Инструкция для попаданок (СИ) - Марьяна Брай

— А что еще в замке делают, кроме разгребания навоза? — Лене удалось выхватить у женщины, готовящей еду для работников, котел до того, как она налила в него воду. И теперь они втроем выскребали со дна пригоревшую кашу. Она казалась просто божественной.

— Ткут ткани, красят их, потом сушат… — начал Эвин довольно подробно.

— Давай короче. Что еще, кроме тканей? Может, для нас найдется работенка поинтереснее, — перебила его Лена.

— Думаю, вряд ли здесь есть следственный отдел и библиотека, которые нас устроили бы в полной мере, — хмыкнула Аня и глубоко вздохнула.

— Да хоть бы и ткани вот. Думаю, это поинтереснее, чем навоз, — ответила ей Лена.

— Там тоже женщины сидят целыми днями. Мы хоть на улице, видим все вокруг. Там, где они работают, холодно и зимой, и летом. Болеют часто, а руки у всех распухают, — охладил их пыл Эван.

— Понятно. Что еще? — с надеждой спросила Лена.

— Идем в коровник. Иначе Валета нас хватится, — вовремя поторопил Эван, и они поплелись за своим проводником на следующий участок работы.

Ворота были открыты, и стадо из замка вышло на дорогу. Коровы и телята разбредались по лугу сразу за стенами. До леса было ого-го как далеко. Видимо, луг имел два назначения: кормить скот и иметь хороший обзор вокруг замка.

Коровник имел размеры куда большие, чем свинарник, и от увиденного у Ани закружилась голова.

— Они чего, вообще никогда здесь не убирали? — прогундосила она, увидев фронт работ.

— Убирают редко, рук не хватает, — ответил новый друг и поплелся к стене, где стояли те же самые лопаты и скребки. — Давайте так же соберем все, а потом притащим нашу телегу, — Эван решил взять командование над своим новым женским коллективом.

— Мы хотели дать тебе кое-что. Вернее… ну, не дать, прям так, чтоб в руки, но идея есть одна, — начала Аня, сбиваясь после каждого слова. — В общем, ты же делаешь телеги… Можно сделать так, чтобы кареты на кочках не трясло, как телегу. Напомни после работы, я покажу, как это сделать.

— Хорошо, только мне придется показать это Луису, — вздохнув, ответил Эвин.

— А не надо Луису ничего показывать. Сделай пример на нашей телеге и позови госпожу. Спроси, хочет ли она такое на карету, — предложила Лена.

— Да разве госпожа придет на задний двор? — Эван рассмеялся так, словно ему рассказали самую хорошую шутку.

— Плохо мы понимаем уровень нашего падения, Ань. Но мы еще повоюем, — с каким-то нездоровым азартом заявила Лена. Аня посмотрела на нее внимательно.

Всегда практичная подруга, не верящая в чудеса, карму, о которой так много разговоров, а тем более в то, что всего можно достичь своими руками, вдруг переменилась. В привычной жизни Лена, конечно, была борцом, но даже не думала прыгать выше головы: работа, которая выбрала ее сама, потому что отец тоже был следователем, уход мужа она воспринимала как последствие личной ошибки с выбором, а не результат поведения мудака.

Новый день прошел в тех же тяжелых трудах, что и предыдущий. Благо, Тоб давал лошадь. Но на этот раз бригада «Ух» управилась задолго до темноты. Девушки мечтали об одном: помыться и переодеться. И под самый конец работы явилась на скотный двор Марта. Та женщина непонятного возраста, которая кормила местных работяг. Она протянула ворох тряпья. Лена, боясь, что если прямо сейчас не взять из ее рук одежду, она ее бросит на пол, кинулась забирать все.

— Все, идем мыться, — Лена держала вещи далеко от себя, чтобы упаси Бог, не прижать к себе и не замарать. Хотелось одеться в чистое.

— Идите, я увезу оставшееся, — Эвин тоже уже выдохся, но уверенно повел лошадь с последним грузом к дальнему углу заднего двора, где и складировался весь навоз.

Река не отпускала больше часа. Девушки даже перестали бояться, что не успеют к закрытию ворот, что им не останется еды и что спать придется под кустом. В воде казалось, что тело меняется. Не просто набирается новых сил, а вообще заменяется на новое.

Говорить и что-то обсуждать сил не было вовсе. Они просто молча плавали, ныряли и плыли под водой, чтобы этот запах с тела исчез. Потом долго сидели на берегу в закатных лучах солнца, развесив выполосканную одежду на ветвях орешника.

— Я не думаю, что долго смогу вот так, — начала Аня. — Надо понять, где мы и подумать о дороге обратно. Ты права… никакой романтики здесь нет. Это жуткое средневековье: умереть можно, просто попив грязной воды.

— Не думай, что я тебя в чем-то виню, Ань, — Лена переоделась в чистое и лежала сейчас в густой траве возле реки. Мыслей не было вовсе. — Лучше привыкнуть к тому, что есть, чем разочаровываться в попытках вернуться. Если это возможно, думаю, оно само вернет нас назад.

— Я просыпаюсь и засыпаю с мыслями о возвращении, подруга. Я стараюсь думать теми же словами, которыми мечтала о нашем с тобой попадании в эту задницу. И каждое утро долго не открываю глаза, надеясь, что окажусь дома.

— Я тоже утром боюсь открыть глаза, — хохотнула Лена. — Ну, ничего, прорвемся, Ань. «А всё, что нас не убивает… не убивает нас и всё», — вспомнила она строчки из смешного четверостишия. — Идем, может сегодня кухарка приготовила что-то более симпатишное?

Эвин уже закончил с навозом, распряг лошадь и даже помылся за конюшней водой из колодца. Этим он похвастал, когда догнал девушек возле «столовой».

— Надеюсь, ты не заболеешь от холодной воды. Не стоит так рисковать, — Аня сдвинула брови.

— Ничего, я всегда так делаю. Как, думаете, моются солдаты? Если не мыться, легко заведутся вши. Я поэтому не сплю со всеми на конюшне. А когда убираю там навоз, не поднимаю солому над головой. Как-то я видел… они сыплются из подстилки, как орехи осенью.

— Мда, я теперь в конюшню ни ногой, — заявила Аня.

— Зря так думаешь. Завтра именно там начнем. Надо найти колеса, чтобы сделать еще три телеги. Пусть стоят там и набираются. А в конюшне главное — не сидеть на полу. Я подворачиваю штаны, чтобы вши не лезли на них. А ноги проверяю часто. Вот до сих пор и не набрал их там, как все.

Есть на этот раз сели еще дальше ото всех. Казалось, эти вши уже приметили их нежную кожу, спланировали план наступления на новый «корм» в виде двух женщин и скоро начнут атаку целым полчищем. Аня содрогалась от мысли, что завтра они ступят на территорию, которую