Доктор воровских наук - Валерий Гусев

Я подцепил монтировкой ушко засова и выдвинул его из скобок. Он коротко взвизгнул, но дверь не открылась. Я толкнул ее посильнее – никак. Пригляделся, осветив фонариком. Дверь была забита. Но гвозди были совсем не такие старинные, кованые, какие показывал нам архитектор. Они были совсем новые и блестели своими шляпками в луче фонарика.

Ну не останавливаться же на полпути из-за такой ерунды!

И я принялся выковыривать гвозди монтировкой. И справился с этой задачей! И приоткрыл дверь. И увидел в щелочку свет. Не яркий, но достаточный, чтобы разглядеть в широком помещении большое и железное. То самое, что упорно притягивало к себе магнитную стрелку Алешкиного компаса.

Это была фура! Та самая, которую проверяли на шоссе гаишники во главе с маленьким Пугалом…

Мы протиснулись в дверную щель и огляделись. Здесь тоже было что-то, похожее на подвал, но он был широкий, сухой и с трещинами наверху. В трещинах гнездились березки, и оттуда просачивался в подвал веселый вольный свет.

Фура стояла, как большое животное в своей большой норе. Задние дверцы ее были распахнуты. И в кузове было пусто. Не было там уже никаких коробок с этикетками «SONY» на боку.

Мы обошли фуру и пошли вдоль каменных стен. Впереди становилось все светлее. И, наконец, показался выход на поверхность. Он был весь скрыт деревьями и кустами. И находился на самом краю заболоченного оврага, в сторону от которого отходила чуть заметная колея.

– Мы с тобой раскрыли тайное убежище бандитов! – гордо сказал Алешка.

– И поэтому, – сказал я, – нужно поскорее отсюда сматываться. Годится?

– Годится, – согласился Алешка. И спокойно добавил: – Только поздно уже. Скелеты идут.

И я это тоже понял: совсем рядом послышался шум машины…

Глава XIII

БАНДИТСКИЕ ШТУЧКИ

Мы рванули в глубь подвала, протиснулись в дверь и затаились.

Машина остановилась у въезда в подвал. Хлопнули дверцы, послышались еще неразборчивые голоса. И шаги. Которые все приближались.

Мы приникли к щелочке и увидели, как к фуре подошли двое. Совсем не скелеты. Один – маленький, второй – наоборот, длинный и сутулый. Маленький был в своих цветных трусах, а длинный – в милицейской форме. Старые знакомые.

Гаишник похлопал фуру по боку и сказал:

– Ее надо срочно отсюда убрать. Место освободить. На подходе новый товар. Очень хороший. Распорядись, чтобы Таксист ее отогнал.

– Куда, шеф?

– Ну в овраг, что ли? Не мне же об этом думать.

– Сделаем.

– И еще. Самое главное. Нужно этих архитекторов отсюда пугануть как следует. Они нам все испортят. Мы такое место нашли, а они ведь здесь все облазают, всюду свои ученые носы сунут.

– Ладно, шеф. Я их встречу и припугну.

– Ну ты дурак, Длинный! Ты их припугнешь, а они на нас ментов погонят. Соображать надо!

– Я соображаю, – прогудел Длинный.

– Что-то незаметно, – усмехнулся Пугало-Чашкин.

– А чего сделать-то? – Этот Длинный, видно, туповат был.

– Бомжа помнишь? Которого мы отсюда наладили.

– Ну…

– Повтори. Только покруче. И деду напомни – пусть побольше об этом складе болтает. Мол, валяются тут и снаряды, и бомбы – под ногами прямо катаются. Понял?

– Вроде…

– А потом рванешь.

– Так… это, шеф. Археологи эти, они саперов вызовут.

– Дурачина ты. Пока саперы соберутся, мы товар возьмем, баксы получим и разбежимся. Как зайцы в чистом поле.

– А Доктор?

Чашкин противно засмеялся:

– А мы ему его же препарат вколем – и он все забудет. Даже как его корову зовут. Понял?

– Вроде…

Чашкин забрался в кабину фуры, что-то там поделал и сказал в окошко Длинному:

– Сходи-ка, дверь проверь. Тут пацаны какие-то шастают.

Мы едва успели плотно прикрыть дверь и задвинуть засов. Он опять завизжал. А мы – похолодели. Но услышали испуганный голос остановившегося Длинного:

– Шеф! Тут крысы, видать. Пищат!

Что ему ответил шеф, мы не разобрали – мы таких слов не знаем. И рядом с керосином не курим.

Мы только услышали шаги Длинного и его слабый толчок в дверь:

– Порядок, шеф! Запёрто!

И вскоре все стихло.

Я уже начал было спускаться по ступеням, как вдруг Алешка сказал странным голосом:

– Дим, посвети сюда! – Не иначе все-таки какой-нибудь клад почуял.

Лучик фонаря обежал темноту и уперся в стену, недалеко от двери.

– Свети, свети, – запыхтел Алешка, и мне показалось, что он выковыривает из стены камень. – Иди сюда!

Я поднялся к нему и увидел в стене дырку. Алешка вытащил еще один камень, смело запустил руку в отверстие…

– Вот! – сказал он. – Я так и знал. Недаром Чашкин за эту дверь трясется.

– А что там? – спросил я.

– Сумка с баксами, – спокойно ответил Алешка. – Тыща штук, не меньше. Ясно, здесь Чашкин свою добычу прячет.

И он снова вложил камни в стену.

А я все еще стоял, разинув рот.

– Как же ты догадался? – наконец спросил я.

– Очень просто.

Все у него просто!

– Тут на полу бумажка валялась, я ее подобрал: сто долларов! Наверное, в темноте из сумки выпала.

– Покажи, – я все еще не мог поверить в случившееся.

– А я ее обратно в сумку сунул.

Честный какой!

– Ты пока никому не говори об этом, – посоветовал Алешка. – Они нам пригодятся.

Еще бы! Тыща штук баксов!

Но честный Алешка имел в виду совсем другое…

Мы быстренько выбрались тем же путем, закрыли крышку люка и забросали ее камнями.

А потом, поднявшись наверх, решили все-таки сходить к оврагу.

И как же хорошо было наверху! И небо сияло, и ласточки прочеркивали его своим стремительным полетом, и березки на древних стенах, как флаги, трепетали своей свежей листвой. И ящерицы грелись на камнях.

Ну их, эти подземелья! С сокровищами, скелетами и танками.

Не дойдя немного до воротной башни, мы отыскали чуть приметный след автомобильных колес и пошли по нему. Он вел нас сначала по двору монастыря, а потом свернул в пролом в стене и стал спускаться среди леса к оврагу. Опять свернул в еще большую гущу деревьев и, петляя между ними, вывел нас к совсем незаметному въезду в подвал.

Мы заглянули туда, встретились глазами с тоскливыми фарами грузовика и пошли домой.

Вот теперь действительно все ясно.

По дороге мы разломили шоколадку и запили ее водой из фляжки. Вот и хорошо – не пришлось умирать от голода и жажды в вонючем подземном болоте.

Мы, из-за пережитых приключений, чуть не забыли про свои удочки. А возле них топтался дед Степа. И в бороде его пряталась усмешка.

– Это тайный агент Чашкина, – напомнил мне Алешка. – Ты с ним поосторожнее. Не откровенничай.

Я незаметно положил в траву монтировку и молоток и поздоровался с дедом. Алешка тоже что-то буркнул.

– Иде рыбка-то? – хихикнул ехидный дед. – Иль не ловится?

– Почему не ловится? – удивился я. – Мы вчера целое ведро натаскали.

– Вот такие вот караси! – Алешка пошире развел руки. – Монастырские!

Дед недоверчиво вытаращил глаза:

– Не врете?

– Мы никогда не врем и не курим! – сказал я.

– Особенно, – добавил Лешка, – возле бочки с бензином.

– Это почему? – совсем запутался дед.

– Дядя Федор не велит.

– Большой начальник?

– Не знаем, – сказал Алешка. – Мы его ни разу не видели.

– Тьфу! – плюнул дед себе на бороду. – Совсем старика запутали! Дали б мне лучше удочку, тоже охота карася поймать.

– Нельзя, – отказал я. – Папина очередь пришла. У него карась на два кэгэ сорвался.

– А на что ловил-то? – полюбопытствовал дед.

– На гайку, – сказал Алешка. – Ему дядя Федор дал.

– Очень уловистая, – добавил я.

Дед ошалело смотрел то на меня, то на Алешку.

Мы смотали удочки и направились к себе. Дед помолчал, потом спросил нам вслед:

– А вы где были-то?

– В монастыре, – сказал я. – Боеприпасы искали. Вы ж говорили нам, что их там целый склад остался.

– Да сбрехал я, – признался дед. – Один человек попросил – я и сбрехал, чтобы туда бомжи не лазили.

– Какой человек? Большой начальник?

– Дядя Федор… Тьфу! Милиционер один. А никакого там боеприпаса и нет.

– А вот и есть! – сказал я. – Мы там гранату нашли.

– Где? Покажь! – загорелся любопытством дед.

– Уже нету, – сказал я. – Она взорвалась.

– Ага, – небрежно добавил Алешка. – Мы ее только в руки взяли – она и рванула.

И мы безжалостно повернулись и пошли.

А дед как-то жалобно и растерянно пробормотал нам вслед:

– Вы б в пруду всеж-ки скупались бы.

Дался ему этот пруд!

В нашем стойбище было все спокойно. Мама лежала с книгой возле палатки. Папа с дядей Федором, большим начальником, – под машиной. С одного края машины торчали их ноги, с другого – головы.

Мама нашего прихода не заметила – она крепко спала. Мы по-тихому вернули на место инструменты и фонарик. А потом заглянули под машину – что они там делают? А они ничего не делали. Они тоже спали.

Сонного молока, что ли, опять напились?