поскользнулся на крышке ракетной шахты № 6.

Чемоданчик выскользнул из его рук и, перекатываясь, замер, чуть не свалившись за борт в море.

- Чёрт бы побрал этот пароход! – выругался он, подымаясь с корячек на ноги. – Счастья потерять совершенно секретные документы,  только мне и не хватало. Он поднял чемоданчик, отряхнулся и внимательно осмотрел крышку шахты.

- Ничего подозрительного нет, даже воды, - удивился офицер.

На всякий случай, уже крепко, двумя руками удерживая чемоданчик, он слегка подпрыгнул на злополучном месте. И опять, потеряв равновесие, судорожно перебирал ногами, восстанавливая балансировку тела, чтобы не упасть повторно.

- Лопни мои глаза, но свой язык в отношении чёрта и его семени нужно попридержать. Тут место явно проклятое! – подумал он и молча медленно,  без приключений добрался, и сел в автобус.

Наработанные итоги проверки члены комиссии докладывали командующему флотом по военному кратко, чётко и поверхностно по существу. В абсолютном большинстве все они были порядочные честные офицеры, не так давно вылезшие из прочных корпусов подводных лодок. Обижать своих собратьев, которые там оставались и благодаря которым они существуют на сравнительно благополучном берегу, просто рука не подымалась.

Тем более что «железо» молчало: явные его «болячки», выбиваясь из сил, экипаж сумел устранить и корабль имел опрятный вид. Положенные запасы, ценой напряжённых дней и бессонных ночей на субмарину загружены. Все пункты курса боевой подготовки формально выполнены. Подводники действительно старались  подготовиться к выполнению поставленных задач наилучшим образом. Упрекнуть их действительно было не в чём. Все они, объединённые прочным корпусом, были готовы умереть за своё Отечество. И умирали…, а нужно было сделать всё, чтобы они жили и побеждали. Вовсе не их вина что, например, член военного совета флота Варчук Пётр Николаевич, этакий барин от КПСС в проверках участвовал очень редко. Кроме дурацких соцсоревнований, их «застрельщиков» и отчётов по ним он не замечал живых людей с их заботами и потребностями. Конечно, он не мог видеть, что именно на этом экипаже более тридцати процентов личного состава – подводники, прикомандированные с других экипажей. Не видел, что единственный приписной старший помощник командира серьёзно болен. Не видел, что командир корабля в принципе отличный способный офицер, но опыта в принятии сложных судьбоносных командирских решений не имеет. Не видел, что проверять каждый корабль, выходящий на боевую службу, «не царское это дело» в том числе и для командующего флотом. В крайнем случае, подвергать проверке нужно было штабы дивизий и особенно штабы флотилий.

 Именно там скрывалось 90% причин аварий и катастроф, происшедших с ракетными крейсерами. Больная была сама система РПК СН, а вернее корень зла просматривался в её отсутствии.

Так как всего этого выложить командующему флотом было некому, то все остальные докладывали по трафарету: материальная часть в строю, личный состав допущен к исполнению должностей, запасы полные.

Замечания… мелкие - будут устранены в ближайшие дни. Командующий флотом всю эту прилизанную информацию выслушивал. Он устанавливал окончательный срок устранения всех недоработок, пожимал руку командующему флотилии и восвояси убывал. В принципе он мог и «потопать» ногами, вынуть шашку, и «ужесточить». Но кровь пускать из экипажей было ни к чему – она и так лилась хорошо. А вот из флотилий – трудно было выбирать из кого, все они были ни при чём.

Глава 6.

Наконец-то графики боевых служб подводных ракетных крейсеров были готовы. Чума и Щегол молча смотрели на творение рук своих, как гончие собаки, которые дичь загнали – вот она лежит, но порадоваться добыче, сил нет. Позади масса телефонных разговоров со штабами дивизий и управлениями флота. Вызов их представителей в оперативное управление, согласование и стыковка приказаний высокого начальства с требованием руководящих документов по технической эксплуатации оружия и технических средств подводных крейсеров. Споров и ругани было предостаточно.

Особенно часто они возникали, когда желания и приказы нужно было состыковать с реальными возможностями. Тут уж Чума всегда был на высоте. «Заводился» он с полуоборота. Всякие «крепкие» словечки сыпались из него, как из паршивого Бобика блохи, когда тот яростно отряхивался. Среди них «мать» была далеко не самым сильным аргументом убеждения сцепившихся оппонентов. Войдя в раж, Чума набрасывался на Щегла. Тот спуску ему не давал. Звуки «сражений» доносились до машинописного бюро. Потешившись авторской изобретательностью спорящих мужиков, обычно Валентина шла в кабинет к Гридневу и просила:

- Александр Петрович, успокой своих янычар, пока они не вцепились друг дружке в глотку. Из-за их ругани у нас на машинках шрифт перекашивается.

- Что сама не можешь? – ворчал тот в ответ.

- Я-то могу и могу очень многое, но тебе же нужно, чтобы они работали совсем в другом направлении! – говорила пышная блондинка преисполненная собственного достоинства, медленно поворачивалась и «плыла» к себе на рабочее место.

Гриднев заходил в кабинет нарушителей спокойствия. Он молча садился на свободный стул. Спор сам по себе стихал.

- Вам помочь или справитесь сами? – обычно спрашивал он. – Вижу, что пока вы шумите, работа идёт, но графики  ещё не готовы.

Если они продолжали молчать, то начальник отдела вставал и уходил. Сегодня же из кабинета операторов не доносилось ни звука. Гриднев прикинул в уме, что срок отработки документов на исходе, так что они, рождённые на бумаге, должны быть ему предоставлены. Действительно, спустя минут десять, к нему в кабинет зашли Чума со Щеглом и на столе развернули готовые графики, в которых была заложена вся служба и деятельность трёх флотилий РПК СН.

Конечно, отталкиваясь от них, будет создана масса других бумаг и важных документов. Не всегда эти бумаги будут чётко исполняться, но пружина уже заведена. С утверждением именно этих первоначальных, основополагающих графиков Главкомом ВМФ «часы» военно-морской машины будут запущены в действие.

 Утверждать эти документы, в Москву первый раз уезжал новый начальник штаба Незаметный Н Э. С ним от второго отдела отправлялся Рудаков Н И. Волокита со всеми допусками – пропусками в Главный штаб прошла успешно и, наконец, он прибыл в кабинет к своим единокровным операм второго отдела Оперативного управления штаба ВМФ.

Оправдывая своё существование, представляемые графики предварительно должны были рассмотреть и поставить свои «визы», ряд специалистов управлений, отделов и служб Главного штаба флота. Это была «формалюга» чистой воды, и если у них не возникало разных заморочек, то подписи собирались довольно быстро. А вот подпись утверждающую – дудки, накось выкуси: быстро сказка сказывается, да не скоро дело делается!

Конечно, Главком человек занятой, у него есть своё начальство и, не дай бог, дёрнут, из самого ЦК КПСС… то забудешь о маме родной, не говоря об каких-то РПК СН Северного флота. Кроме того, перед Главкомом несокрушимым утёсом возвышался начальник  Главного штаба, который предварительно так же нужно было преодолеть.

Начальник штаба Северного флота Незаметный Н Э, среди начальников штабов остальных трёх флотов СССР, росточком оказался самым маленьким. Ко всему же, он был трусоват. Нет, с подчинёнными он был лев, а вот среди львов – не вписывался никак. Всем  было дано высочайшее указание - ждать аудиенции. Точное время приёма им будет сообщено дополнительно. Куда денешься, все они терпеливо ждали, но своих подчинённых офицеров – основных держателей и исполнителей документов, по очереди отпускали покушать и даже в город по своим надобностям. Северян Незаметный никуда не отпускал и, как кот учёный, прислушивался к каждому шороху, исходящему из кабинетов начальников.

Рудаков за трое суток такого «бдения» ощутимо отощал, даже прихрамывал менее заметно. Зато здорово втихаря ругал какого-то «маломерка штиблета», но местный народ, не зная предыстории клички, воспринимал всю его тираду, как целостное модное матерщинное выражение.

Командированных офицеров со штаба Северного флота поселили на ночлег в ведомственную гостиницу ВМФ в Тушино. Там поздно вечером в местном буфете, стараясь успеть до его закрытия  в 23 часа, они завтракали, обедали и ужинали одновремённо. Запасы, взятые с собой в дорогу, были роскошно  выкушаны ещё в поезде. Теперь же приходилось довольствоваться пирожками, конфетами, да по сто пятьдесят коньяку с лимоном.

В эти дни в Североморске дежурная группа офицеров – операторов «травила» байки, пребывая в готовности для отработки вводных в режиме подхвата. «Подхват» - это когда карандаш Главкома на красивом графике начеркает птичек и знаков вопроса, на которые срочно  нужно будет давать ответ. Вот и приходилось цепочку «главный штаб – штаб СФ – дивизии РПК СН» держать в полной боевой готовности.