Назад в прошлое или возвращение домой - Лика Пейрак

Убедившись, что ее поняли, девушка ушла.

Первая комната оказалась практически чистой, как будто в ней никто не жил, уборка не заняла много времени. Внутри находилась еще одна дверь ‒ это смежная комната, которая соединена с другой спальней.

Войдя внутрь, поразилась обстановкой ‒ это была не комната. Это была моя мечта, она была большая, но, в тоже время, уютная.

Огромная кровать с балдахином, на каменном полу большой ворсистый ковер, ковры не только на полу, но и на стенах, стены также украшали картины и оружие.

Чуть дальше у стены расположился деревянный шкаф, возле окна небольшой стол, на котором стояла ваза с фруктами и два кресла.

Также был небольшой шкаф с книгами и, отдельный с напитками и бокалами и, самое главное, огромный камин, настоящий. Возле него также расположились два удобных кресла и небольшой маленький столик, похожий на журнальный. Я всегда мечтала иметь камин! И он теперь здесь. Он был растоплен и горел огонь, видимо, слуги растопили его вечером, немного позже пламя станет слабее, но тепло останется. Ночью здесь, действительно, прохладно, несмотря на то, что на улице лето. Первое время я просто ходила взад-вперед по комнате, мне хотелось все потрогать и до всего прикоснуться. Я села возле камина в кресло и зажмурилась от удовольствия.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Как же, наверное, приятно коротать здесь вечера с книгой в руках.

‒ Так, всё! ‒ сказала я себе, ‒ пора приступать к работе.

Осталось совсем немного: последняя комната. Потом можно будет поесть и отправляться спасть, полдня я мечтала добраться до каморки и выпить таблетку, все тело болело и ломило от усталости. Никогда не была неженкой, но тут, видимо, все ‒ одно к одному. Сначала удар головой. Сколько я провалялась там, на холодном камне? Потом эта телега, поспать толком не удавалось, да и поесть тоже, простуда… За целый день такие физические нагрузки к вечеру меня окончательно вымотали. А еще эта неизвестность. Где я нахожусь и, что дальше делать? Это накладывало отпечаток. Но, пока я держалась, я просто должна. А как иначе? Нужно немного привыкнуть, окрепнуть и раздобыть информацию. С этими мыслями я расправила на постели красное бархатное покрывало, немного пролезла вперед, расправляя, чтобы не осталось складок. Пришлось, практически, прилечь на него. Опустила голову и, глаза закрылись сами собой. Всего одну минуточку промелькнула мысль, и я заснула.

Глава 9. Вы меня неправильно поняли.

Дэвид поднимался по лестнице в свою комнату. После ужина они отлично провели время с Джоном: разыграли несколько партий в шахматы, выпили почти графин виски и, много говорили. Они давно не виделись. Дэвид рассказывал, что произошло, пока не было Джонса, о его брате, который отправился в путешествие в Индию, о предстоящем празднике в честь свадьбы соседнего клана, о разбойных нападениях и о многом другом. А Джон же, в свою очередь, поделился с другом о жизни в Лондоне и о том, что творится при дворе.

Их обслуживала Гринзель, она призывно улыбнулась, обнажив чуть кривоватые зубы. Он понял, что она предлагает ему себя. В последнее время девушка начала ему надоедать: становилась слишком назойливой, он хорошо ей платил и считал это справедливой ценой. Но на большее она рассчитывать не могла. Может, пора отослать ее подальше и найти кого-то, кто не будет столь навязчив? В конце концов, женщина должна знать свое место. Он нахмурился и махнул рукой.

‒ Не сегодня, уйди не мешайся.

Сегодня она его почему-то особенно разозлила, никогда прежде не замечал от нее таких проявлений. Он сам решит, когда и что должно произойти.

На самом деле в обычный день, он был бы не прочь развлечься перед сном, сам не понимал, что с ним происходит. Второй день из головы не выходит эта девчонка, которую привез Джон. В те минуты, когда его голова и руки не были заняты делами, сразу всплывала она: как выбирается из повозки, как дерзко смотрит на него, ее голос, быстрые слова, которые она говорила. Они звучали так красиво, ее эмоции ‒ она просто не могла их скрыть. Сперва надежда, потом удивление и растерянность и, наконец, злость. Последнее, кстати, было направлено на него. Он ведь даже толком не разглядел ее лицо, оно было все перепачкано. Лишь глаза зеленые, как изумруды.

Он не мог понять, что с ним происходит и почему его мысли возвращаются к какой-то девице, служанке? Вон их сколько вокруг! И от этого злился. Он не видел ее два дня. Интересно, как она устроилась, понравилось ли ей в его замке?

С этими мыслями зашёл в спальню.

И сразу же остановился, как вкопанный.

‒ Да, устроилась она, я смотрю, очень даже хорошо.

На его постели, поверх одеяла, на животе лежала девушка, Дэвид сразу понял, что это она, по ее фигуре да и другие слуги, почему-то, все же боялись его и обходили спальню стороной. Никто бы не осмелился прилечь, тем более на его постель.

Раньше эта комната принадлежала его родителям, они жили вместе. Он не стал ничего менять. Все также оставил: два кресла у стола и у камина. Здесь была и смежная женская спальня его матери, но она использовала ее, скорее, как гардеробную, а все остальное время проводила здесь.

Он не приводил в эту комнату женщин, не хотел осквернять это ложе потаскушками. Сюда он приведет только свою жену.

Стоял так с минуту. Его обуревали противоречивые чувства: с одной стороны, что он хотел снова увидеть эту девушку и с другой то, что она развалилась на его постели, вместо того что бы работать.

И он взревел:

‒ Да как ты вообще посмела, в замке еще и двух дней не провела, а уже ко мне в постель залезла! А ну пошла прочь из моей комнаты, пока я не велел тебя высечь, ‒ пока все это говорил, направлялся к кровати представляя, как она сейчас подскочит.

‒ Вот же, не ожидал от девчонки такого, ‒ он был одновременно и разочарован, и рад тому, что