Девять дней. Иронический женский детектив - Антонина Романова

– Поль, ты как в лесу в трёх соснах.

– Все двери одинаковые. Пошли теперь туда.

Сёстры, оставляя за собой мокрые следы на полу, двинулись направо.

– Что значит, я виновата?! – услышали они, не дойдя до дверей офиса пару метров.

– Ты сам виноват, в людях совсем не разбираешься!

– Я не разбираюсь?! Да кто вообще всё вот это организовал?! Полмира объездил?

– Причём тут мир и Анна Ивановна?! Из-за этой матроны мы не только разоримся, но ещё и в полицию попадём.

Поля остановилась как вкопанная.

– Таня, я не пойду. Мало нам было в это лето потерянных нервов, что-то больше не хочется.

– А в чём дело? Кто такая Анна Ивановна? Тоже старушка? – шептала Таня, заинтересовавшись ситуацией.

– Не знаю, я её в глаза не видела, хотя уже третий день о ней слышу. Учитель младших классов, подрабатывает в «Золотом здоровье».

– Полина, вы пришли! – неожиданно для себя, услышали сёстры. Хозяйка офиса, широко открыв дверь, стояла в коридоре. Поля вздрогнула, повернулась и тихо сказала: – Здравствуйте, Влада.

Сёстры принуждённо улыбнулись в ответ на улыбку Влады. Вошли в помещение офиса. Внутри он представлял собой разделённое перегородкой помещение. Стойка и полочки с продукцией, находились сразу у входа, а комната для встреч с новыми клиентами во второй. Возле стойки, облокотившись на неё, стоял мужчина в очках, среднего роста, коротко и аккуратно подстриженный. За стойкой на маленьком стуле сидела заплаканная девушка, лет двадцати.

– Полина, познакомьтесь. Это мой муж Глеб и доченька Дашенька.

Девушка кивнула сёстрам, но потом сразу отвернулась, стирая остатки слёз с бледного лица.

– Вы тоже познакомьтесь, это Татьяна, – представила сестру Поля. – Вы меня вызывали, Влада. Но что-то я не вижу здесь никакой акции.

– А почему золотое? – неожиданно спросила Таня.

Глеб внимательно осмотрел Таню с ног до головы, поправил очки и начал объяснять: – Видите ли, Татьяна, у человека бывает золотое сердце, золотые руки, а почему не может быть золотого здоровья, значит крепкого и надёжного.

– А не потому, что всё так дорого? – не унималась Таня.

Даже Полине стало неловко, но Глеб, видимо не раз слышавший подобные слова, и то сразу не нашел что ответить потенциальной клиентке.

«Думает, как ответить. Похож на умного, даже если снимет очки. Но наглый, бровью не повёл. В торговле без наглости никак, ничего не купят, – рассматривая Глеба, думала Полина. Мужчина, вроде, в расцвете лет, чуть за сорок, выбрит до блеска, но работает с женщинами. Обычно такие и сами постепенно приобретают женские привычки, потому что, и думать приходится по-женски».

Глеб собрался с мыслями быстро, надел на себя очаровательную улыбку и ответил: – Завод, на котором всё это производится, имеет высшие оценки качества продукции. Нас даже в мире знают, жаль, что пока не во всём. Сертификаты все в полном порядке. Мы вас, Полина, потому и вызвали, что очень бы хотели видеть вас в нашем дружном коллективе.

– Продавать? Нет, я не справлюсь. Я вам не подхожу, как работник.

– И не надо, на здоровье зарабатывать грех, – опять огорошила всех Таня.

Влада уже не улыбалась. Она вышла в соседнюю комнату, но быстро вернулась, держа в руках белую коробочку с золотыми буквами.

– Вы, Татьяна, наверно лечитесь исключительно таблетками, – откровенно иронизировал Глеб.

– Никогда, – гордо парировала Таня. – Только травами, которые сама собирала!

– А наши травы собраны на Байкале.

– А как проверить? – не унималась Таня.

Влада отодвинула мужа, встала прямо перед Полей и протянула ей белую коробочку. Золотой голубь ярко блестел на белой поверхности.

– Полина, вы прошлый раз купили большую партию продукции. Сегодня, этот бальзам достаётся вам бесплатно.

– О, спасибо! А он тоже от головы?

– Он общего действия. Сама его пью перед сном, для успокоения нервов. Ложечка и спишь как ребёнок. Вы не волнуйтесь, продолжайте принимать бады, а потом всё решите.

Таня взяла из рук сестры белую коробочку, щуря глаза, попыталась прочитать состав бальзама. Но без очков у неё это не получилось.

– Бери, да пойдём. Обедать пора. До свиданья, не сердитесь, если что. Сама себя когда-то из могилы подняла, теперь не доверяю бадам этим, – совершенно дружелюбно попрощалась Таня.

– До свидания, – сказала и Поля, – и они вышли из помещения офиса.

– Ох и хитрая, твоя Влада, сразу видно, – шепнула Таня сразу, как за ними захлопнулась дверь.

– Тише ты, людям жить на что-то надо, вот и торгуют. Упаковки красивые, приятно в руках держать. Такое где попало, не сделают.

– У нас ради денег и солнце перекрасят в зелёный цвет, – подытожила Татьяна.

Дождь не унимался, до дому, как и в офис, бежали очень быстро, без всяких разговоров. Когда открыли дверь подъезда, Поля сразу услышала знакомые до боли завывание Редли.

– Воет, забыла телевизор включить. Ну что с ним делать!

– Жутко всё-таки, собаки воют. Сразу на душе нехорошее предчувствие, – бормотала Таня, поднимаясь на лифте.

– И лифт у вас неприятный.

Поля не стала отвечать, но подумала точно так же.

– Ну что ты развылся, как дурак? – набросилась на пса хозяйка, как только они вошли в квартиру и плотно закрыли обе двери.

– Может, голодный?

– Ага, тарелку мяса съел и голодный. Обнаглел, час один посидеть не может.

Таня, скинув туфли и сбросив плащ в руки сестры, прямиком отправилась на кухню. Полина тоже сильно захотелось попить горячего чаю.

Она достала из сумочки белую коробочку, и прошла за сестрой.

– Кабачки грей, я тоже буду. Давай попробуем бальзамчика, нервы успокоим.

– Ну, давай, с чаем и попробуем, – согласилась сестра, помешивая овощное рагу на сковороде.

– Чем займёмся? – поинтересовалась Поля, с горечью наблюдая, как водяные струи воды стекают по оконному стеклу.

– Поедим, да дочке позвонить надо.

– И мне надо. Мне ещё куклу доделывать, не поможешь?

– С удовольствием, только очки найду.

Сестры съели все овощи, отрезали себе по куску яблочного пирога, и заварила чай. Когда чай уже дымился в прозрачных чашках, Полина открыла бальзам. Внутри коробочки оказалась коричневая бутылочка, всё с тем же голубем на этикетке. Цвет бальзама тоже был коричневый, а пах он мятой и полынью. Чай стал чуть мутным от ложки бальзама, но вкус так понравился сёстрам, что они подлили ещё немного в свои чашки этого загадочного зелья.

Через пять минут Поля, без всякого повода, включила свой ноутбук и нашла папку с любимыми мелодиями. Включила звук, но ей показалось, что музыка была слишком тихой, и она добавила громкость. Последнее что она помнила, это как сестра плавно махала руками, изображая полёт птицы, а она сама кружилась в вальсе с Редиком на руках. Пёсик просился на пол, но Поля кружила и кружила его, и даже побрасывала иногда.

Когда она очнулась, на часах было уже одиннадцать вечера, к тому же очень болела голова. Поднявшись с дивана, Поля заметила, что она странно одета. На ней было вечернее платье и босоножки на каблуках.

– Тань, ты где? Я как-то странно уснула, ни черта не помню.

Но Таня не отвечал. Полина встала, но её ноги тут же подогнулись. Пришлось снять босоножки. В спальне никого не было, но в детской, на кровати сына лежала Татьяна, одетая в летний желтый костюм Полины и сланцы. Она не шевелилась, уткнувшись лицом в подушку. Редик радостно вилял хвостом, пытаясь лизнуть гостью, но знал, что на кровать ему запрыгивать нельзя.

– Тань, ты чего? Проснись.

Полина включила свет в детской. На полу валялись игрушки сына, лежавшие уже несколько лет на верхней полке шкафа. Среди игрушек можно было увидеть несколько платьев, туфли и даже косметику, с которой тут же принялся играть Редли.

Глава 8. Догадки

– Редик, отдай, кто тебе разрешил брать мои тени? – нарочно, очень громко выкрикнула Поля.

Пробираясь на цыпочках между разбросанными вещами, она медленно приближалась к кровати, на которой лежала Татьяна. Присев на край, Полина прислушалась к дыханью сестры. «Вроде бы она дышит, но почему вообще тут спит в таком виде?»

Поля осторожно перевернула Таню лицом вверх. Та, немного всхрапнув, пробормотала: – Полька, отдай мне мишку, у тебя и так больше чем у меня игрушек.

Но даже не это бормотание удивило Полю, а само лицо. Таня почти никогда не пользовалась косметикой, а сейчас, голубые тени и тушь украшали её веки и ресницы. Но ярче всего выделялись губы.

«Ого, это мы что тут делали? В парикмахерскую играли? Помаду эту я сама пару раз использовала, только по праздникам. Слишком яркая, для повседневной покраски. И как она одета! Ничего не помню, – удивилась Поля и закричала».