Мессия - Никита Аверин

Гай Метьюс продолжал жмуриться, неподвижно стоя, и напирающая со всех сторон толпа наконец-то поглотила его.

Глава пятая

В полумраке салона вижу лица людей.Время будто вернулось назад.Я не знаю, что делать мне с жизнью своей.Я давно уже этой жизни не рад.

Голос друга, которого завтра не будет,Чтобы просто мне руку пожать.Улыбается он, но никак не забудет,Что так скоро ему навсегда уезжать.

Фары светят вперед, прорываясь сквозь мглу,И деревья уносятся вдаль.Почему я забыть о тебе не могу,Ведь того, что забыто, мне, конечно, не жаль.

Я хотел бы заплакать, но кончились слезы,Остался лишь в горле комок.Я понял так много, но понял так поздно.Прости и храни тебя Бог.

Натянув на голову капюшон толстовки, Гай критически оглядел свое отражение в мутном зеркале. Недельная щетина на лице, мешки под глазами, и кривая нервная ухмылка. Стоя посреди загаженного мужского туалета приюта для бездомных, Метьюс лихорадочно думал над тем, как ему быть дальше.

За ним, вне всякого сомнения, велась охота. Таинственные агенты, работающие или на правительство США, или на спецслужбы других стран. Гай не исключал вероятность того, что это были представители частных организаций, жаждущих заполучить в свои руки бессмертного человека.

— Бессмертный? Я — бессмертный? — Гай осторожно дотронулся подушечками пальцев рук до своего лица. Кожа была теплой, шероховатой и мягкой. Обычный набор тактильных ощущений от соприкосновения с кожей живого человека. Гай не чувствовал внутри себя каких-то изменений. Он испытывал лишь сильное чувство голода и огромное желание лечь спать. Эти простые потребности никак не ассоциировались у него с понятием бессмертного существа.

Натянув капюшон поглубже, Гай толкнул дверь ногой и вышел из туалета. Бредя и спотыкаясь в полумраке, разгоняемом лишь мягким светом электрических панелей, вмонтированных в потолок и стены коридоров ночлежки, Метьюс решил выбираться из города. Но прежде ему необходимо был раздобыть наличные и документы.

За то время, что он отсутствовал, на Земле многое изменилось. Микрочип с мультипаспортом, вживленный в предплечье, когда Гаю исполнилось восемнадцать, уже не действовал. Правительство СИТА перешло на более компактные и современные микрочипы, которые вживлялись гражданам страны практически сразу после рождения. И если для сканирования данных с устаревшего мультипаспорта было необходимо вплотную подносить руку к считывающему устройству, то микрочип нового образца передавал информацию на расстоянии до двух метров. Что в значительной мере упрощало процессы коммуникации и установления личности гражданина.

С одной стороны, это было хорошо. Охотившиеся за Гаем люди не смогут вычислить его в толпе или отследить его передвижения с помощью полицейских сканеров на улицах и вокзалах. С другой стороны, без нового чипа Метьюс не мог воспользоваться своими банковскими счетами или даже банально купить билет на самолет или скоростной монорельсовый поезд.

Хорошо, что фортуна улыбнулась Метьюсу, и, выйдя из леса на окраину Балтимора, он практически сразу наткнулся на этот приют для бездомных. Здесь он смог впервые за долгое время поесть хоть и не вкусной, но зато горячей еды и выпить кружку сублимированного кофе.

Пухлая женщина в годах, служившая волонтером, помогла подобрать Гаю подходящую по размеру одежду на складе вещей, пожертвованных для бездомных более удачливыми американскими согражданами. Синяя толстовка с капюшоном и логотипом бейсбольной команды «Нью Ред Сокс» на груди, старые штаны из сверхпрочной искусственной кожи и желтые ботинки на толстой подошве.

— Конечно, фасон устаревший, зато вся одежда чистая и простерилизованная, — толстушка-волонтер глядела на Гая с материнской заботой.

— Не переживайте. Я и сам по себе сильно отстал от моды, — Метьюс искренне улыбнулся этой доброй женщине. — Спасибо, мэм.

— Не стоит благодарности, — женщина погладила Гая по плечу, и в этом жесте не было ни намека на заигрывание. — Ты так похож на моего сына Хьюберта.

Гай решил не выяснять о судьбе ее сына, так как ему сейчас хватало и собственных проблем.

Когда Метьюс покинул ночлежку, на улицах Балтимора начинался новый день. Электромобили таксистов, традиционного желтого цвета, деловито сновали по дороге в обоих направлениях. Таксисты спешили занять «рыбные» места в центре города, поближе к вокзалам и деловым районам.

На домах, одна за другой, гасли голографические вывески ночных магазинов и разномастных торговых лавочек. Горожане из числа ранних пташек покидали свои квартиры для того, чтобы совершить утреннюю пробежку, или выгулять домашних питомцев, или совместить и то, и другое.

Гай хмуро смотрел на прохожих и думал над тем, куда же ему податься. В первую очередь Метьюсу стоило избегать попадания в объективы видеокамер, которыми были буквально напичканы здания и улицы в центре города. Значит, ему следовало оставаться в бедных районах, где концентрация недремлющих глаз Большого Брата была гораздо ниже…

Внутренние размышления Метьюса были грубо прерваны парочкой афроамериканцев, одетых в прозрачные пластиковые комбинезоны яркой кислотной окраски.

— Альма, ты посмотри, это же тот неубиваемый парень из Ворлд Туба!

— О, черт! Эй, мистер, разрешите с вами сфотографироваться! Боб, сфотографируй нас… — девушка попыталась ухватить Гая за локоть, но тот грубо оттолкнул ее и припустил вдоль по улице. Вслед ему неслись крики обиженной парочки: — Эй, мистер Бессмертный, куда же вы? Постойте!

Метьюс, не разбирая дороги, бежал прочь, толкая на ходу случайных прохожих. Но на его беду, парочка бросилась вслед за ним, оглашая окрестности истеричными воплями. Пробежав пару кварталов, Гай остановился отдышаться и обернулся посмотреть, удалось ли ему оторваться от преследователей. То, что он увидел, заставило космонавта открыть рот от удивления.

По улице бежала толпа. Старики и дети, мужчины и женщины, белые и цветные. Возглавляла преследование все та же парочка в кислотных комбинезонах.

— Мистер Бессмертный! Стойте! Мы хотим с вами поговорить!

— Автограф, мистер! Только один автограф!

— Чувак, мы только хотим сфотографироваться с тобой, не будь таким гордым куском дерьма!

Простонав от отчаяния, Гай метнулся в ближайшую подворотню, при этом больно ударившись щиколоткой о стоявший у стены контейнер для мусора.

— Твою мать! — выругался Метьюс. Попытавшись сделать пару шагов, он скривился от острой боли, пронзившей травмированную ногу, подобно раскаленному пруту железа. Поняв, что с такой ногой ему далеко не уйти, Гай откинул крышку мусорного контейнера и с трудом забрался внутрь. Вонь от протухших продуктов тут же забила нос, у бывшего космонавта перехватило дыхание. Но, несмотря на омерзительное амбре, Гай судорожно заработал руками и ногами, стараясь как можно глубже закопаться в груде мусорных пакетов. Добравшись до дна контейнера, Метьюс замер и постарался не дышать, чтобы не зайтись приступом спазматического кашля.

Через минуту он услышал гомон толпы. Голоса, приглушенные мусорными пакетами, звали Метьюса и требовали выйти и уделить им внимание.

Люди рассыпались по подворотне и принялись осматривать все темные углы и закоулки. Сердце Гая екнуло, когда кто-то из преследователей откинул крышку и заглянул в контейнер.

— Фу, ну и вонища!

Захлопнув контейнер, неизвестный удалился. Гай не знал, сколько времени он провел в своем пахучем убежище, прежде чем рискнул выбраться наружу. Приоткрыв крышку на пару сантиметров, Метьюс осторожно огляделся вокруг. Подворотня опустела, преследовавшая его толпа разошлась по своим делам.

Спрыгнув на землю, Гай с удивлением обнаружил, что нога больше не болит. Задрав штанину, он внимательно осмотрел щиколотку, но не смог обнаружить на ней ни синяка, ни царапины.

Приведя одежду в относительный порядок и стряхнув с себя налипший мусор, Гай направился в глубь подворотни. И стоило ему на секунду расслабиться, как его схватили за шиворот и втащили в распахнутую дверь.

— Я заметил, как вы прятались в том мусорном контейнере, и подумал, что вам не помешает на время укрыться от посторонних глаз, — незнакомец протянул Гаю фарфоровую чашку с кофе. — Простите, что так грубо пригласил вас к себе, но я боялся, что кто-нибудь нас увидит.

— Спасибо, сэр, — Гай с благодарностью взял чашку и сделал аккуратный глоток. Кофе оказался на удивление вкусным. — Ничего страшного, я благодарен вам, что вы утащили меня с улицы. Но не подумайте обо мне плохо. Я не преступник.