Крылья Тура-3. Истребитель истребителей - Олег Языков

-Конечно, Толя, это просто здорово! А что за девушка?

-Ну, так… - совсем запунцовел маляр-грековец, - встречались…

-Ага! - глубокомысленно прокомментировал я. - Действительно, что еще сказать? А тут раз - и все как на ладони: встречались, мол, и все понятно. Как зовут предмет обожания?

-Лида…

-Хорошая девочка Лида в подъезде напротив живет…

-Виктор! А ты-то откуда знаешь?! - вылупил на меня глаза пан Анатоль.

-Что знаю? - удивился в ответ я.

-Да что Лида в подъезде напротив живет!

-Дела-а-а… - прошептал я в совершеннейшем обалдении. - Вот и не верь потом в сказки…

Вечеринка, надо сказать, удалась на все сто! Все были рады и довольны, все было вкусное и питательное. В первую очередь это относится, естественно, к коньяку "Три звездочки" Ереванского коньячного завода. Умели ведь делать так, что душа поет. Раз душа требует песни - будет и песня!

Наши дамы, клюнув кто винца, кто водочки, а кто и коньячка, порозовели, расстегнули по верхней пуговке на кофточках и затянули какую-то жалобную песню-плач.

-Стоп, стоп, стоп, барышни! Мы что, на поминках, что ли? А ну, давайте что-нибудь повеселее! А вот я вам спою про нас, про летчиков!

И я затянул: - Дождливым вечером, вечером, вечером,

Когда пилотам, скажем прямо, делать нечего…

Тут я похолодел - фильм-то, по-моему, будет снят только в 45 году! Что же я наделал!

А сам, тем временем, разливался соловьем:

- Над ми-и-лым порогом,

Качну серебряным тебе крылом!

Песня имела бешеный успех. Еще бы! Хорошая песня, на самом деле - душевная, веселая. Что же мне делать-то, а?!

-Вот такую песню, друзья, услышал я в госпитале, в Сталинграде. Пел ее незнакомый мне парень, в халате и подштанниках. Кто ее автор - я не знаю. Похожа на народную, но точно не скажу. Ну что, еще по рюмочке?

-Все-все-все, Витя! Хватит нам, старухам! Пора и честь знать. Давай-ка мы тебе поможем убрать все…

Как я не сопротивлялся, организованная женская дружина, сломив мое сопротивление, быстренько навела порядок, и, распевая на лестнице - следи-и-ть буду строго, мне сверху видно все, ты так и знай! - покинула пределы нашего расположения. Я обернулся к оставшимся. Толя и Лидочка сидели на тахте, взявшись за руки, и умильно глядя друг на друга. Да-а, это серьезно!

-А пойду-ка я, ребятки, подышу на улице! - проинформировал я молодежь, и, не слушая возражений, ссыпался вниз по лестнице.

Делать мне во дворе было особо нечего, и я действительно решил прогуляться. Бродил я минут тридцать, а потом решил вернуться во двор. И правильно, надо сказать, решил. Ибо! Ибо поспел прямо к конфликту, который грозил перерасти во что-то серьезное.

Четверо молодых парней, в кепочках, наброшенных на одно плечо пиджаках… кого же они мне напоминают? Точно - Промокашка! "Место встречи изменить нельзя" - однако, как точно актер передал характер! Вот они - настоящие, просто один в один!

Так вот, четверо промокашек уже теснили Толю грудью в темный угол, а один, самый молодой, держал и не пускал бьющуюся в его руках Лидочку. Видимо, их привлек богатый прикид пана Анатоля. А может, тут замешана ревность? Я не знал. Да и не хотел, честно говоря, знать. Так с девушками себя не ведут. И с моими друзьями тоже!

Чертом вылетев из темноты на освещенный квадрат двора, я подскочил к парню, который уже по серьезному выкручивал руку Лиде, и жестко пробил ему прямо в нос. Удар ослепил мачо, он схватился за лицо руками и оставил живот открытым. Получай! Я пробил его в солнечное сплетение и бросился на помощь Толе. Тут впервые вскрикнула Лида. Она увидела, что один из парней врезал Анатолию в челюсть.

Ага! А мсье Анатоль тоже не мальчик из Бердянска! Боксом, что ли, занимался… Толя увидел замах и сумел перевести удар в скользящий. Однако, голова у него мотнулась. Но - ничего! Как он пробил в ответ! Здорово! Парня буквально унесло в кусты. А тут и я подлетел. И сразу пробил с ноги пенальти. Причем - в область паха. Этому донжуану достаточно, не убить бы… Еще один… Получай, не жалко, на всех хватит!

Последний из парней выхватил нож. Лида звонко крикнула: "Толя!" Звонко, но с опозданием… Парень успел ударить. Толя прикрылся и нож, распоров новую рубашку, сильно чиркнул его по руке. Вот, гад! Ну, держи!

Я бросил его телекинезом на забор. Парень сильно ударился о доски, спружинил, как от канатов на ринге, и снова бросился в атаку.

Так, эту агрессию надо ломать. С ножом на безоружных людей… Да у тебя, парень, ни чести нет, ни совести. Хочешь битвы - на фронт иди.

Я пресек его атаку и ударил. Ударил от души. Безвольной кучкой мяса он отлетел и упал.

Воздух уже буровил милицейский свисток…

Хорошо отдохнули - и выпили, и спели, и погуляли. И даже подраться успели.

-Здравия желаю, товарищ капитан, что здесь произошло?

-Здравия желаю, товарищи! Вот, нападение хулиганов… Впятером на девушку и моего друга. Он, кстати, военнослужащий, в отпуске. А теперь отпуск и продлится, на срок больничного. Порезали его, сволочи!.

-Товарищ капитан! А этот-то и не дышит… - окликнул меня один из милиционеров, склонившийся к парню с ножом.

-Спокойно, товарищи! Не толпитесь! Сейчас во всем разберемся!

Вот и погуляли, называется… Обмыли награду. Что суд грядущий мне готовит?

Будем посмотреть.

Глава 9.

Как сказал поэт - "Моя милиция меня бережет…" Да, тогда это еще было, тогда так можно было сказать с полной уверенностью…

Тяжелое время было, но какое-то чистое, что ли… искреннее. Двери, считай, и не запирались, дети, как воробьи, счастливо и в полнейшей безопасности возились по своим мелким делам во дворах, ночью по улицам ходить не боялись. Действительно - человек был хозяином необъятной Родины своей. А напал враг, так тоже все просто. Вот - рядом с тобой друзья, а там, напротив, - враги! И все ясно и понятно! Сейчас, конечно, можно сморщить губы и процедить небрежно и свысока: "Примитив! Совок! Коммунячья пропаганда!" И кое-кто на это поведется, кое-кто будет также пытаться скривить губу, пристраивая на свою дебилоидную морду выражение крайнего интеллектуального презрения и превосходства.

До тех пор, пока по этой самой морде ему кто-нибудь не выпишет кулаком. А потом - "Милиц…" - ан, нету уже рабоче-крестьянской милиции-то! Тогда - "Полиция!" - ага! Еще скажи - фельджандармерия! Не интересуешь ты их, парень! Сложно тебя защищать и хлопотно, понимашь?! Да есть ли вообще смысл из-за тебя суетиться? Да еще с угрозой для собственной безопасности? Да пошел, ты… У порядочных людей есть бодигарды, они и позаботятся о достойных и финансово благополучных членах нашего общества, а ты, плесень, скребись себе в темный уголок и не отсвечивай там! И не вздумай опять кричать - "На помощь! Убивают!" Не до тебя, сейчас. Нам надо свою высокую зарплату перед хозяевами жизни отрабатывать…

Примерно такие носились у меня мысли в голове, пока работники милиции споро опрашивали свидетелей, снимали показания с уцелевших "плохишей-промокашек", и заполняли бланк протокола.

Лида, всхлипывая и слизывая катящиеся по щекам слезы, бинтовала руку Анатолию, который радостными глазами уставился ей в макушку, дожидаясь, когда же она поднимет к нему лицо, чтобы тут же чмокнуть в мокрые от слез глаза.

Боевая Капитолина притащила из дворницкой чей-то старый халат и набросила его на труп бандита. Кучкой стояли женщины, что-то активно, с душой, обсуждая и комментируя… В общем, все были при делах…

Все, кроме меня. Конечно, я не думал, что меня сейчас будут арестовывать и вешать обвинения в непредумышленном убийстве. Но и то, как закончилась эта сцена, я не ожидал.

-Вот и все, товарищ капитан! Позвольте еще взглянуть на ваше командировочное предписание? Я его реквизиты на всякий случай запишу… так, номер… от… Штаб ВВС. Цель не указана? Понимаю, военная тайна! А что праздновали-то, если не секрет? Да ну-у-у! Нет, правда? Поздравляю! От всей души поздравляю вас, товарищ капитан! Желаю, так сказать, дальнейших успехов… и быть живым и здоровым!

-Что вы говорите? А, труп! А что - труп… Сейчас придет труповозка, мы ее уже вызвали, да и заберет его. Все, отмучился Костик… Говорили ему, предупреждали - не понял, не захотел понять! Ка-а-к же! Блатной! В авторитете! А вот он, авторитет - получил в раз в морду, и накрылся дворницким халатом-то. И вся карьера фартовому тут и вышла! А остальные? А остальные получат за хулиганство и нарушение общественного порядка, поработают немного на свежем воздухе… Пока в башке не прояснится, что так шалить нельзя. Да вы за них не беспокойтесь, товарищ капитан! Эти хлопцы нам известные, присмотрим мы за ними.

-…Расписаться в протоколе? А зачем? Вы в протоколе не фигурируете. Нападение ведь было на гражданина, - виноват, - сержанта Рощина? Вот он там и указан. Как потерпевший. А то что вы пришли на помощь боевому другу и осадили шпанюков - так это ваш, можно сказать, гражданский долг, товарищ капитан! Что тут непонятного? И какие еще могут быть разбирательства, когда дело-то абсолютно ясное? Зачем нам извещать военную прокуратуру, ждать от них дознавателя, бумаги пересылать туда-сюда? А вы, я извиняюсь, через пару-тройку дней - фью-ю-ть! Обратно на фронт! А у меня на участке - висяк! Да еще и какой висяк - по простой хулиганке. Да меня начальство со свету сживет с этим делом. Нет - показания свидетелей есть, дело мне представляется совершенно ясным, а то, что эта блатота на ногах не удержалась и голову себе о поребрик разбила, вас, товарищ капитан, никаким боком не касается. У вас - свои дела, у нас - свои… Ну, мы закончили. Разрешите быть свободными? Всего доброго! Еще раз поздравляю с высокой наградой!