Советский полпред сообщает… - Михаил Черноусов

Саймон сказал мне, что его правительство придает громадное значение поездке Идена в Москву. И не только в связи с вопросами европейского, как он выразился, умиротворения, но и как крупному шагу вперед по пути улучшения англо-советских отношений. Лондон хотел бы обставить визит как можно эффектнее с точки зрения его влияния на общественное мнение. Отсюда и пожелание, чтобы Иден был принят Сталиным.

…Помощник доложил, что прибыли Иден, начальник секции Лиги наций Форин оффиса Стрэнг и посол в Москве Чилстон. Несколько минут было уделено фотокорреспондентам. Затем хозяин кабинета сел за свой рабочий стол, а остальные – за приставленный к нему перпендикулярно стол для совещаний, накрытый зеленым сукном. Майский приготовился переводить и записывать.

Беседу торжественно начал Иден.

– От имени британского правительства считаю своим долгом выразить благодарность за возможность встретиться с руководителями Советского государства. Личные контакты будут способствовать улучшению наших отношений и укреплению мира. Политика моего правительства – это политика мира. Многие в вашей стране думают, будто бы британское правительство занимается какими-то интригами против СССР. Эти подозрения ни на чем не основаны. Мое правительство хочет только мира, поэтому оно полагает, что территориальная целостность и неприкосновенность СССР – один из важнейших элементов сохранения всеобщего мира. Я надеюсь, что и Советское правительство стоит на той же точке зрения в отношении Британской империи.

– Я могу заверить господина лорда-хранителя печати, – ответил Молотов, – что политика Советского правительства – это последовательная политика мира. Мы не нуждаемся ни в новых территориях, ни в каких-либо завоеваниях. Советский Союз занят мирной созидательной работой и стремится поддерживать наилучшие отношения со всеми государствами, ему чужды какие-либо агрессивные замыслы в отношении Британской империи.

Иден вежливо поклонился и продолжал:

– Видимо нет необходимости подробно излагать содержание берлинских переговоров. Я полагаю, что господин Литвинов уже информировал вас о содержании бесед, которые между нами происходили.

– Я хотел бы, – кивнув, сказал Сталин, – прежде всего, задать вам, господин Иден, вопрос: как вы оцениваете нынешнее международное положение? Считаете ли вы его очень опасным или не очень опасным?

– Оно вызывает беспокойство, но оно не безнадежно. Трудности велики, но у европейских народов еще есть время их преодолеть.

– Ну, а если положение сравнить с 1913 годом, – настаивал Сталин, – как оно сейчас, лучше или хуже?

– Я думаю, лучше.

– Почему?

– Во-первых, сейчас существует Лига наций. Ее возможности, конечно, ограничены, но все-таки есть где обсудить вопрос, когда возникает опасность. Во-вторых, в 1913 году народы Европы вообще не думали о войне, она упала им как снег на голову. Сейчас положение иное: общественное мнение ясно сознает опасность войны и борется с ней. Настроение широких народных масс сейчас я бы назвал пацифистским. А как думаете вы?

– Я думаю, – ответил Сталин, – что положение сейчас хуже, чем в 1913 году. Тогда был только один очаг военной опасности – Германия, а сейчас два – Германия и Япония.

– Но ведь у вас как будто в последнее время отношения с Японией налаживаются? Благодаря политике вашего правительства военная опасность в этой части света несколько ослабла.

– Речь идет не только о безопасности наших границ. Вопрос стоит шире: каковы дальнейшие намерения Японии? Что она собирается делать? Положение на Дальнем Востоке вызывает большую тревогу. Некоторое его улучшение – временное явление, это пауза, которая будет продолжаться лишь до тех пор, пока Япония не переварит Маньчжурию. А затем можно ожидать дальнейшего развития тех тенденций, которые Япония обнаруживала на протяжении последних трех-четырех лет.

– Вы так уверены в агрессивных устремлениях Японии? – спросил Иден.

– Факты заставляют нас опасаться худшего на Дальнем Востоке. Япония вышла из Лиги наций и открыто издевается над ее принципами, она на глазах у всех разрывает международные договоры, под которыми стоят ее подписи. Это очень опасно. В 1913 году Япония еще принадлежала к числу тех держав, которые относились с уважением к собственной подписи. Сейчас положение обратное. Такая политика не может предвещать ничего хорошего.

– Ну, а в Европе?

– В Европе наибольшее беспокойство вызывает Германия. Она тоже вышла из Лиги наций и, как вы сообщили Литвинову, не обнаруживает желания в нее вернуться. Она тоже открыто, на глазах у всех разрывает международные договоры. Это опасно. Как мы можем при таких условиях верить подписи Германии под международными документами? Вот вы говорили Литвинову, что в Берлине возражают против Восточного пакта и соглашаются лишь на пакт о ненападении. Но какая гарантия, что германское правительство, которое так легко рвет свои международные обязательства, станет соблюдать пакт о ненападении? Никакой гарантии нет. Поэтому мы не можем удовлетвориться лишь пактом о ненападении с Германией. Нам для обеспечения мира нужна более реальная гарантия. Такой реальной гарантией мог бы стать Восточный пакт взаимной помощи. Ведь в чем заключается существо такого пакта? Вот нас здесь в комнате семь человек. Положим, что между нами существует пакт взаимной помощи, а Майский, например, захотел бы на кого-нибудь из нас напасть, что бы получилось? Мы бы все общими силами его побили.

Иден улыбнулся:

– Я понимаю вашу метафору.

– То же самое и со странами Восточной Европы, – продолжал Сталин. – Если бы одна из стран – участниц пакта взаимной помощи подверглась нападению другой страны – участницы пакта, то все остальные пришли бы на помощь первой. Это простейшее разрешение проблемы безопасности на данном этапе.

– А как вы себе представляете пакт взаимной помощи – с Германией или без Германии?

– С Германией, конечно, с Германией. Мы не хотим никого окружать. Мы не стремимся к изоляции Германии. Ее нельзя было надолго удержать в цепях Версальского договора. Рано или поздно Германия должна была освободиться от версальских цепей. Мы – не участники Версаля, и мы поэтому можем судить о Версале свободней, чем те, кто участвовал в его создании. Однако формы и обстоятельства этого освобождения от Версаля вызывают у нас серьезную тревогу. Чтобы предупредить возможность неприятных осложнений, нужна страховка. Такой страховкой мог бы быть Восточный пакт взаимной помощи. С Германией, если к тому имеется какая-либо возможность. Вот вы, господин Иден, только что были в Берлине. Каковы ваши впечатления?

– Я ответил бы на этот вопрос одним английским изречением: я удовлетворен, но не обрадован. Я удовлетворен тем, что ситуация прояснилась, но я не обрадован тем, что мы в результате этого прояснения увидели.

– Я с вами согласен. Радоваться нечему. Вообще в Берлине сидят сейчас странные люди. Вот, например, около года тому назад германское правительство предложило нам заем в 200 миллионов марок. Мы согласились и начали переговоры, – и после этого сразу же германское правительство вдруг начало распространять слухи, будто бы Тухачевский и Геринг тайно встретились для совместной выработки плана нападения на Францию. Разве это политика? Или вот сейчас – мне Литвинов говорил, что вас в Берлине все время пугали военной опасностью со стороны СССР. Разве это серьезная политика? Нет, мелкие, неловкие люди сидят в Берлине.

Сталин поднялся, одернул светло-серый френч и прошелся по кабинету. Иден тоже хотел встать, но Сталин жестом удержал его, тем не менее Иден понял, что пора завершать беседу.

– Мне было очень приятно услышать от вас, господа, – сказал он, – что вы решительно стоите на точке зрения мира и целиком поддерживаете систему коллективной безопасности. Великобритания и СССР – члены Лиги наций, и совпадение взглядов наших правительств на основные вопросы создает предпосылки для сотрудничества в Женеве.

– Да, это хорошо, – сказал Сталин. – Мы вступили в Лигу наций вовсе не для игры. Лигу наций надо укреплять, а для этого необходим пакт взаимной помощи.

– Я доложу о нашей беседе своему правительству.

На этом беседа окончилась. Хозяин кабинета пригласил всех выпить по стакану чая. Пока накрывали на стол, Иден подошел к большой карте мира и, показав на Советский Союз, заметил:

– Как огромна ваша страна.

Сталин шутливо ответил:

– Страна-то большая, да трудностей много.

Иден перевел взгляд на Великобританию:

– А Англия на этой карте кажется совсем маленьким островом.

Сталин внимательно посмотрел на Идена.

– Да, маленький остров, но от него многое зависит. Вот, если бы этот маленький остров сказал Германии: не дам тебе ни денег, ни сырья, ни металла, – мир в Европе был бы обеспечен.

Иден на это ничего не ответил.