Как не прибить и не влюбиться (СИ) - Митро Анна

– Все равно мне это не нравится. Пока вы будете перебрасывать бойцов, может что-то пойти не так. Нам нужен еще какой-то план, – Шон задумчиво смотрел на план и хмурил брови.

Я даже залюбовалась капитаном, ну очень видный мужчина, красивый, умный. Хорош до невозможности. В мыслях мгновенно всплыли воспоминания о том, как он обнимал меня утром. Вот вроде ничего, кроме симпатии к нему не испытываю, и в высшем обществе его поведение посчиталось бы хамством, но… И во дворце, когда никто не видит, все так себя ведут, а мы даже не на суше.

– Фи? – вернул меня в действительность Филипп. – Ты что-то задумала?

Вот как не вовремя, а? Впрочем, братец как всегда. Утром, вот тоже прервал на самом интересном месте. Мысли снова повернули не в том направлении. Но вспомнив утренние события, я вдруг поняла, что нам нужно сделать.

– А какие максимальная и минимальная дальность выстрела? Я если честно в корабельном вооружении не сильна.

– Все зависит от того, какие орудия у них стоят. Вы на них внимания не заострили. В среднем от тридцати метров и до шестисот. Свыше целиться бесполезно.

– А вариант с взятием на абордаж предпочтительней?

– Мы не сможем подплыть так близко… Но, если бы это было возможно, то да. У нас есть вы, и большинство членов нашей команды имеют навыки рукопашного боя.

– Как и противник. Там из всей команды только треть – просто не чистые на руку матросы, остальные – головорезы, которых научили корабельному делу, – покачал головой брат. – Так говорил их капитан.

– А есть разница? – с недоумением посмотрела я на него.

– Есть, – поддержал брата Шон. – И нам все равно не подобраться достаточно близко, чтобы можно было забросить крюки и установить трап.

– А если мы накинем на корабль полог? – под моим торжествующим взглядом у него и Фила на лицах сменилось несколько эмоций.

– Есть одно но. Эфенер не дурак, и его явно смутит, что корабль исчез, – брат нашел дыру в моем плане.

– И пологом вы прикроете корабль, но не носовую волну от него. А это словно пройтись невидимкой в мокрой обуви по ковру или по снегу, – добавил капитан.

– Хорошо, – надулась я, но обижаться не стала, только лихорадочно искала вариант, какие правки нужно внести в идею, чтобы она стала идеальной. – Значит, нам нужно, чтобы Эфенер продолжал видеть «Ветреный» на том же расстоянии и чтобы не было видно как нос корабля рассекает поверхность воды… А это значит, – мы с Филом переглянулись и одновременно выкрикнули, – иллюзия!

– Но как? – тут же спросил у меня брат. – Как сделать так, чтобы она скрыла воду, ведь сама знаешь, вода не статична.

– Воздух тоже, но ты же делаешь иллюзию в нем.

– Но там двигается он, а тут и мы, и он, – брат начал нарезать круги вокруг нас. – О, а если выставить иллюзию картиной, привязать ее к определённому расстоянию перед «Ветреным», чуть притопив ее в воду, чтобы она двигалась вместе с ним, а на ней запечатлеть вид с «Карагезгина»? Водную гладь и наш корабль вдалеке.

– Можешь же, когда хочешь! – воскликнула я и обняла брата. – И пока ты это делаешь и подгоняешь «Ветреный» в сторону работорговцев, я перекину туда отряд, чтобы мы могли ударить с двух сторон, и внести сумятицу в ряды противника.

– Вот это женщина, – присвистнул возникший рядом со мной боцман. – Вот если бы я такую в молодости повстречал, то ни за что бы не остался старым холостым мореходом.

– Спасибо за комплимент, Матчет, – я непроизвольно улыбнулась. – Подобных мне еще никогда не делали. А, знаете ли, это намного приятнее, чем «твои глаза, как грозовое небо» и прочее, – я бросила взгляд в сторону капитана, но тот не принял на свой счет. И, впрочем, правильно, он мне ни такого, ни похожего не отвешивал. – Решили, кто отправится?

– Да. Но, как бы я вами, леди, не восхищался, я не уверен, что вы сможете перебросить всех и сразу.

– Вы правы. Одного за заход. Фил, предлагаю поправить план. Корабль пока стоит на месте, половину отряда переносим вместе, так будет быстрее, они прячутся в указанных на плане местах и не отсвечивают, пока «Ветреный» не кинет крюки. А вторую половину я переношу, пока ты держишь иллюзию и даешь попутного ветра.

– А почему не наоборот? – брат прищурился, ожидая подвоха.

– У тебя лучше получаются иллюзии пейзажей. Ладно, я тоже хочу побыть корабельным, – сдалась я практически без боя. – Ну, пожалуйста…

Я обвела мужчин невинным взглядом, те как-то замялись, переглянулись, и в итоге все уставились на Филиппа.

– Разве я могу отказать своей сестре в такой мелочи? Тем более она права, мои пейзажи лучше, а ее пологи устойчивее.

Для того, чтобы перевезти отряд на «Карагезгин», пришлось усаживаться на метлы без полога, чтобы бойцы видели, куда садятся. Да и вообще, так больше доверия. А то сначала они с недоумением чесали затылки и спрашивали у Фила, правда ли, что это безопасно и не подожмут ли они свои достоинства. Тот с трудом сдерживал улыбку, но каждому объяснял, что мы поддержим их воздушными путами, что даже без подготовки на такое короткое расстояние перелет большого дискомфорта не доставит, и вообще, вон, Дани летела и даже не пискнула. И если к Филу матросы сели на пробу еще нормально, то со мной возникли проблемы. И решились они, только когда капитан при всей команде сел позади меня и сделал круг почета вокруг корабля, попросив предварительно Фила, скрыть корабль за иллюзией, чтобы противники не знали о нашем преимуществе. Вот только в отличие от остальных, он держался за меня так, словно мы не на боевое задание летим, а едем на романтический пикник. И после приземления смотрел на меня с таким восторгом, что мне стало как-то неловко. Настрой сразу стал совсем не боевым. Но кому какое дело до моего настроя?

Шон развернул корабль тылом к «Карагезгину», вроде как мы собрались убегать, и дал отмашку. Мы с Филом погрузили первую пару бойцов. Ко мне уселся Бор, тот самый с курчавой бородкой, что был свидетелем моего невинного розыгрыша Гарека-смотрящего. Последний по жребию достался Филиппу.

– Ох, леди маг, теперь мне точно будет, что рассказать внукам, когда они появятся, – с воодушевлением схватился он за мои плечи. – Я не сильно сжал?

– Нет, нормально, – мужчина был доброжелательный и учтивый, не из пугливых, крякнул только когда я стартовала, а потом то со счастливой улыбкой жмурил глаза, то вертел головой, шепча мне, как это невероятно – уметь летать. – Все помните?

– Да, за рубкой есть углубление, с метлы спускаюсь сразу в него и стою там ровно до сигнала, без звука и без шевеления. Эх, чувствую себя олушем, высматривающим в море добычу, – он убрал руки, видимо расставив их в стороны, словно крылья. Путы держали мужчину крепко, и он к середине полета расслабился окончательно. – Леди маг, пообещайте мне, что мы все уцелеем. Я обязательно должен рассказать Илире, что летал. Жена не понимает мою тоску по морю, но с нетерпением ждет рассказов о том, что я повидал и где был. А это… Такого не было ни у одного человека, которого я знал.

– Конечно, вернемся. И похищенных вернем по домам. И слава о героях «Ветреного» разойдется по всем портам, жена будет вами гордиться, – улыбнулась я. – Все. Тихо, подлетаем.

Я зависла ровно у края рубки, сняла почти все воздушные петли, оставив только две, чтобы страховали Бора. Тот сначала повис на древке метлы, потом перехватился за крышу и, удерживаемый воздушной стихией, сполз вниз. Стоило его нога коснуться пола, как я рванула обратно за следующим бойцом. Спустя десять ходов брат остался на «Ветреном», а я продолжила перетаскивать матросов на «Карагезгин», попутно портя нервы хозяевам черного корабля, выполняя роль «корабельного». В какой-то момент, я уже сбилась со счета и даже не заметила, что расстояние между кораблями с каждым полетом уменьшается все быстрее, пока вдруг я не обернулась, отнеся очередного бойца, и мой взгляд не уткнулся на фигуру капитана, буквально метрах в десяти от меня. В этот момент в борт «Карагезгина» с жутким грохотом вгрызлись крюки, напугав его экипаж, ведь иллюзию, сквозь которую я прекрасно видела, брат так и не снял. Для остальных, находящихся на черном корабле, веревки вылетели из пустоты.