Дорогой Леонид Ильич. «Большая Искра» - Абрамов Дмитрий Михайлович

Самолёт разгружен, общими усилиями развёрнут и уходит на взлёт. Сани в сопровождении партизан и диверсантов не задерживаясь уходят в лес. На опушке небольшую колонну встречает командир отряда. Приветствует Апенькина. Кивает на стоящие поодаль дюжину саней. На восьми санях уже смонтированы пусковые установки БМ-13 М-13к, остальные сани загружены дополнительным боекомплектом к ним. Всё это доставлено сюда другими рейсами транспортников. Командир отряда представляет Апенькину старшего сержанта. Под командой старшего сержанта двадцать бойцов, все они переходят под команду Апенькина. Выросшая до тридцати двух бойцов группа на двенадцати санях уходит в ночь. До рассвета группа пробирается лесными дорогами и тропами. На днёвку устраиваются в заросшем деревьями овраге. Маскировочная сеть хорошо укрывает диверсантов от взгляда с воздуха. Следующей ночью всё тот же лесной марш. Идёт лёгкий снежок, заметая следы небольшого каравана. К утру группа выходит к месту назначения. Развалины сгоревшей лесопилки километрах в семи на северо-запад от города Дно. Артиллерист выбирает позицию для двух реактивных установок. Установки переводятся из походного положения в боевое, заряжаются и маскируются. Апенькин выставляет охранение. Быстрый перекус. Потом постановка задач. У командира с собой карта. На ней обозначены цели. Штаб 16-й полевой армии Вермахта, узел связи штаба армии, полевой аэродром штаба и казармы армейского батальона фельджандармерии.

Младший лейтенант, конечно, не знал, что цели обозначены по результатам допроса, захваченного в плен Юговым офицера Абвера. По роду своей деятельности немец часто ездил по штабам частей и соединений группы армий «Север». И соответственно советское командование получило информацию о расположении штабов двух армий входящих в состав группы, всех штабов армейских корпусов, и большинства штабов дивизий. Эту информацию последние несколько дней усиленно проверяли и уточняли всеми возможными способами. Авиаразведка, партизаны, подпольщики, армейская разведка.

После постановки задачи три группы уходят каждая к своему объекту. Задача – обнаружить и уточнить расположение и координаты. Выбрать место для наблюдения. В течении четырёх дней наблюдать и ждать сигнала.

16 января 1943 год. г. Москва.

Народный комиссар внутренних дел Лаврентий Павлович Берия шёл по залитой ярким зимним солнцем Сенатской площади Кремля на доклад к Верховному Главнокомандующему с чувством глубокого удовлетворения. Удовлетворение было от осознания хорошо выполненной работы, а глубины этому удовлетворению добавляли личные мотивы.

Ещё молодым разведчиком, на нелегальной работе в оккупированном турками Баку, Лаврентий понял и осознал, что личные чувства и мотивы не допустимы в работе чекиста. Будучи по профессии и призванию технарём-строителем, Лаврентий с большим уважением относился к профессионалам в любом деле, к людям умеющим создавать и созидать. И наоборот, его всегда раздражали и даже бесили болтуны и прожектёры, скрывающие свою неспособность к работе или неспособность взять на себя ответственность за результаты этой работы, за громкими речами и обширными отчётами. Искусное владение ораторским искусством, Лаврентий за профессию не считал. Страна, совершившая чудо индустриализации, растила профессионалов, подавляющая часть граждан Страны Советов хотела и любила работать. Но, к сожалению, были ещё товарищи, которых Берия своими товарищами не признавал, проявившие себя в Революцию и во время Гражданской войны, но так и не смогшие от «до основанья мы разрушим» перейти к «мы наш, мы новый мир построим»54. Такие «товарищи» были готовы вечно махать шашкой и маузером, постоянно призывали раздуть пожар мировой революции, и были готовы в любой момент начать революционную войну со всем миром. Они считали, что Советский Союз и советский народ должны принести себя в жертву ради светлого будущего немцев, американцев, негров, китайцев, индусов, всего мира, в котором останется только память о тех, кто этот мир освободил. Останется ли? После изгнания из СССР своего идейного вождя, Льва Давидовича Троцкого, эти товарищи затаились. Но идей своих не оставили. Им шибко не нравилась политика Сталина на построение сильного Советского государства. Они не хотели понимать, что счастье народам невозможно принести на штыках, что каждый народ сам должен выбирать свою судьбу и сам должен за неё бороться или расслабившись получать удовольствие от имеющейся ситуации. Эти «товарищи» не один раз пытались изменить политику советского государства, повлиять на политику Сталина, постепенно скатываясь к всё более радикальным методам и способам борьбы. Осознавая, что внутри страны им не найти поддержки большинства граждан, они исколи помощи за рубежом. А буржуазные правительства с радостью были готовы оказать этим «товарищам» помощь. Как же можно было упустить такую возможность, разрушить ненавистную Советскую Россию руками самих русских.

Если ты хочешь разрушить свою страну руководствуясь Великой Идеей о Мировой Революции или Великой Идеей о Мировой Демократии, то сточки зрения страны и её народа ты не перестаёшь быть преступником, но ты становишься в их глазах Идейным Врагом и Циничным предателем.

В 37—38 годах удалось ликвидировать ядро троцкиского заговора. Но не всех троцкистов удалось выявить, а часть выявленных и раскаявшихся – была прощена.

НКВД, конечно, внимательно присматривал за такими раскаявшимися троцкистами, многие из них действительно прекратили антисоветскую деятельность и искренне пытались работать на благо страны. Но были и другие. Лаврентий Павлович о некоторых таких «других» знал точно, о некоторых догадывался, иногда чисто интуитивно, на уровне эмоций. Но опять «но». Но Советское государство – сильное государство. А сильное государство живёт по Закону, и этот Закон обязателен как для граждан государства, так и для самого государства. И это значит, что не имея веских, железных доказательств с этими «другими» ничего сделать было невозможно. Можно было только иметь это ввиду и ещё более внимательно наблюдать, собирать материалы и надеяться, что «скрытый враг» сделает ошибку и станет врагом явным и тогда с ним можно будет поступить по Закону. По нынешним временам – по Закону Военного Времени.

Итак, Лаврентий Павлович шёл на доклад к Сталину, удовлетворённый чёткой и результативной работой Первого и Второго управлений НКВД СССР55, и как простой человек радовался результатам этой работы.

В приёмной Сталина Поскрёбышев не стал морозить наркома ожиданием, сразу доложив Верховному о приходе Берии.

– Вас ждут. Заходите.

Через массивные двойные дубовые двери нарком прошёл в кабинет Верховного главнокомандующего. Сталин встал из-за стола и пошёл на встречу, здороваясь пожал руку Берии.

– С чем пришёл, товарищ Берия? – спросил Иосиф Виссарионович, кивая на пухлую папку в руках у наркома.

– Есть три новости, товарищ Сталин.

– И сколько из них хороших?

– Одна, товарищ Сталин.

– Дайте угадаю. НКВД опять хорошо сработало?

– Так точно, товарищ Сталин.

– Вы, сегодня весьма лаконичны. Излагайте уж плохие.

– Вот, товарищ Сталин, краткий отчёт о результатах двух разработок, – Берия вынул из папки два верхних листа и передал Верховному, – А, здесь все основные материалы по ним, – и протянул уже папку.

Сталин на ходу читая, пошёл к рабочему столу.

– Присаживайтесь, товарищ Берия, в ногах правды нет.

Через пару минут Сталин поднял от листков глаза на Берию. Лаврентию Павловичу на миг показалось что глаза Вождя пожелтели, наливаясь яростью джолбарса56. Вождь многое мог простить, иногда он был мягок, слишком мягок по мнению Лаврентия Павловича, к провинившимся соратникам. Но единственное что он не прощал им никогда – это предательство.

– Расскажите своими словами, товарищ Берия.