Средство Макропулоса - Карел Чапек

ГАУК. Видели? Хи-хи. Вот я и попался. Будьте добнры, попросите их немного подождать.

ВИТЕК. Да я уже просил.

ГРЕГОР. Господа! Ввиду того, что мадемуазель Марти не намерена дать нам объяснения, будем действовать решительно: сами осмотрим ее стол и чемоданы.

КОЛЕНАТЫЙ. Ого! Мы не имеем права, Грегор. Посягательство на частную собственность и всякое такое...

ГРЕГОР. Что ж, вызвать полицию?

КОЛЕНАТЫЙ. Я умываю руки.

ГАУК. Но позвольте, господин Грегор. Я, как джентльнмен...

ГРЕГОР. Сударь, вас за дверями ждут доктор и сынщик. Позвать их?

ПРУС. Делайте... с этой женщиной... что хотите.

ГРЕГОР. Ладно. Начнем. (Идет к письменному столу.)

ЭМИЛИЯ. Назад! (Открывает ящик туалетного стонлика.) Посмей только!

КОЛЕНАТЫЙ. (бросается к ней). Ай-аяй-яй, маденмуазель! (Вырывает у нее револьвер.)

ГРЕГОР. (не оборачиваясь, открывает ящик стола). Хотела стрелять, а?

КОЛЕНАТЫЙ. Да, он заряжен. Оставим это, Грегор. Я вызову полицию, ладно?

ГРЕГОР. Не надо. Сами разберемся. (Осматривает ящики.) Пока побеседуйте...

ЭМИЛИЯ. (подбегает к Гауку). Макси, ты позвонляешь это? Cаspita! Y usted quiere pasar por cabaнllero?[22]

ГАУК. Cielo de mм.[23] Что же я могу сделать?

ЭМИЛИЯ. (Коленатому). Доктор, вы честный ченловек...

КОЛЕНАТЫЙ. Крайне сожалею, мадемуазель, но вы заблуждаетесь. Я карманник и международный вор. Собственно говоря, я... Арсен Люпен.[24]

ЭМИЛИЯ. (Прусу). А вы, Прус? Ведь вы джентльнмен. Вы не позволите...

ПРУС. Попрошу вас не говорить со мною.

КРИСТИНА. (с рыданием). Как мерзко вы с ней понступаете! Оставьте ее в покое.

КОЛЕНАТЫЙ. Я то же самое говорю, девочка. Мы действуем нагло. На редкость нагло.

ГРЕГОР. (вываливает на стол кучу бумаг). Вот как, мадемуазель? Вы, оказывается, возите с собой целый арнхив. (Идет в спальню.)

КОЛЕНАТЫЙ. Будто специально для вас, Витек. Прямо деликатесы, а не документы. Может быть, раснсортируете по годам?

ЭМИЛИЯ. Посмейте только читать их!

КОЛЕНАТЫЙ. Милостивая государыня, убедительно прошу вас оставаться на месте. В противном случае я буду вынужден применить насилие, в нарушение

параграфа девяносто первого уголовного уложения.

ЭМИЛИЯ. И это говорите вы, адвокат?!

КОЛЕНАТЫЙ. Видите ли, я вошел во вкус. Очевидно, у меня врожденная склонность к преступлениям. Подлинное призвание иногда познается лишь к старости.

Пауза.

ВИТЕК. Разрешите осведомиться, мадемуазель Mapти: куда вы поедете гастролировать?

Молчание.

ГАУК. Mon dieu, je suis dиsole... dиsole.[25]

ВИТЕК. А... читали вы рецензии о себе?

ЭМИЛИЯ. Нет.

ВИТЕК. (достает из кармана вырезки). Восторженные рецензии, мадемуазель. Вот, например: "Голос изумительной яркости и силы, необыкновенная полнота вернхов, совершенное владение своими вокальными средстнвами". Дальше: "Исключительный драматизм игры... невиданное сценическое мастерство... явление единственное в истории нашей оперы и, видимо, оперного искусства вообще". В истории, мадемуазель, обратите вниманние!

КРИСТИНА. Так оно и есть.

ГРЕГОР. (возвращается из спальни с охапкой бумаг). Вот, доктор. Пока -это все. (Бросает бумаги на стол.) Беритесь за дело.

КОЛЕНАТЫЙ. С удовольствием. (Нюхает бумаги.) Какая пылища, мадемуазель. Витек, это пыль веков.

ГРЕГОР. Кроме того, нашлась печать с инициалами Э. М., оттиск которой есть па заявление Эллен Мак-Грегор.

ПРУС. (встает). Покажите.

КОЛЕНАТЫЙ. (над бумагами). Господи боже! Винтек, здесь есть бумаги, датированные тысяча шестьсот третьим годом.

ПРУС. (возвращая печать). Это печать Элины Макропулос. (Садится.)

КОЛЕНАТЫЙ. Чего-чего только нет...

ГАУК. Ох, боже мой...

ГРЕГОР. Вам не знаком этот медальон, господин Гаук? По-моему, на нем ваш достопочтенный бывший герб.

ГАУК. (рассматривая медальон). Да... так и есть... я его сам подарил ей.

ГРЕГОР. Когда?

ГАУК. Ну, тогда... в Испании... пятьдесят лет назад.

ГРЕГОР. Кому?

ГАУК. Ей, лично ей, Евгении Монтес... понимаете?

КОЛЕНАТЫЙ. (роясь в бумагах). Тут что-то по-испански. Можете прочесть?

ГАУК. О, конечно. Позвольте-ка. Хи-хи, Евгения, это из Мадрида.

КОЛЕНАТЫЙ. Что это такое?

ГАУК. Полицейское предписание о немедленном вынезде... за нарушение общественного порядка... Ramera Gitana que se llama Eugиnia Montez.[26] Хи-хи! Я знаю: это из-за той драки, а?

КОЛЕНАТЫЙ. Виноват. (Разбирает бумаги.) Занграничный паспорт на имя Эльзы Мюллер; семьдесят девятый год... Свидетельство о смерти... Эллен Мак-Грегор, тысяча восемьсот тридцать шестой год. Так, так. Все вперемешку. Подождите, мадемуазель, мы рассорнтируем по фамилиям. Екатерина Мышкина -это еще кто такая?

ВИТЕК. Екатерина Мышкина была русская певица, в сороковых годах.

КОЛЕНАТЫЙ. Вы все знаете, дорогой мой.

ГРЕГОР. Любопытно, что инициалы всегда "Э. М".

КОЛЕНАТЫЙ. Мадемуазель, видимо, коллекционинрует документы с этими инициалами. Особое пристранстие, а? Ого, "твой Пепи"! Это, безусловно, ваш предок, Прус. Прочитать? "Meine liebste, liebste Ellian".[27]

ПРУС. Может быть, Элина, а?

КОЛЕНАТЫЙ. Нет, нет, Эллен. И на конверте -- Эллен Мак-Грегор. Вена, Императорская опера. Погодите, Грегор, Эллен еще придет к финишу первой. "Meine liebste, liebste Ellian"...

ЭМИЛИЯ. (встает). Погодите! Дальше не читайте. Это мои письма.

КОЛЕНАТЫЙ. Что ж поделаешь, если они оказанлись такими интересными и для нас.

ЭМИЛИЯ. Не читайте. Я расскажу все сама. Все, о чем вы спросите.

КОЛЕНАТЫЙ. Правда?

ЭМИЛИЯ. Клянусь!

КОЛЕНАТЫЙ. (складывает бумаги). В таком случае, тысяча извинений, мадемуазель, за то, что нам приншлось принудить вас к этому.

ЭМИЛИЯ. Вы будете судить меня?

КОЛЕНАТЫЙ. Боже упаси. Вполне дружеский разнговор.

ЭМИЛИЯ. Но я хочу, чтобы вы меня судили.

КОЛЕНАТЫЙ. Ах, так? Постараемся, в пределах наших возможностей. Итак -пожалуйста.

ЭМИЛИЯ. Нет, все должно быть, как в суде. Крест и все прочее.

КОЛЕНАТЫЙ. А, вы правы. Еще что?

ЭМИЛИЯ. Но сперва пустите меня поесть и принвести себя в порядок. Не могу же я предстать перед сундом в неглиже.

КОЛЕНАТЫЙ. Совершенно верно. Все должно иметь надлежащий, солидный вид.

ГРЕГОР. Комедия!

КОЛЕНАТЫЙ. Тс-с-с! Не дискредитируйте акт пранвосудия. Обвиняемая, вам предоставляется десять минут на одевание. Довольно этого?

ЭМИЛИЯ. Да вы в своем уме? Дайте хоть час.

КОЛЕНАТЫЙ. Полчаса на подготовку и обдумыванние, после чего вы предстанете перед судом. Ступайте. Мы пришлем вам горничную.

ЭМИЛИЯ. Спасибо. (Уходит в спальню.)

ПРУС. Пойду к Янеку.

КОЛЕНАТЫЙ. Только возвращайтесь через полчаса.

ГРЕГОР. Не могли бы вы хоть сейчас быть немного серьезней, доктор?

КОЛЕНАТЫЙ. Тс-с-с, я страшно серьезен, Грегор. Я знаю, как на нее воздействовать. Это истеричка. Витек!

ВИТЕК. Что угодно?