По праву короля - Гончарова Галина Дмитриевна

Поверьте, когда оно есть – считаться рано или поздно приходится. Воспринимаете своего ребенка как чурку с глазами – чуркой он и будет.

Даете ему права, обязанности, совещательный голос? Поверьте, вы не пожалеете. Может быть, результат вам и не слишком понравится, но всегда лучше, когда ребенок сам принимает свои решения, сам за них отвечает, сам расхлебывает последствия. Пока он – ребенок, вы всегда сможете ему помочь, это взрослому иногда ничем не поможешь, а детские беды главное не запускать.

Миранда же сначала не воспитывалась вообще, а потом попала в руки к Лиле. Но Лиля просто не знала, как правильно воспитывают детей! Никогда не знала!

Теория Владимира Васильевича была проста: «сначала утоми, а потом дрессируй». Так Лиля и действовала. А что учила, объясняла, советовалась, ничего удивительного. Так и родители с ней поступали.

Вот и действовала она, как привыкла. А когда спохватилась, что в этом мире девочек так не воспитывают… и что? Теперь Буратино обратно до полена обтесывать, что ли? А не выйдет, это уже личность, уже индивидуальность, она уже почувствовала вкус свободы и тяжесть ответственности. Переиграть не получится. А если попробуешь – получишь врага в своем же доме. Жестокого и безжалостного. Рано или поздно тебе все припомнят.

Если птица всегда живет в клетке, это не страшно. Но посади в клетку вольную птаху?

Умрет ведь…

Миранда стала именно такой, вольной птицей. И знала, что мама Лиля всегда серьезно воспримет ее слова. Вот и пришла.

– Мам, мне не нравится этот… Эдвин.

Имя прозвучало, как плевок.

– Мне тоже, солнышко, – вздохнула Лиля. – Мне тоже…

– А папе он нравится, они даже смеются вместе…

Лиля почесала кончик носа.

– Мири, тут сложная ситуация. Не нравится – это не доказательство.

– А что – доказательство?

И кто Лилиан за язык дернул?

– Письма, документы, договора, обязательства, расписки… одним словом – компромат.

– Компромат? Это… написано?

– Это что-то такое, что может плохо отразиться на репутации барона. К примеру, ты узнаешь, что он двоеженец. Это компромат. Или что он мухлюет в кости. Это тоже компромат.

Миранда серьезно кивнула.

А где могут храниться письма она и сама знала. В кабинете. Край – в спальне.

– Я поняла, мам. Меня ведь тоже пригласили на этот прием?

– Всех нас пригласили. Мири, я надеюсь, ты не станешь тыкать в барона Фремонта ножом?

– А он не станет меня похищать?

– Если станет – я его сама ножом потыкаю.

Мири улыбнулась. И мама, и дочка отлично помнили барона Донтера. Клива. И как он нашел свой конец – тоже помнили. А не трогай мою семью…

***

На прием Лиля собиралась тщательно.

Это к друзьям можно одеться небрежно, они тебя любой примут, а вот ради врагов надо расстараться, чтобы не ударить в грязь лицом. И Лиля решительно выбрала себе наряд из тщательно сберегаемых в сундуках. Это вам не юбка-брюки и не пончо, этим нарядом и королева не побрезговала бы.

Платье из шелка цвета морской волны, в стиле ампир. Расшитый лиф, лента под грудью, короткие рукава. Сверху полупрозрачное болеро из белого кружева с зеленой нитью. Волосы уложены в сложную прическу, в ушах серьги с изумрудами, на шее – один камень, но какой! Размером два на два с половиной сантиметра, прямоугольной формы, глубокий, цвета морской волны, в оправе из червонного золота – такой камень не нуждается в дополнениях и роскошных оправах, он сам по себе стоит дороже иного поместья. На Лиле он смотрелся именно так, как надо. Лежал в вырезе, подчеркивая белоснежную кожу.

Джерисон оценил старания супруги поцелуем в шею.

– Графиня, вы поражаете воображение.

Лиля ответила супругу ленивой улыбкой.

Джерисон, в темно-синем, почти черном наряде, выглядел не менее роскошно. Этакий самец черной пантеры. Ленивый, грациозный, потрясающе пластичный и сексуальный. Отличная пара.

Миранда была в белом, отделанном зелеными лентами. По возрасту, ей не положено украшений.

Ляля? Нанук?

Миранда хотела было закатить истерику, требуя взять собак с собой, но Лиля покачала головой.

– Солнышко, привыкай. Не всегда получается так, как ты хочешь.

Мири кивнула.

Не всегда, увы…

Ничего, будет еще и на собачьей улице праздник. Вопрос только – за чей счет.

***

Эдвин, барон Фремонт, встречал гостей лично, в дверях.

– Джерисон, друг мой. О, простите, ваше сиятельство…

Джес рассмеялся и махнул рукой, разрешая вольное обращение. Барон повернулся к Лилиан…

– Ваше сиятельство… вы – воистину королева.

Аля за такие взгляды могла и в нос двинуть. Графиня Иртон улыбнулась и медленно склонила голову. Блеснули изумруды в золотых волосах.

Барон судорожно сглотнул, что осталось незамеченным Джерисоном, и обратил свое внимание на Миранду.

– Юная госпожа, дозволено ли мне будет предложить вам компанию сверстников?

Миранда, подражая матери, чуть склонила голову.

– Я буду вам признательна, достопочтенный Фремонт.

– Джерисон, – барон подозвал лакея и приказал проводить юную госпожу к остальным детям, – сегодня вам будут завидовать все мужчины нашего города. Очаровательная жена и разумница дочь – что еще может сделать мужчину столь счастливым?

Джерисон раздулся, словно голубь. Лиля подавила желание пнуть его по ноге – все равно туфельки мягкие, только ногу отшибешь бестолку. И заулыбалась барону.

– Вы так любезны, достопочтенный Фремонт.

– Умоляю вас, ваше сиятельство – Эдвин.

– Хорошо, Эдвин. Если мой супруг позволяет….

Джерисон позволял.

Лиля со злостью подумала, что надо бы распечатать книгу про Василису Микулишну и лупить ей супруга по голове до просветления. Известно, чем кончились похвастушки некоего Ставра – супруге пришлось его выручать. И кому это понравится?

Лично Джерисон не хвастал, это его оправдывало. Но гордился ведь. А это ничем не лучше, что там, что здесь – сплошные проблемы в перспективе.

Или у нее просто паранойя разыгралась?

Лиля не знала. Но кажется, придется это проверить на личном опыте. Надо только быть осторожнее… хорошо, что платье такое удобное. Под ним не то, что кинжал – поросенка спрятать можно.

***

Что такое прием?

Зависит от места и времени.

К примеру, можно устроить пир, тогда оборудуется пиршественная зала, а все остальное – по остаточному принципу. Зала для игр, беседка, танцы… после пира как-то плохо танцевать. На полный желудок.

Можно пригласить гостей по конкретному поводу – рождение, смерть, именование… тогда основное время отводится на церемонию, потом легкое угощение, а потом развлечения.

А можно и как сейчас – уделить основное время гостям, и развлечениям, а вот угощение скромно позабыть. Кстати – экономия.

Так и поступил барон Фремонт.

В одной зале – фуршет, там отдыхают почтенные горожане. Им замечательно думается и беседуется под кубок хорошего вина. Впрочем, напитков-закусок не так много, хватит, чтобы перекусить, но не чтобы наесться. Тем более – напиться и начать буянить.

Во второй – карточные и прочие игры. Для желающих.

В третьей – оранжерея, где так удобно прогуливаться.

В четвертой – танцевальная зала. Громадная комната ярко освещена свечами, там кружатся в танце очаровательные девушки и сверкают ярче бриллиантов их глаза и улыбки.

Это с одной стороны.

А с другой…

Лиля смотрела, и видела многое. И несколько ночных ваз за ширмами – должны же благородные дамы и господа где-то облегчаться в процессе бала.

И весьма своеобразные запахи от господ и дам.

И простите за подробность – вшу, которая привольно себя чувствовала на напудренной прическе.

И то, как какой-то господин притиснул к стене лакея, а потом и утащил его за собой в альков. Фактически – для забав, о которых не рассказывают детям.

Во дворце, впрочем, было не лучше.