Билет куда угодно - Деймон Найт

— Но на каком языке я тогда говорил? — кипя гневом, вопросил Нейсмит. — Когда спрашивал: «Где я?»

— А можете вы повторить звуки?

— Ква э? — некоторое время спустя с закрытыми глазами вымолвил Нейсмит. Напряжение все нарастало — он уже не в силах был лежать спокойно. Лицо подергивалось, на лбу выступал обильный пот. — Вам это о чем-нибудь говорит?

— Я не лингвист. Но это точно не немецкий, не французский и не испанский — тут я уверен. Может статься, румынский или хорватский — что-нибудь из той оперы. У вас там никаких корней?

— По документам ничего такого, — напряженно выговорил Нейсмит. Пот заливал лицо, кулаки то сжимались, то разжимались. — Отец с матерью местные, и всю жизнь прожили на Среднем Западе. И все родственники тоже откинули копыта в омахской мясорубке; а я последний в семье — и едва избежал таких же радостей.

— Пойдем дальше, — предложил Уэллс. — Когда закончим, я прокручу ту фразу Хупке или Лири — интересно, что они скажут. А теперь еще немного назад. Постарайтесь успокоиться.

— Попробую. — Нейсмит вытянулся на кушетке, плотно прижав руки к бокам.

— Обращаю ваше внимание, — напряженным голосом проговорил Уэллс, — к последнему воспоминанию до пробуждения в больнице. Последнее, что вы помните. — Доктор снова обратился к пульту управления.

Нейсмит вздрогнул, когда еще один живой образ буквально взорвался в голове. На сей раз пейзаж — серый и туманный.

— Авария, — прохрипел Нейсмит, облизнув пересохшие губы. — Кругом до черта обломков — все дымится… Трупы…

— А где вы? — спросил Уэллс, подаваясь вперед.

— Ярдах в двадцати от фюзеляжа, — с усилием вымолвил Нейсмит. — Совсем голый… истекаю кровью… Холодно. Голая земля. Там чье-то тело, и я наклоняюсь посмотреть чье. Лицо — сплошное месиво. Ага — личный знак… Боже мой! — Он вдруг сел на кушетке, весь дрожа.

Уэллс побелел под своим загаром и выключил аппарат.

— Что? Что такое?

— Не знаю, — медленно проговорил Нейсмит, лихорадочно нашаривая в голове образ, который оттуда уже испарился. — Я потянулся к личному знаку того парня, а потом… не знаю что. Жуткий шок. Теперь прошло.

— Лучше на сегодня закончить, — предложил Уэллс, собираясь отключить пульт управления. — В другой раз…

— Нет! — Нейсмит схватил его за руку. — Мы уже совсем рядом — я сердцем чую. Поздно тормозить. Включите свою мозговыжималку.

— Не думаю, что вы поступаете мудро, Нейсмит, — утешительным тоном произнес Уэллс. — Вы реагируете слишком остро; помните, это мощный прибор.

— Еще одна попытка, — предложил Нейсмит. — Одну я выдержу; а там оставим до следующего раза. — Он не сводил глаз с Уэллса.

— Ладно-ладно, — нерешительно пробормотал Уэллс. — Посмотрим…

Нейсмит лег. Снова начались гудение и щекотка.

— Направляю ваше внимание на детство, — сказал Уэллс. — Любая сцена из детства. Все, что придет в голову.

Нейсмит остолбенел. Нечто всплыло в сознании — нечто столь страшное, что явись оно наяву — и он немедленно лишился бы рассудка. И больше — ничего.

Итак, полный провал. Стоя на дорожке у домика Уэллса, Нейсмит ожесточенно тер пальцами виски. Ничего, кроме головной боли, дальнейшие опыты не принесли.

Некоторое время он стоял в гневной нерешительности. Все попытки действовать отсекались одна за другой. С самого первого дня — в аудитории…

И тут мысль, таившаяся все это время где-то на задворках сознания, начала обретать форму. Вот с чего все началось — с воздействия дупликатора Гиверта… А может, все несчастья Нейсмита — сны, к примеру, и все остальное — объясняются тем, что какой-то пришелец схимичил с аппаратом? Разве нельзя предположить, что туда вставили какую-нибудь хитрую штуковину, чтобы изучать скрытое воздействие на сознание?

Задав себе такой вопрос, Нейсмит уже не мог оставить его без ответа. Тогда он направился в туннель.

Головная боль не утихла и не усилилась. Ощущение создавалось такое, будто каркас, который надел ему на голову Уэллс, так там и остался. Несмотря на всю абсурдность таких мыслей, Нейсмит никак не мог избавиться от желания сорвать каркас и швырнуть его в ближайшую сточную канаву.

Поход к Уэллсу оказался ошибкой — от начала и до конца. Масса дискомфорта, прочие атрибуты, потраченное время — а в результате так ничего и не известно о том белом пятне, что закончилось четыре года назад. Несколько жалких воспоминаний о жизни в больнице после аварии — знания, не стоившие усилий — а больше и ничего.

Нейсмит вышел на университетской остановке — и в ярком свете солнца дотопал до Учебного корпуса. Немногие студенты, что попадались по пути профессору, останавливались и провожали его странными взглядами. Знакомых он не встретил, и никто с ним не заговорил.

Когда Нейсмит поднимался по задней лестнице к аудиториям, навстречу попался нервный и пугливый Дональд Клемперер в сопровождении молодого препаратора по фамилии Ирвинг. При виде Нейсмита оба так вздрогнули и задергались, что чуть не порвали лабораторные халаты. Самый молодой сотрудник физического факультета Клемперер был вечно озабоченным, хлопающим глазами юнцом; грузный же брюнет Ирвинг всегда производил невозмутимое впечатление.

— Ах, ох, профессор Нейсмит, — начал заикаться Клемперер. — А профессор Орвиль сказал…

— А вы как раз проводили мои занятия? — мило осведомился Нейсмит, невозмутимо продолжая подниматься по лестнице.

— Да-да, как раз… но тут вот какое дело…

— Как сегодня прошла демонстрация? — Нейсмит оказался уже на верху лестницы и оглянулся, рассматривая сверху вниз разинутые рты Клемперера и Ирвинга.

— A-а, да-да, превосходно, только вот…

— Отлично, так держать! — Нейсмит быстро направился по коридору.

— Но профессор Орвиль сказал мне забрать у вас ключ! — провыл Клемперер.

Нейсмит не удостоил его ответом. Он отпер дверь дупликационной комнаты, проскользнул туда и заперся. Откликаясь на его присутствие, лампы медленно засветились.

Он осмотрелся в комнате, разглядывая знакомое оборудование, будто видел его впервые. Сам дупликационной механизм в трех металлических шкафах располагался у одной стены — а в двух блоках выше и ниже платформы наблюдения находилась стандартная девятивариантная установка Дупликатора Гиверта. Она имела объектное поле радиусом шесть футов, отмеченное невысоким ограждением. Рабочий стол и аппаратура находились в том же виде, в каком Нейсмит их и оставил: резервуар, тау-аккумулятор, размыкающий механизм, теперь сдвинутый в сторону. Несколько единиц оборудования добавилось: фотометр и интерферометр, небольшой теодолит, несколько призм, обычное оборудование для демонстрации оптических свойств квазиматерии. Кроме того, к полу была приварена опорная плита гидравлического домкрата, а небольшой передвижной кран располагался рядом, чтобы принимать на себя вес резервуара, когда из-под того приходилось вынимать стол.