Имперский хакер. Вернуть свое - Константин Геннадьевич Борисов-Назимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Без проблем, — понятливо хмыкнул мой собеседник.
— Тогда до встречи, — ответил я и направился в прихожую.
Виктория точно ещё не спит, заметил полоску света под дверью, но она почти мгновенно погасла. Ждёт, что к ней постучусь? Уже взялся за ручку входной двери, но потом в комнату вернулся и чиркнул короткую записку, чтобы не беспокоилась, когда меня в квартире не найдёт. Попросил дождаться, а если через сутки не вернусь, то квартиру ей надлежит покинуть и действовать по обстоятельствам. Вряд ли к ней враги Джокера и мои предъявят претензии, но использовать как рычаг давления точно не побрезгуют. А скрывать наше укрытие смогу не слишком долго, различные препараты имеются и так обозначил время максимальное, надеясь, что сумею продержаться. Впрочем, перестраховываюсь, попадаться не собираюсь. Гидкос уже мониторит камеры видеонаблюдения вокруг универа и парковки. В том числе и составил несколько путей отступления, если что-то пойдёт не так. Другой вопрос, что подготовился плохо, в этом отчёт себе отдаю. Но и у ректора времени не имелось, в том числе он никому не звонил и сообщений не отправлял.
Вот почему так хорошо работают коммунальные службы? Парковка освещена словно днём! С одной стороны, засаду устроить тяжело, но и самому спрятаться негде. Я успел подойти за десять минут до назначенного времени. Господин Басургин задерживается, попал в пробку. На дороге авария произошла и движение остановила полиция, так сообщил мой компьютерный помощник. Я с ним поддерживаю связь через телефон, он мне пару раз звонил, а общался через наушник в ухе. Вот наконец-то и машина ректора подъехала. Спокойно махнул ему рукой от ограждения, на которое опирался и жду. Честно говоря, холод начинает под одежду проникать. Но садиться в тачку нет желания, это считай, что сам на территорию врага пойду и ограничу свои возможности.
— Алексей Петрович? — прищурился ректор, подойдя почти вплотную.
— Илья Дмитриевич, вы ожидали тут увидеть кого-то другого? — усмехнулся я, но всё же представился: — Студент первого курса, Голицын, к вашим услугам.
— Ректор Императорского Московского университета, Басургин Илья Дмитриевич, — склонил голову мой собеседник.
Внимательно на него посмотрел, отметив уверенный взгляд, седые как лунь волосы и оценил худощавое жилистое телосложение, которое не скрывает одежда. Рукопожатиями мы обмениваться не стали, сейчас они ни к месту. Ректор понимает, что его подозреваю и теперь ему предстоит меня в этом разубедить или подтвердить.
— Вы очень похожи на свою матушку, — заявил Басургин.
— Мне об этом говорили, — спокойно ответил я.
— Н-да, — потёр висок мой собеседник, — не так я представлял нашу встречу. Хочу заверить, что меня использовали помимо собственной воли. Грешно в этом признаваться, обвели вокруг пальца, словно мальчишку, — он поморщился.
— Вы про доставшийся мне сомнительный заказ из-за которого попал в неприятности или про то, что оказался вашим студентом?
— Первое, — коротко сказал ректор. — Но, не буду скрывать, поступление курировал, хотел, чтобы вы получили достойное образование. К тому же, — он криво усмехнулся, — это я обещал сделать, ещё будучи простым преподавателем.
— Зачем вы просили меня о встрече? — спросил своего собеседника, оставив без внимания его слова.
Сказать можно всё, что угодно, когда это проверить невозможно.
— Рассказать, что происходит, — вздохнул Илья Дмитриевич. — Поверьте, не думал, что прошлое вернётся бумерангом. Император ещё полон сил, однако, стал сдавать и чаще задумывается о преемнике. Собственных детей у него достаточно, вот только мало кто способен взвалить на себя заботу о стране. Не последнее слово и за искусственным интеллектом, дающим прогнозы и предостерегающим от пагубных решений.
— Я-то тут с какого бока? — не удержался от комментария. — Не хотите ли сказать, что являюсь незаконнорождённым сыном императора.
Если он ответит утвердительно, то мои дела плохи. Останется только забиться в какую-нибудь дыру или покинуть империю, желательно оказавшись в недружественной стране. Впрочем, и там найдут, пристрелят и скажут, что сам пустил пулю в висок, сразу пару раз.
— Нет, успокойтесь, вы не сын правителя, — успокаивающе махнул рукой ректор.
— Уже легче, — хмыкнул я.
— Так как вы взрослый человек, а ситуация складывается прескверная вокруг вас, то я не вправе скрывать, — Басургин вздохнул, а потом продолжил: — Увы, кровь Романовых в ваших венах течёт. У вашей матушки случился бурный роман с братом императора. Они души в друг друге не чаяли. Анастасия приняла кольцо от Михаила и согласилась стать его женой. Ваш клан резко возвысился и многим это не понравилось. Я за политикой в то время не следил, доподлинно не знаю, что произошло. Ходили слухи, что готовился переворот и младший брат императора хотел захватить трон при содействии вашей родни. Стража выявила заговор, ну, или его придумала. Однако, вашего настоящего отца нашли мёртвым в отдалённом коридоре дворца. Думаю, про своих деда и бабку знаете не хуже моего, как и то, что случилось с кланом. Вот только Анастасию император пожалел, та оказалась в положении, и он не смог убить своего племянника или племянницу. Нашёлся и тот, кто предложил руку и сердце вашей матушке. Кстати, от моего предложения она отказалась. Подозреваю, вам мало что из моего рассказа известно.
— Почти ничего, — мрачно ответил я, пытаясь просчитать сложившуюся ситуацию.
— Искусственный интеллект каждые полгода подготавливает списки тех, кто способен возглавить империю. До последнего времени вас там не было, но месяц назад вы оказались аж на третьем месте. Представляете, какой произошёл переполох?
— Догадываюсь, — поморщился я, мысленно костеря создателя такого продвинутого искусственного интеллекта.
Найти бы эту прогу и наслать на неё вирусняк! А лучше и вовсе взять под контроль, да боюсь не получится. Чувство самосохранения даже у моего компьютерного помощника сильно развито, чего уж говорить о той структуре, которая интегрирована в повседневную жизнь, при этом оставаясь незаметной. Как такого добились? Нет у меня ответа, если только создатель не от мира сего. С другой стороны, если разработка происходила в команде, по заказу свыше, когда каждый чих, алгоритм, блок, команда и написание кода обсуждается, то возможно всё. Не удивлюсь, что трудилось сразу пяток команд, друг друга перепроверяя. В такой атмосфере сложно оставить дырку, чтобы потом через неё внести правки.
— Так вот,
