Знание-сила, 2009 № 10 (988) - Журнал «Знание-сила»
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Проблема в том, что капитализм в России не состоялся. Деньги вложить не во что — нет доступных законных способов, позволяющих создавать и наращивать капитал. А деньги, выплачиваемые населению, надо изымать, чтобы экономика не буксовала. Поэтому тут все средства хороши — и сверхцены на жилье, и дорогие продукты первой необходимости (как утверждают эксперты, цены на продукты в кризисе в России растут в 10 раз быстрее, чем в Европе), и образование. И этот ларчик открывается просто.
Кем родители в России хотят видеть своего ребенка? Это очень важный вопрос. Он показывает, на что надеются граждане и что думают о будущем своей страны. Итак, данные ВЦИОМа. Врачом или медсестрой (12 %), юристом или адвокатом (10 %), экономистом (8 %), программистом или ИТ-специалистом (4 %), инженером (4 %), военнослужащим (3 %), педагогом (3 %), предпринимателем (2 %), дизайнером (2 %), менеджером (2 %), финансистом (2 %), рабочим (2 %), журналистом (1 %), артистом (1 %), ученым (1 %). Остальные профессии набрали менее 1 %.
Поразительно мало профессий, связанных с производительным, а не обслуживающим трудом и тем более с высокими технологиями. Набор профессий и приоритетов поразительно похож на тот, который был характерен для стран Латинской Америки лет 30 назад — юристы, экономисты, врачи. И соответствующее колониальное образование, которое удовлетворяет эти запросы населения.
Почему закрыли военные кафедры в большинстве вузов? Тайны сия велика есть. И Министерству образования и науки вкупе с Министерством обороны пока не удалось придумать правдоподобного ответа. Военные кафедры, даже если предположить, что их выпускникам не придется служить или воевать (последнее становится все менее очевидно), выполняли очень важные роли. Они давали еще одну профессию или показывали, как полученные в институте знания могут быть использованы на практике. При надлежащей организации дела это было очень полезно. Это те самые вложения в человеческий «капитал», которые предполагает создание «экономики знаний».
Конечно, речь не идет о копеечной в рамках государства экономии. Видимо, причина та же, что и при проведении военной реформы. «Эффективные менеджеры» демонстрируют свою эффективность и лояльность Западу. Ну, а кто, как и в каких условиях будет восстанавливать порушенное — не их дело. Социальная шизофрения.
Лучше или хуже стало российское образование за последние 20 лет его тотальных реформ? Не будем вырывать ЕГЭ из длинной череды реформ. Это лишь одно из преобразований (просто его одиозность и бессмысленность сейчас особенно бросаются в глаза). В самом деле, у нас уже были «гуманизация», «гуманитаризация», «информатизация», «интернетизация», «плюрализм и вариантность программ и учебников», введение множества предметов-паразитов в средней школе, «бакалавр-магистр» и многие другие. Почему-то после растраты большого количества денег (причастные к ЕГЭ говорят, что сюда уже вложено более 1 миллиарда долларов и поэтому пути назад нет), обо всех этих реформах, как о тягостных снах, стараются поскорее забыть.
Ответ очевиден — и среднее, и высшее образование ухудшилось в нашей стране в среднем многократно. Провал в области гуманитарных наук — студенты-естественники не знают элементарных фактов из отечественной и мировой истории, не представляют классических произведений родной литературы, об упавшем уровне грамотности умолчу — у большинства одна надежда на компьютер, разыскивающий орфографические ошибки. Знания по физике и химии, опустившиеся ниже критической черты. Общее падение культурного уровня. Многие ректоры и профессора приходят к мысли: первые 1–2 года надо в вузе заново проходить школьную программу. Либо надо вдвое увеличить прием и потом, по ходу учебы, отчислять тех, кто не сможет учиться. Беда в том, что на такой набор нет ни аудиторий, ни общежитий, ни преподавателей, ни финансирования.
Это ответы делают очевидным и диагноз, и прогноз. Отечественное образование в результате тяжелейших травм, полученных в результате беспощадного реформирования, оказалось в тяжелейшей ситуации. Оно утратило целостность, важнейшие системные свойства, связь с наукой, инструменты мониторинга, целеполагания, планирования, связь с будущим. Существует она благодаря подвижничеству отдельных учителей, преподавателей, руководителей в основном старших поколений и инерции, оставшейся от советских времен. Система нуждается не в «экспериментировании» и вестернизации, а в реанимации. Нужно переломить нынешнюю тенденцию развала и одичания. Без этого не будет не только «экономики, основанной на знаниях», но и довольно скоро возможностей поддерживать нынешнее жизнеустройство.
Императивы мирового кризиса
Все мы живем за счет будущего.
Не удивительно, что его ожидает банкротство.
К. Геббель
Российский кризис пока довольно слабо связан с мировым. При нынешней мировой цене на нефть у нас в экономике все должно было бы быть более чем благополучно. Но, если перефразировать Гегеля, каждый народ имеет такие финансовые власти, которых он заслуживает. И тут дело не в образовании, тут нужны другие институты и социальные силы.
А вот мировой кризис имеет к отечественной системе образования непосредственное отношение.
Глобальный мировой продукт составляет 80 триллионов долларов в год. Общий объем финансовых инструментов превышает 800 триллионов. Начатая в 1998 году в США политика накачивания денег в свою, а значит, и мировую экономику дала свои плоды. Привести в соответствие объем товаров и денег уже не удастся. Эпоха кончилась. Нас ждут очень большие перемены. России это касается в первую очередь. Наша страна располагает 30 % всех природных богатств мира, однако ее доля в глобальном мировом продукте составляет около 1 %. Такие страны достаточно долго в историческом масштабе не живут. По крайней мере, раньше не жили.
Конечно, легко и приятно думать, что вся причина кризиса, корень всех зол в плохих американских парнях, которые набрали ипотечных кредитов выше головы и не хотят их возвращать. Как-то чувствуешь моральное превосходство перед несостоятельными должниками.
К сожалению, не все так просто. Кризис — сложное, многоплановое и в нынешнем варианте небывалое явление. Обратим внимание лишь на одну его ипостась, непосредственно связанную с системой образования.
Великий русский экономист Николай Дмитриевич Кондратьев, анализируя мировую экономическую статистику, открыл циклические колебания конъюнктуры[2]. Он увидел в этом изменения технологических укладов — набора тех новых, быстро развивающихся отраслей, которые служат локомотивом для всей экономической системы.
Идеи этого выдающегося исследователя положены в основу индикативного планирования и стратегического прогноза в Японии, Германии, США, в ряде других развитых стран. На рисунке 1 представлена зависимость доли своей экономической ниши во времени для разных макротехнологий.
Каждое крупное нововведение, лежавшее в основе какой-либо отрасли, проходит три основные стадии. Первая — исследования, разработки, позволяющие воплотить результаты
