Имитация. Падение «Купидона» - Д Алекс "Алекс Дж"

– Что за дикость в двадцать первом веке? – меня передернуло от одной мысли, что где-то еще существуют подобные общины. Столько мужей на одну женщину. С ума сойти. С одним бы справиться….

– Разумеется, моим дедом двигали довольно прагматичные интересы. И сам проект Купидон создавался как забава для богатых пресыщенных мужчин, желающих получить доступную и покорную игрушку, страстную, счастливую и удовлетворенную тем, что делает с ней ее муж или любовник. Но увы, себестоимость Купидона оказалась заоблачной, производство затратным, а длительное употребление вызывало зависимость и проблемы с нервной системой, в некоторых случаях ставшие необратимыми. Кертис Морган и Моро значительно упростили задачу и после провала на официальном рынке Купидона создали схожие по получаемому эффекту аналоги, в настоящее время пользующиеся высоким спросом.

– И у тебя есть документальные подтверждения? – снова уточнила я. Холодок тревоги прошёлся по позвоночнику. Каждый раз, когда речь шла о проклятом Купидоне, в моей жизни происходили катастрофические события.

– Достаточно, чтобы засадить Моро, Логана и остальных членов правления за решетку на долгие годы, – с напряжением во взгляде произносит Джером. Мне бы его уверенность… – В исследованиях участвовала моя мать, она состояла в группе ученых-лаборантов, работавших как над Купидоном, так и над Имитацией. О притонах, где тестировали экспериментальные препараты, и причастности к происходящему там беспределу Кертиса и мужа Дайана выяснила уже будучи беременной. Именно это и заставило ее обратиться к Кеннету Гранту. Она боялась как своего мужа, так и человека, обманным путем использовавшего ее тело. Несмотря на положение дел, она приняла решение сохранить беременность. Банковская ячейка для нее была своего рода гарантией и способом сохранить свои тайны. Было бы правильнее передать документы в полицию или лично Кеннету, но Дайна знала, что в этом случае Квентин сядет в тюрьму на долгие годы и не выживет там. Она защищала его, хотя знала, что он за человек, а тот не раздумывая убил ее, как только сбежавшая жена попыталась выйти на связь.

– Как ты узнал об ячейке?

– Если бы я не вспомнил детский стишок, то никогда бы не нашел ни эту тетрадь, ни документы, содержащие информацию, способную уничтожить Медею в одночасье, – достаточно туманно отвечает Джером.

– Стишок? – с недоумением переспрашиваю я.

– Да, Дайана очень часто бормотала его себе под нос, – сообщает он. – Не так давно я понял истинный смысл строк, в которых было закодировано место и номер ячейки.

– Что ты планируешь делать дальше? – вопросительно смотрю на его сдержанное суровое лицо, сердце сжимается от дурных предчувствий.

– Я передам документы властям. Оставлю себе только тетрадь матери. Все решится очень скоро, Эби, – мягко, но в то же время неумолимо и уверенно произносит Джером. – Осталось потерпеть недолго. Виновные понесут свое наказание.

– Я очень хочу в это верить, – горько вздыхаю я. В голове сумятица от всего, что наговорил Джером. – А что потом?

– Не знаю, – тихо отвечает он, пожимая плечами. – Поедем в Сидней к Джошу и поселимся там. Будем жить, Эби.

– Вместе? – дрогнувшим голосом спрашиваю я и замираю в ожидании ответа.

– У тебя есть другой парень на примете? – с улыбкой интересуется Джером, хотя выражение его глаз остается совершенно серьезным.

– Я бы не вышла за тебя… если бы был другой.

– И ты не жалеешь сейчас?

– Нет, – как ему могло прийти подобное в голову. – Я прекрасно понимала, что ты женился на мне не по огромной любви, но думаю, что мы в силах сделать наш брак настоящим.

– Я тоже так думаю, Эби, – поддерживает Джером, и мое сердце болезненно подпрыгивает в груди. Теплая волна омывает тело, опускаясь вниз живота приятной тяжестью. – Мне хорошо с тобой. Но я не уверен, что ты довольна нашими отношениями, – продолжает муж, и я удивленно всматриваюсь в его глаза. Что за абсурд? Тем временем он снимает рубашку и берется за ремень, не отрывая взгляда от моего лица.

– Что именно ты имеешь в виду? – облизав мгновенно пересохшие губы, спрашиваю я.

Джером снимает брюки, носки и боксеры и абсолютно голый направляется к постели. Мой ошарашенный взгляд опускается вниз по мускулистому рельефному телу и, задержавшись на затвердевшей эрекции, возвращается к невозмутимому лицу. Только широкие зрачки и плотно сжатая челюсть выражают степень его возбуждения. Джером способен думать о чем-то кроме секса? Мы только что говорили о жизненно важных вещах, а он…

– Ты знаешь, что я имею в виду, – в чувственном голосе проскальзывают лукавые нотки. – Мы трахались много раз за последние трое суток, но у меня создалось впечатление, что ты была мало заинтересована в процессе. Что не так, Эби? Фантазии и реальность не совпали, и ты разочарована? Или просто не хочешь меня?

– Мы должны говорить об этом сейчас? – задаю вопрос задыхаясь от смущения. Вся кровь приливает к лицу, я чувствую, как горят щеки. Джером встает одним коленом на кровать, рывком стаскивая с меня одеяло. Взвизгнув, я возмущенно хлопаю ресницами, настороженно глядя на решительно настроенного мужчину. – Я полдня лила слезы над посылкой с вещами отца и брата. Извини, но у меня нет настроения.

– В Мадриде ты предлагала мне себя спустя сутки после взрыва, и у тебя было настроение, и ничто не смущало, – хмуро напоминает он, хватая меня за ноги и грубо подтягивая к себе. – Я хочу, чтобы тебе было так же хорошо, как и мне, Эби. Секс и смерть – неотъемлемые части жизни. Стыд и смущение оставь шлюхам, неверным жёнам и любовницам.

– Джером, я морально выжата сейчас. Послушай… – невнятно говорю я и снова вскрикиваю, когда он резко стаскивает с меня пижамные шортики и широко разводит ноги.

– Ты выглядишь такой раскрепощенной, когда разгуливаешь повсюду полуголая, виляя своей упругой задницей. Ты хотя бы представляешь, какое впечатление производишь на смотрящих на тебя мужчин? – с придыханием шепчет он, горячими ладонями сминая мои ягодицы.

– Ты меня не слышишь, – отчаянно мотаю головой и закусываю губы, когда он внезапно и стремительно проникает в меня пальцами. Искусными, наглыми, не знающими пощады. Муж ласкает мою плоть с нетерпением охваченного безумным желанием мужчины, используя весь багаж своего богатого опыта.

Закрывая глаза, я пытаюсь поддаться покалывающим импульсам между ног, расслабляю мышцы, ощущая, как возбуждение мягко обволакивает низ живота. Джером жадно целует мою грудь, втягивая поочерёдно соски, покусывая, поглаживая языком. Горячее дыхание с шумными вздохами срывается с губ, и я беспомощно стону, когда он сильнее начинает работать пальцами. Влага стекает по бёдрам, и перед закрытыми веками пробиваются искры удовольствия, тело непроизвольно выгибается, и следующий стон звучит уже как приглашение, которое Джером с поспешностью принимает. Резко убрав свои пальцы, он поднимает мои согнутые в коленях ноги и забрасывает себе на плечи. Первое мощное проникновение выбивает весь воздух из лёгких, я пытаюсь сказать, что это слишком сильно, но он и сам замедляется, двигаясь осторожно и плавно. Я впервые такая мокрая, и мне немного неловко, а его напряженный горящий взгляд, опущенный вниз и наблюдающий за соединением наших тел, смущает еще сильнее.

– Говори со мной, Эби. Что ты чувствуешь? Помоги мне немного, – отрывисто шепчет он, поднимая на меня глаза.

– Мне хорошо, – между быстрыми вздохами отвечаю я, пытаясь отвести взгляд, но не могу. Его искаженное похотью и попытками сохранять самообладание лицо – это что-то невероятное, как и все его великолепное мужественное тело, бугрящиеся бицепсы, покрытые выступающими венами, рельефный напряженный пресс, сильные ноги и мускулистые ягодицы.

– Просто хорошо? Или лучше, чем раньше? – я растерянно смотрю на него, теряясь в удовольствии и смятении, вызванном неловкими вопросами. Движения бедер становятся сильнее и глубже, я впиваюсь пальцами в матрас, прогибаясь в спине, тело дрожит, покрывшись испариной, и внутри зарождается что-то очень мощное, опускаясь все ниже и ниже. Я громко стону и снова закрываю глаза, пытаясь удержать новое ощущение, позволить ему достигнуть высшей остроты…