Щупальца спрута - Вячеслав Жуков

– О-о, – восхищенно протянула девушка и похвалила: – Я вижу, вы входите во вкус. Вы просто молодец. Но перед этим надо обязательно выпить по бокалу шампанского, чтобы мое путешествие на кухню было оправданным, – она взяла с подноса фужер и грациозно протянула Помиранцеву. Другой пригубила сама.

Едва Помиранцев осушил предложенный фужер, девушка с аппетитом голодной самки набросилась на него. Он хотел сказать, что теперь сам бы не прочь полежать на ней, но Нина не давала ему и рта раскрыть, впиваясь в его губы и целуя.

«Ну и темперамент у этой киски», – удивлялся Помиранцев, подумывая, насколько его хватит и, чтобы в момент экстаза эта разъяренная тигрица не придушила его.

Когда Павел Егорович опять испустил протяжный стон, кончив в нее, то вдруг почувствовал невыносимую адскую усталость. Такое ощущение, что силы окончательно покинули его и внутри пустота. Веки сделались тяжелыми и сами собой стали закрываться. И сколько Помиранцев не делал усилий, побороть сон не мог. Последнее, что он увидел, перед тем, как заснуть, это рядом лежащую Нину. Девушка, кажется, спала. И тогда Павел Егорович почувствовал, будто проваливается куда-то, и нет сил, с этим совладать.

– Нина, – прошептал он, засыпая.

Но не прошло и несколько минут, после того как Помиранцев заснул, девушка открыла глаза и тихим, ласковым голоском позвала:

– Павел Егорович? Жирный старикашечка. Ты спишь?

Помиранцев отреагировал громким храпом, словно по квартире на полном газу разъезжал бульдозер и не мог остановиться.

– Ну, спи, спи, старый осел. – Девушка встала и бросив чуть насмешливый взгляд на развалившегося на диване Помиранцева, стала производить в комнате самый настоящий обыск. Заглядывала в шкафы, ящики столов, всюду, что на ее взгляд представляло интерес. Причем, делала это довольно профессионально. Если брала какую-то вещь, то после осмотра обязательно возвращала ее на место так, как она лежала до этого. И только на свое место, чтобы потом у Помиранцева не возникло ни малейших подозрений. Здоровенный стеклянный шкаф набитый хрусталем, не вызвал у нее интереса. В нем девушка копаться не стала. А вот старинный комод из мореного дуба, с короткими резными ножками, подбитыми войлоком, сразу привлек внимание, едва голая девица вошла в маленькую комнату, скорее служившую кладовкой, с одним единственным зашторенным окном.

Свету не хватало, и девушке пришлось воспользоваться настенным плафоном. Включив его, обнаженная девица опустилась на колени, грациозно оттопырив круглую попку. Все ее внимание было сосредоточенно на паркете. Он был покрыт тонким слоем пыли. Видно в этой комнате Помиранцев бывал не так часто. Но в глаза бросились едва заметные полоски, оставленные войлоком. Сомнений быть не могло. В комнате, где прибирались крайне редко, по какой-то надобности отодвигали комод. И делали это не раз.

Еще раз взглянув на полосы стертой на паркете пыли, девушка попыталась отодвинуть предмет мебели, который никак не гармонировал с современной обстановкой в квартире. Наверное, по этой причине он и попал в кладовку, чтобы с глаз долой. Вещица, несомненно, могла украсить гостиную в усадьбе графа Шереметьева. И не понятно было ее предназначение у Помиранцева. Вот так, на первый взгляд, не скажешь, чтобы глава холдинга тяготел к старинной мебели.

Комод оказался не таким уж и тяжелым, хотя имел внушительные размеры. С места он сдвинулся на удивление легко, даже не пришлось прилагать больших усилий. Когда он отъехал в сторону, девушка увидела в стене нишу с вмонтированным в нее небольшим сейфом. Коварная улыбка появилась на ее лице.

– Вот он! – восторженно воскликнула девушка. – Я и не сомневалась, что у такого прижимистого старичка имеется загашник. Теперь неплохо бы его открыть и заглянуть внутрь. Думаю, там есть на что посмотреть. – Она попыталась ноготком подцепить дверцу сейфа, но два хитроумных замка накрепко соединили ее с корпусом из сверхпрочного металла.

И на красивом личике отобразилось огорчение. Ей не терпелось удовлетворить свое любопытство. Она обшарила все ящики комода в поисках ключей, но так и не нашла.

– Ну что ж, папашка, тем хуже для тебя, – зло проговорила голая девица, возвращая комод на место.

Когда Павел Егорович проснулся, Нина лежала рядом и спала.

На часах было – двенадцать. Жалко было тревожить сон обворожительной красавицы. Вволю насмотревшись на ее прелести, Помиранцев склонившись к самому ушку, тихонько позвал:

– Ниночка. Пора просыпаться. Уже двенадцать часов.

Ее веки дрогнули и девушка открыла глаза.

– Ну, теперь мне влетит от мамы. Столько времени я провела у вас. – Девушка вскочила с дивана и стала быстро одеваться.

Глядя, как она натягивает трусики, торопливо застегивает лифчик, Павел Егорович почему-то смутился, посчитав себя виновным в том, что столько времени продержал девушку у себя. «А ведь действительно, нехорошо получилось. Она даже не позвонила родителям, не предупредила», – подумал он и предложил:

– Нина, а хотите, я поговорю с вашей мамой? Постараюсь ей объяснить…

Но девушка даже не захотела слушать.

– Ни в коем случаи. Вы не знаете мою маму.

Помиранцев поежился под простыней. Действительно, получится несуразно, если он вдруг вот так заявится. Кем и как представиться ему: любовником или просто другом. Не то не другое не подходит по возрасту.

– Не беспокойтесь. Я сама все объясню. Я думаю, она поймет. Мне не десять лет. И я имею право на личную жизнь.

– Ну, правильно, – соглашаясь, Помиранцев кивнул.

– И с кем проводить время, это мое личное дело, – проговорила девушка, заметив беспокойство во взгляде Помиранцева. Показалось, он хочет что-то сказать. И она не ошиблась.

Прикрываясь простыней, Помиранцев сел на диване и преодолев робость, спросил:

– Скажите, может, вы нуждаетесь в деньгах? Так я могу…

Наверное, зря заговорил он про деньги, потому что девушка изменилась в лице прямо на глазах.

– Вы меня посчитали проституткой? Раз пришла к вам и все такое, – она так глянула на Помиранцева, что тому стало неуютно в собственной квартире.

«Дурак я. Вот сморозил, так сморозил», – пожурил он себя, сказав:

– Упаси Бог, Ниночка, – он скроил виноватую физиономию и, приложив обе руки к груди, как на покаянии, попытался изъясниться более понятливей: – Я хотел просто помочь… если надо? Я могу… Я вполне обеспеченный человек. И если есть нужда в деньгах, то, пожалуйста…

Девушка улыбнулась. Теперь в ее глазах Помиранцев прочитал восхищение и почувствовал гордость. Вот он какой, Павел Егорович. Пусть она знает.

– А если… – она на минуту замялась, потом все с той же улыбкой спросила: – мне, скажем, нужна большая сумма?

Помиранцев понял, она блефует, но все равно было приятно. Такая красавица. Ну, разве ей в чем-то откажешь?

– И какая же это сумма? – спросил он тоном миллионера, готового к значительным пожертвованиям.

Девушка не теряла время на раздумья.

– Ну, скажем пятьдесят тысяч долларов.

Наивная. Кажется, она хотела озадачить Помиранцева, но не получилось.

– Не смешите меня, Ниночка, – сказал Помиранцев, едва не рассмеявшись. Что для респектабельного человека пятьдесят тысяч? Красавице не мешало бы понять, с кем она познакомилась.

– Ого, – произнесла девушка удивленно, отводя Помиранцеву особое место среди своих знакомых. А он самодовольно хмыкнул, рассуждая, что ей не мешает понять сразу, он не какой-то резвый жеребец способный только затащить красотку в постель. Если с таким человеком водить дружбу, он очень даже может пригодиться. И уж, конечно, выручить деньгами. Деньги для него это такой пустяк.

Теперь Нина боготворила своего пожилого покровителя.

– Ну, хорошо, – ее маленький носик капризно вздернулся, – а если, – глаза оценивающе смотрели на солидную фигуру главы холдинга, расположившегося теперь поперек дивана. – А если – сто тысяч долларов? Дадите взаймы, если очень будет нужно?

Но даже такая сумма нисколько не озадачила Павла Егоровича. Казалось, в его сытых глазках и на этот раз не было ни капли удивления.

– Да хоть – двести, – сказал он, удивив девушку еще больше, но как человек, во всем любящий порядок, посчитал своим долгом добавить: – Только, конечно, хотелось бы получить от вас какие-то гарантии...

Красивая мордашка сразу потускнела, а в глазах появилась нескрываемая обида.

– Вот вы сразу заговорили о формальностях. И ни капли доверия. – Она разочарованно посмотрела в обеспокоенные глаза Помиранцева. А тот уже ругнул себя. Не так сказал и не то, и Нина истолковала его слова как недоверие. Поспешил сказать, оправдываясь:

– Но, Ниночка, поймите меня правильно…

Дальше девушка не дала ему договорить.

– Да ладно. Я все понимаю. Просто подумала, вдруг мне и в самом деле понадобятся деньги. Я приду к вам, и неужели вы мне вот так дадите?