Подмена: кого я люблю? - Анна Кривенко

Резво хлопнула входная дверь, заставив Мишель вздрогнуть и распахнуть глаза.

Замерла на пару мгновений, а потом вскочила на ноги и метнулась прочь из комнаты.

Он стоял пороге — бледный, задумчивый, но… какой-то особенно родной. Мишель бы сейчас не показывать своих чувств, не лететь ему навстречу, словно она всепрощающая дура, но молодая женщина не могла остановиться.

Подбежала вплотную к Яну и заглянула ему в глаза. Словно пыталась прочитать в них правду о том, где он был.

Лицо мужа посветлело, когда их взгляды встретились. Морщинка меж бровей разгладилась, а губы тронула едва заметная улыбка. Он весь словно осветился, засиял чем-то совершенно ему не присущим, задевающим струны влюбленной души рядом…

Мишель показалось, что земля уходит из-под ног от обрушившегося облегчения и трепета: он прежний! Тот самый мягкий и бесхитростный Ян, в которого она успела так сильно влюбиться заново всего за один день! А может даже сильнее прежнего…

Неловкое молчание затянулось, и Мишель, смутившись от своего порыва, начала пятиться назад, но Ян вдруг сорвался с места, подтянул ее к себе и… обнял, пряча лицо в изгибе тонкой белой шеи. Глубоко вдохнул, вздрагивая и передавая эту неистовую дрожь ей.

Они замерли, трепетно дрожащие, словно и не было за плечами нескольких лет неудачного брака и полного отчуждения…

Сердце молодой женщины колотилось и в груди, и в висках, оглушая, одуряя, заставляя учащенно дышать. Но она преодолела свой первый шок и жадно, почти яростно обняла талию Яна в ответ.

Яркая вспышка с легким треском пробежала по их одежде, заставляя волосы встать дыбом, но неприятного ощущения не последовало. Наоборот, Мишель ощутила легкую и головокружительную эйфорию, затопившую изнутри.

«Какое странное статическое электричество!» — подумала она между прочим, закрывая глаза от удовольствия. Кажется, ей даже в далеком прошлом не было с Яном настолько хорошо…

Глава 11. Не статическое электричество…

Иноу подозрительно принюхался к парующему блюду, которое Мишель радостно поставила перед ним на стол. Небольшие коричневые кусочки выглядели… страшно представить… как чья-то изжаренная плоть!

Сглотнул, пытаясь унять подступающую тошноту.

— Что это? — большие карие глаза немного испуганно и как-то немужественно уставились на молодую женщину, стоящую около стола.

Легкая улыбка сползла с лица Мишель, уступив место растерянности.

— Жареная курица, как ты любишь… — пробормотала она, чувствуя острый всплеск тревоги. Неужели он мог забыть даже такую простую вещь, как вид жареного мяса???

Супруг стремительно побледнел, а потом начал неистово зеленеть.

— Неужели ВЫ это едите??? — вырвалось у него, и он брезгливо отодвинул тарелку подальше от себя.

Сбитая с толку Мишель поспешила убрать ее в холодильник, задаваясь вопросом, кого именно Ян имел в виду, говоря это резкое «вы»?

Через пару минут перед ним стояла чашка чая с тостами.

Иноу немного отошел от шока и осторожно взял в руку поджаренный хлеб. Не уловив в нем ничего животного, откусил и окончательно успокоился.

Кирияне не ели животных. Они питались их энергией, а не плотью, поэтому открытие, что пришлые убивают ради еды, Иноу дезориентировало и ужаснуло. Но он быстро взял себя в руки. Варвары, чего уж там удивляться!

Правда, при виде Мишель тотчас же смягчился, особенно когда почувствовал ее огорчение.

Чтобы порадовать её, захрустел тостами с удвоенным удовольствием, хотя не очень хотел есть. Но уже через минуту оценил подобную пищу: сил значительно прибавилось.

Мишель убежала в комнату переодевать детей, а Иноу, вытянув ноги на неудобном стуле, задумался.

Почему он вернулся сюда?

Не смог поступить иначе.

Не мог уйти, не прикоснувшись к ней вновь, не заглянув в омут зелёных глаз…

Хотя кириянин прекрасно осознавал бессмысленность своего присутствия рядом с пришлой, он всё равно хотел этого всей душой.

Их парность и связь противоестественны. Наверное, это ошибка природы. Может, он какой-то неправильный? Или же это проклятье — найти пару в стане врага?

Но проклятье казалось слишком заманчивым и прекрасным, чтобы таковым быть…

Со стыдом вспомнил, как посмеивался со своих товарищей, когда те находили свою пару и с трепетом рассказывали о своих ощущениях. Больше всего их будоражили особенно яркие вспышки при энергообмене. Считалось, что чем больше энергии высвобождалось при контакте, тем большего удовольствия удостаивалась пара при непосредственном соитии потом…

Мысль о последнем заставила щеки Иноу заалеть от смущения. Как на зло, в кухне появилась Мишель — вся такая бледнокожая, почти прозрачная, изящная, хрупкая, и кириянин всего на мгновение представил, каково это было бы с ней…

Мишель удивлённо уставилась на мужа, который смотрел на неё весьма красноречивым взглядом. Зарделась. О чём он думал, было написано на лице…

Не удержала улыбку, но крики детей заставили её снова ускользнуть прочь с тарелкой фруктов в руках.

Иноу тряхнул головой прогоняя туманные картинки.

На самом деле он не очень понимал, что такое соитие с женщиной. У кириян было как-то не принято распространяться на эту тему. Кажется, состоящие в паре оголялись в некоторых местах и прикасались друг ко другу. Но этого хватило, что Иноу смутился, нафантазировав себе что-то волнительное…

Но пора было прекращать!

Согнал с лица улыбку и тяжело выдохнул.

Не о том он думает, не о том…

Весь этот день он решил побыть в этом доме. Иноу уже понял, что ночью пришлые особенно беспечны, и исследование лаборатории нужно проводить только в тёмное время суток. Решив для себя это, кириянин отдался давно подавляемому любопытству и решил осмотреть дом.

Начал с кухни.

Предназначение множества больших и маленьких шкафов в этой комнате уже стало ему понятным. В этом белом — высоком, до самого потолка — хранили пищу. В этом черном поменьше ее готовили. Тут лежали запасы, а в этом подвешенном на стене корыте мыли посуду…

У кириян было всё проще. Для того, чтобы сорвать фрукт, очистить его и съесть, не требовалось ничего, кроме собственных рук. Лишь каши готовили на огне, выкладывая огромные очаги во дворах. Но так как кирияне обычной пищей питались не часто, то и стольких приспособлений для неё им было не нужно.

Зато у них было очень развито ткачество.

Иноу подошел к окну и пощупал светлые занавески. Поморщился. Ткань у пришлых была грубой и неприятной наощупь. То ли дело ткани из волокон «животворящего» дерева!

Эти растения росли вокруг в огромном количестве, чаще всего около реки. Они любили воду, питая свои огромные голубые стволы обильной влагой.

Кирияне срезали