Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии - Торвальд Юрген

Таков был опыт, из которого мог исходить Бальтазар, приступая утром 19 июля 1909 года в морге Парижа к исследованию волос, зажатых в руке Жермен Бишон. Тщательное обследование трупа подтвердило выводы, сделанные Бальтазаром накануне вечером в квартире Урселя. Он насчитал девять ударов, нанесенных лезвием топора, и сорок восемь — обухом. Вскрытие, которое вряд ли могло по-новому осветить ход преступления, перенесли на другой день. Бальтазар сконцентрировал свое внимание исключительно на исследовании обнаруженных волос. Важность доказательства их принадлежности женщине, причем не убитой, а убийце, имела для него первостепенное значение.

Около 11 часов Бальтазар и Марсель Ламбер вынули волосы из рук пострадавшей и положили их в миски с содовой водой, чтобы очистить от крови и грязи. В этих же мисках волосы доставили в лабораторию. Около двух часов пополудни Марсель Ламбер промыла каждый волосок в спирте. Затем на стекле каждый волосок покрыли слоем раствора желатина и по одному уложили в канадский бальзам. В результате у Бальтазара было теперь несколько дюжин волос, длину которых он измерил. Самые короткие были длиной 15 см, но большинство из них были значительно длиннее. Это позволило утверждать, что речь идет о женских волосах. Дальнейшие микроскопические исследования волос показали гладкую поверхность кутикулы и слабую, иногда отсутствующую или прерывающуюся сердцевину. Все волоски не подвергались стрижке, и кончики их раздваивались, что в основном типично для волос женщин. Тщательное исследование корней волос свидетельствовало, что, за незначительным исключением, они были вырваны. Помимо волос с корнями, на которых еще были частицы волосяной сумки, Бальтазар обнаружил волосы, корни которых уже высохли, т. е. были накануне естественного выпадения. Видны были и типичные признаки обрыва волоса. Бальтазар высчитал среднюю толщину волос — 0,07 мм. Один единственный волос оказался необычной толщины —0,11 мм, так что едва ли он был с той же головы, что и остальные. Устанавливая характер окраски волос, Бальтазар снова столкнулся с резким отличием цвета этого единственного волоса от всех остальных. На первый взгляд общая масса волос казалось светлокаштановой, почти русой. Под микроскопом можно было различить смесь пигмента каштанового и русого цветов, причем на некоторых волосках пигмент русого цвета так сильно проступал, что волос казался совсем светлым. Но даже и в этих волосках отчетливо виднелись пятнышки темного пигмента, хотя и в небольшом количестве. Бальтазар пришел к выводу, что все эти волосы принадлежат одному человеку. Только тот необычно толстый волос и здесь представлял собой исключение. Он был темно-каштановым, почти черным.

Когда Бальтазар и его ассистентка во второй половине дня вернулись в морг, чтобы для сравнения взять волосы с головы Жермен Бишон, то из-за многочисленных повреждений головы убитой они столкнулись с большими трудностями. Отделив все же нужное количество волос с разных частей ее головы, они вернулись в лабораторию, чтобы измерить толщину волос. Им сразу стало ясно, что они толще уже исследованных. Самые тонкие из них были толщиной 0, 08 мм, но многие достигали 0,12 мм. Одно это доказывало, что зажатые в руке жертвы волосы не могли принадлежать ей. Зато иначе обстояло дело с тем единственным волосом из руки Жермен Бишон, который имел толщину в 0,11 мм. Цвет волос Жермен Бишон был темно-каштановым, переходящим в черный. Здесь наблюдалось совпадение с одним волоском, обнаруженным среди пучка волос совершенно другого, светлого, цвета. Заключение Бальтазара гласило: обнаруженные в руке пострадавшей волосы являются волосами женщины и, за исключением одного-единственного волоска, принадлежат не Бишон, а убийце.

Около пяти часов пополудни он послал свое заключение следователю Варену и сообщил ему, что в любое время готов произвести сравнение волос любой подозреваемой в этом преступлении женщины с волосами, обнаруженными на месте убийства. Но, учитывая трудности, связанные с исследованием волос, необходимо предоставить ему возможность лично обследовать волосы с головы подозреваемой и самому взять необходимые пробы.

К тому времени, когда заключение Бальтазара прибыло в бюро Варена, расследованием дела Жермен Бишон уже занимался его коллега Астрон, поэтому Варен передал это заключение Амару. Случайно или нет, но Амар получил его как раз в момент обсуждения с инспектором Сюртэ Долем результатов расследования, с утра 19 июля осуществлявшегося с помощью Доля, инспекторов Саблона, Дарналя, Груссо и комиссара полиции Карпена.

Амар учел совет Бальтазара, хотя он и показался ему поспешным. Перед ним лежал протокол подробного допроса мадам Дюмон, консьержки дома, где произошло убийство, о странном появлении незнакомой женщины по имени Анжель. У консьержки была не очень хорошая память. Однако она все же запомнила, что женщина была высокой, довольно полной, с одутловатым лицом, лет 35–40, одетой в черную обтягивающую фигуру кофточку и черную с белыми крапинками юбку, какие в то время часто носили служанки, на голове был черный платок. Консьержке показалось, что волосы женщины были светлокаштанового или даже русого цвета. После беседы Доля со всеми семьями, проживающими в этом доме, выяснилось, что ни у одной из работающих здесь нянь нет знакомой по имени Анжель. Это давало повод подозревать незнакомку. К тому же незнакомка, если это не было случайным совпадением, знала жильцов дома, так как няня по имени Адель действительно работала в семье на четвертом этаже.

Амар приказал привести кассиршу Урселя — Дессинель. Это была тридцатилетняя заурядная блондинка со вздернутым носиком. Амар убедился, что консьержка Дюмон правильно описала ему эту женщину. Сюзанна Дессинель, несмотря на ужасное убийство в квартире ее хозяина, была уравновешенна, почти спокойна и расчетливо предупредительна. Она показала, что видела Жермен в субботу, т. е. в день убийства. По случаю национального праздника она закончила работу раньше обычного и вместе с Жермен покинула квартиру и бюро. Жермен пошла за покупками. Так как магазины Фобур дю Тампль находятся на ее пути домой, то Сюзанна Дессинель и Жермен шли вместе до Площади Республики, где торжества по случаю праздника были в самом разгаре. Затем Жермен пошла обратно, потому что до наступления темноты она хотела быть уже дома. Это, как заявила кассирша, была ее последняя встреча с Бишон. О том, не осталась ли Жермен на какое-то время на Площади Республики, не разговаривала ли она с какими-нибудь мужчинами, которые могли потом проводить ее домой, Сюзанна Дессинель ничего сказать не могла. Она только добавила, что в кассе оставалось лишь 7, а в секретере Урселя 30 франков (эти деньги были украдены). Украдено ли что-нибудь из гардероба в спальне, она не могла сказать. Дессинель категорически заявила, что никогда не интересовалась квартирой Урселя, а тем более его спальней. Слово спальня она произносила таким презрительным тоном, что Амар проникся подозрением и подчеркнул красным карандашом соответствующие строки в протоколе. Он отметил также, что не исключается возможность знакомства Бишон на улице в субботу вечером с кем-нибудь, кто мог бы проводить ее домой. Вспомнив заверения мадам Дюмуше, что Жермен никогда не приводила посторонних в квартиру Урселя, он захотел узнать мнение Сюзанны Дессинель на этот счет. Та ответила, что ничего сказать не может, так как никогда вечером не бывала у Урселя. Это место в протоколе тоже подчеркнуто красным карандашом. Затем кассирша добавила, что она-де не хочет сказать о погибшей ничего плохого, но от таких в умственном отношении примитивных созданий всего можно ожидать. Амар пометил для себя: ненависть? ревность? На его вопрос, как Сюзанна Дессинель провела воскресенье, последняя ответила, что ходила гулять. (Амар отметил в протоколе, что Сюзанна Дессинель не может назвать свидетелей своих прогулок.)

Амар подозревал кассиршу не меньше, чем незнакомку. Ему слишком часто приходилось сталкиваться с тем, что невзрачные сотрудницы бюро в тайне обожали своих шефов и до смерти ненавидели соперниц. Может быть, Сюзанна Дессинель мирилась с многочисленными любовницами Урселя „вне дома", но рассматривала молоденькую очаровательную Жермен как захватчика той „империи", врата которой она сама охраняла? Может быть, ей показалось, что Жермен слишком долго оставалась любовницей Урселя? А что если она из преданности и солидарности хотела помочь Урселю избавиться от навязчивой девчонки? Не проникла ли она ночью, пользуясь своим ключом, в квартиру, не спряталась ли там и не напала ли на Жермен, когда та открыла забаррикадированную на ночь дверь спальни? Не убежала ли она потом через окно, о котором ей было известно? Амар поставил все эти вопросы в протоколе и дал задание установить все личные связи кассирши и проверить ее показания относительно воскресенья.