Адский договор: Переиграть Петра 1 - Руслан Ряфатевич Агишев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ладно, хватит. Ясно, что набрали уже лишнего. Столько и не нужно, — Дмитрий махнул рукой в сторону разошедшегося Михайлы. Тот так разошелся, что уже перешел в своем перечислении к всякого рода захваченным шмоткам: тулупам, портам, шапкам, сапогам. — Ты, кстати, узнавал про Скуратова? Как он там, не готовит новый поход по нашу душу?
Вопрос был далеко не праздным. Разведка в их деле была наиглавнейшим делом. У Михайлы, как раз, из родового села Скуратова была бабенка знакомая. Вдовая с дитем жила в избенке. Вот он и хаживал к ней с гостинцами. Мальца подкармливал, ее обхаживал. Мир и согласие, как говориться. У нее-то он и все выспрашивал про барина: чем тот занимается, куда собирается, сколько у него боевых холопов, есть ли пушки и ружья.
— А то получится, как в прошлый раз, — вздохнул Дмитрий, вспоминая одну из не самых удачных вылазок на «большую дорогу».
Это было, кажется, на второй или третий день, как они затеяли свои разбойничьи нападения. Все у них получалось: крестьяне бежали при виде них, одетых в бандитские наряды; обозники бросали свое имущество. Решив, что им море по колено, они расслабились. Скуратов же в этот самый день решил навести порядок на своих землях. Собрал всех своих боевых холопов, дворню, мужиков из села. Вышло у него под шесть десятков человек, вооруженных и ружьями, и пистолями, и саблями, и дубинами, и кольями. И начала вся эта орава гонять Дмитрия с Михайлой вдоль торгового тракта, как бешеных лис. Едва живьем не взяли. Если бы не Дмитрий с перепуга не превратили небольшое озерцо за сними в спирт и не поджег его, взяли бы их «тепленькими». Потом почти сутки в бане отлеживались, и царапины с ушибами зализывали.
Многое из будущего успел Дмитрий провернуть, пока пугал местных. Вспомнил как-то про собаку Баскервиль. Решил «замутить» и такое. Еле-еле уговорил Михайлу поймать пару барбосов из соседних сел. Вдвоем их обрядили в сбрую с рогами и крыльями, морду и туловище раскрасили гнилушками с болота. Последние, содержащие немного фосфора, создали просто безумный антураж. Получилось из обычного дворового кабыздоха невероятное существо с полуметровыми светящимися клыками, с короткими крыльями. Увидишь ночью такое, сразу же готов гроб. Очень страшно получилось.
Пару дней назад выпустили они обоих псов, устроив просто безумный переполох. В селе случилось самое настоящее сумасшествие: визжали бабы, носились, как угорелые мужики с топорами и вилами, кто-то стрелял из ружья. Орали про сатану, про демонов и духов.
На утро выяснилось, что пока гремел весь этот переполох, сгорело три избы и два сарая, пропала корова, двух мужиков затоптали и одна девка была обрюхачена. Про брюхо до сих пор на демонов кивают.
К счастью, сегодня все прошло нормально. Взять, ничего не взяли. Просто попугали немного на дороге. Попалась им пара бродяг, что сразу же наутек пустились, едва их в маскхалатах увидели. Затем до чертиков напугали какого-то молодого парня, что с рыбалки возвращался.
Возвращаясь домой после этого, Дмитрий улыбался. Все шло, как нужно. Скоро Скуратова можно будет «голыми руками брать». В его родовом селе среди крестьян самая настоящая паника. Уже третий крестовый ход вокруг села проводят. Ходят кругами между домами, с хоругвями, крестами, поют православные гимны. Среди помещичьей дворни тоже сказывают неспокойно. Появились слухи, что все последние напасти оттого напали на село, что их помещик Федор Кобылин великий грешник. Поговаривали даже, что он в старых богов верует. И многие верили в эти слухи, готовясь бежать, куда глаза бежать. Даже сельский священник, сидевший раньше тише воды ниже травы, так осмелел, что стал обличать барина. Мол, замаливать нужно грехи и новую церкву строить.
— Еще пару дней село Кобылина и само поместье немного помаринуем. Как раз полная луна на небе будет. Слышишь, Михайла⁈ — тот, идя от него чуть в стороне, заинтересованно повернулся. — Говорю, выть готовься по-волчьи. Оборотней будем изображать. Умеешь выть-то? Только так выть нужно, чтобы кровь в жилах стыла.
Холоп усмехнулся и вдруг, как завоет. Протяжный, леденящий душу, вой прорезал ранний вечер, далеко-далеко раздаваясь в округе. Сразу стихли лишние звуки. Лесное зверье, только что своими звуками наполнявшие лес, затихли.
— Ни хера себе! Откуда такое умение? — удивился Дмитрий. — Жуткова-то получается… особенно под вечер. Представляю, что будет, когда настанет глубокая ночь. Люди дома с лавок будут падать.
— Дык, могем немного, — скромно ухмыльнулся холоп, неопределенно качнув головой. Мол, на свете живет долго, и много разного нахватался у добрых людей. — Э-э-э… господине, может седни с устатку того крепкого вина разрешишь принять? Этого… что конским прозывается. Третьего дни угощал.
У парня удивленно поползли вверх брови. Это какой еще конской брагой он его раньше угощал? Никак он не мог взять в толк. Что за конская брага⁈ Медовуха что ли⁈
— Подожди-ка, ты про коньяк говоришь? — наконец, осенило Дмитрия, про какой напиток идет речь. Услышав знакомое название, Михайла закивал головой. — Хорошо, дружише. Обещать не буду. Попробуем, что у нас сегодня получится… Хорошо, говорю. И не делай такое страдальческое выражение лица! Сказал, значит, будет. Вопрос только в том, что получится.
С его способностью, которой его наделил Дьявол, по-прежнему, творилось что-то непонятное. Никак ему не удавалось к этому всего верный ключик подобрать. Разброс в напитках получался просто неимоверно широким. Некоторые названия получившихся напитков, что чудесным образом всплывали у него в мозгу, он даже выговаривал с трудом.
— Ладно, ладно… Не нуди под ухом. Осталось немного воды? — Михайло, едва в обморок от радости не свалился. Знал, собачий сын, что обычно следовало за этим словами. Мигом подставил кувшин, в котором плескалось немного питьевой воды — их запаса на прошлую вылазку. — Только учти, коньяк может и не получится… И гляди у меня, не спейся! Начнешь фортеля выкидывать, прокляну, — здесь пришлось на Михайлу глянуть фирменным «дьявольским» взглядом, то есть посильнее выпучить глаза. На того это особенное действие оказывала. Холоп сразу же вытягивался по стойке смирно, словно на военном
