Знак Змееносца - Ватутин Алексеевич

   Бульдог обвёл всех вопросительным взглядом.

   -- Направление: северо-запад, -- произнёс Андрей, не отрываясь от монитора, -- лимб ипсилон, двести пятьдесят, четыреста единиц; лимб тау, девятнадцать целых, семь десятых, шестьсот единиц; лимб сигма, сто семьдесят четыре, триста единиц. Пять миллионов триста двадцать тысяч, сто девятнадцать лептон в сотую секунды.

   -- Скандинавия или север Европы, -- Катерина сжала губы.

   -- Мы его найдём, Сергей Анатольевич, -- Саша упрямо наклонил голову, -- он будит искать Арфу Гармоний, обязательно...

   ГЛАВА 5

Пробуждение

(Сосуд наполняется. Запись вторая.)

   -- Ну и на хрен тебе это нужно? -- спросил Крон, запахивая тунику...

   Из прохладного зева ворот храма Васишты, схваченного мраморным полукругом, с розовыми прожилками, тянуло горячим и влажным паром, наполненным запахом коры дэодара, и имбирным маслом. Слышались плеск и журчание воды -- начиналось омовение перед молитвой. Только два скучающих легионера Ариа, вылупились своими рыбьими глазами, куда-то в пустоту. Но не стоило считать, что они находятся в медитации -- любое неверное движение или происшествие до третьего Гонга -- и они вмиг оживут, словно статуи кибермонахов в храме Гелиоса...

   -- На хрен? -- переспросил Пандар, -- да потому что все вы -- дерьмо! И плавать вам, пока не потоните...

   -- Пандар Божественный! -- противным тоненьким голоском пропел Эпей, который был самый младший из отряда Гамма, но уже успевший меня взбесить, своей манерой общения. Он пытался играть роль шута- подпевалы, чем изрядно выводил меня из себя...

   Крон, хоть и не был дурным человеком, но, во-первых, командир отряда, во-вторых, ни что человеческое ему не чуждо -- по сему, и унизить, и подмять под себя, тем более, на войне... Ты агрессивно равнодушен -- ты не знаешь, на долго ли ты с этими людьми? Может, завтра погибнет кто-то из них? А может и ты сам. Вот и стал я скуп на эмоции, на общение, и в целом... Товарищи по отряду отвечали мне тем же -- общей скупостью, во всём. Только зелёная молодёжь и отчаявшиеся "старички" (максимальный возраст в отряде Гамма был не выше тридцати пяти), только они ещё со скуки или от отчаяния, а кто и из честолюбия, проявляли эмоции, пытались играть в подхалимство или власть...

   Только две молчаливые фигуры на заднем фоне, у стены храма, почти никогда ни на что не реагировали. Сперва меня от этого коробило, а теперь я просто привык. Они обнимались. Кибелин и Телест были любовниками, здесь это считалось нормальным, даже в казарме они спали вместе, на одной койке, хоть и еле помещались оба. Они были ещё более замкнуты чем все остальные -- общались только меж собою. В бою они были отважными, и могли придти на помощь любому из Гаммы, но не во время отдыха.

   Некоторое время, я тупо пялился на кучу пёстрой и разнообразной обуви, что свалена у входа в купальню и воняет на солнце мужским потом. Затем, будто из небытия, я сообразил отвернуться и сделать запись. Я облокотился о гранитный парапет и вновь бросил взгляд в долину: говорят, что панорама Тибакана была уже третий год одинаково мрачна. Не исключение и сегодняшний день, ещё один день, прожитый мною на этой сумасшедшей планете, психопатов и припадочных... Хотя, зачем я так об этих людях? Да, они странные сами, и вещи у них творятся не реальные, вроде моих видений, на орбите, когда я принял решение сажать свой "Стерх" на поверхность.

   Я изменился за тот год, который провёл в тюрьме... наверное сильно состарился и опустел...

   Да, забыл сказать -- привет, парень! Хор Велес, кажется, бывший лейтенант Звёздного Флота... Я до сих пор не знаю, зачем я записываю все эти впечатления, и услышит ли их кто-нибудь, после моей смерти?

   Наши из Гаммы, сперва посмеивались, что я веду дневник, а потом, как и все, и на всё... В общем, потеряли интерес.

   Я очень изменился, я совсем не тот глупый рафинированный парень, одержимый честолюбием и гордыней, что улетал с Земли капитаном военного фрегата. Год в тюрьме Расистов мне показался чуть не в половину моей жизни, интерес к которой я уже утратил -- ведь она не имеет никакого смысла. Даже вместо расстрела, после этого, бессмысленного годичного заключения в каменном мешке, меня назначили на передовую, в Пятый Гладиаторский Корпус Октября. Почему "октября" не знаю. А гладиаторский -- говорят, что "повезло, как мёртвому в холодильнике", то есть, мы, отряд для показательных боёв. Местный император, выбирает солдат для реалити-шоу, которое снимают прямо на передовой, во время атаки -- камеры понатыканы везде. Из этого потом лепят рекламные клипы, патриотического содержания, одновременно, показывают по нескольким каналам, как развлекательный тотализатор.

   Я давно перестал уже интересоваться происходящим вокруг -- я даже смерти своей ожидаю пассивно: мне просто наплевать на всё... Я пытаюсь стать фотокорреспондентом не состоявшихся событий... всё чётко и ясно - но удивительно и странно. Просто всякие странности, я отмечаю машинально, где-то в периферии своего сознания, будто сквозь шоковую зону. Нелепость здесь возведена в ранг обыденности.

   Когда меня вдруг перестали допрашивать, и фонарь больше не включался -- я почти два месяца ожидал смерти. Но

они

молчали. Однажды вошёл "ремонтник" и прогнусавил сквозь маску, что меня завтра расстреляют. Так миновал ещё месяц тянущегося ожидания. Я так быстро свыкся с мыслью, что смерть неизбежна, что успокоился. Успокоился насовсем.

   А когда меня вынули из камеры, полной улиток, и сказали, что великий Президент Император дарит мне возможность показать себя в бою и честь послужить величайшей империи Первых, я уже и бровью не повёл -- даже от сердца отлегло -- будет не так мрачно, наверное дохнуть, как в застенке. И ждать почти не нужно... Почему я оставался в живых все последние бои? Бежишь за счастьем -- догоняешь горе, ищешь смерти -- находишь жизнь... Закон Вселенского равновесия. Суетиться, это грех... Да уже плевать. Главное перестать желать чего-либо.

   Вот и сейчас, облокотившись на гранитный парапет, и глядя на панораму Тибакана, я машинально отмечаю огромный купол города, с прожжёнными дырами в облицовке углекварцевого стекла, суету транспорта (в основном военного), на окрестных виадуках, и так же равнодушно наблюдаю восход, цвета индиго и сверкающее великолепие Утренних Радуг, полыхающих у горизонта. Так происходит почти каждое утро. Гофрированные трубы временных коммуникаций лежат, словно дохлые змеи на выпуклом щите огромного города. Да -- Тибакан переводится, примерно, как щит, укрытие... Не оправдал он своего названия...

   А по склону долины двигаются дрожащие в мареве утреннего воздуха, Призраки. Призрачные, то есть, полупрозрачные танки, желтовато-песчанного оттенка, вокруг которых прямо в воздухе плывут военные аквалангисты с диковинными ружьями, перед ними, в утренней тишине, нарушаемой лишь пением птиц и тихим шумом транспорта. Вздыбливаются, словно стеклянный салют, прозрачные взрывы -- явно идёт бой, в каком-то измерении, а может быть, это, типа хрономиражей, и это когда-то случилось тут, или только случится, и совсем не тут... да мне, по сути и плевать. Это явление иногда возникает тут повсеместно, на жизнь никак не влияет, и все давно привыкли. В бытовых помещениях, Призраков как-то научились экранировать, за что отвечают специальные устройства у входных дверей, так называемые "мезузы", которые играют ещё роль идентификаторов личности и камер наблюдения. Когда первый раз увидел эти призрачные сражения, я удивился на целых пятнадцать минут, а потом и сам привык...