Искатель, 1990 № 01 - Владимир Гусев

Впрочем, это понятно: возможность столкновения с птицей программа не предусматривала. Считалось, что птицы вымерли полностью, одновременно с животными и рыбами, еще в период общего загрязнения атмосферы. Оказалось, что нет. После удара винтолет опустился мягко — сработала аварийная система. И когда Моррисон выбрался наружу и увидел, что приземлился прямо в городе, на широкой улице, он даже обрадовался, не подозревая пока, чем для него это обернется.

В конце квартала мелькнула человеческая фигура, и Моррисон, отчаянно крича, бросился туда. Увы, это был всего-навсего низкоразрядный робот-уборщик. Автомат безразлично обошел Моррисона, а тот сел прямо на мостовую, ощутив после всплеска эмоций страшную усталость и полное безразличие ко всему на свете. И еще — голод.

Он машинально сунул руку в сумку с аварийным запасом и бросил в рот кубик питательного концентрата. В пище содержалась тонизирующая смесь, и он почувствовал себя бодрее, отметив, однако, что концентрата осталось всего шесть кубиков — запас на два дня… А что потом?

Вначале авария позабавила его, ибо ничем серьезным не грозила. Безопасное приключение, легкая встряска без неприятных последствий. Небольшая задержка — и только. В конце конца он не какой-нибудь изгой, у него солидный счет, и достаточно связаться с любой транспортной конторой, чтобы получить новый винтолет то ли напрокат, то ли в собственность.

Моррисон включил передатчик, но индикатор устойчивой связи не зажегся: мешали нашпигованные электроникой небоскребы, окружающие машину со всех сторон. Но и это его не обескуражило — он оказался не в лесу, не в болоте, не в море или диких скалах… Он — в городе, и пусть это чужой, на все-таки город…

На всякий случай Моррисон просмотрел инструкцию «Как вести себя после аварии». Там подробно описывалось, как надо поступать, оказавшись в джунглях, пустыне, на необитаемом острове, на вершине Эвереста и в других, самых неподходящих для человека местах. А поведения в чужом городе инструкция не расписывала…

«Хорошо еще, что можно дышать», — подумал Моррисон.

С высоты он много раз видел усеченные конусы очистителей атмосферы, разбросанные по санитарным квадратам. Они выполнили свою задачу и надежно законсервированы. Вдруг опять понадобятся.

Передохнув, Моррисон пошел дальше. Куда идти, он не знал и хотел было вернуться к винтолету — все-таки рядом со своей оболочкой чувствуешь себя увереннее, но тут же понял, что не знает где находится аппарат, и не сможет его отыскать.

«Лучше бы я упал в море или джунгли, — размышлял Моррисон — Там все ясно и просто: аварийная система оценивает обстановку, передает сигнал на спутник связи, я через несколько минут приходит помощь. Сейчас бы я был уже дома. А так — вроде бы все в порядке: сел в городе, от чего меня спасать? Ни экстренных вызовов, ни тревоги. Можно спокойно сдохнуть от голода.

Конечно, на самом деле он не допускал мысли, что может погибнуть в центре густонаселенного города, но вся история напоминала: ему здорово не нравиться. Безвестное отсутствие на службе грозило потерей работы, а это уже достаточно серьезно, и вообще, происшествие затягивалось.

«Черт побери, ну в влип!» — выругался Моррисон.

Он впервые подумал, что забавное приключение поворачивается угрожающей историей, и его положение может оказаться гораздо серьезней, чем это представлялось вначале. Настолько серьезней, что… Впрочем, он сразу отогнал эту мысль. Главное, не поддаваться панике. Надо рассуждать спокойно. Нужно найти телефон. Телефон — это цель. Каковы способы ее достижения? Попасть в дом — отпадает. Остается второй способ: найти кого-нибудь из местных жителей за пределами его квартиры все ему объяснить.

Спокойно размышлять Моррисону понравилось.

Итак, следующий вопрос: где за пределами квартиры можно найти человека? Ясное дело, на службе! Но в офис попасть тоже не удастся, что же делать? Так, правильно, есть люди, которые в силу условий работы находятся на улице, в местах общего пользования, в подсобных помещениях. Что же это за люди?

Моррисон перебирал в уме профессии до тех пор, пока ему не показалось, что он когда-то уже занимался этим. Он напряг память и вспомнил.

Несколько лет назад в развлекательной телепрограмме проводилась викторина под названием «Чего не может делать машина?» Победителя ждал крупный приз, на участие в викторине пришли многие. Но дать верного ответа не смогли. Машины умели все. Правда, одна экстравагантная дама пыталась добиться спеха, заявив, что машина не умеет любить, но ведущий возразил, что любовь — всего-навсего комплекс эмоций, а не вид деятельности. Приз все-таки вручили ей: мол, вы не виноваты, что вопрос не имеет ответа, а ваша попытка была самой оригинальной…

Тогда Моррисон расценил увиденное, как рекламный трюк, убеждающий зрителей в том, что раз машины могут делать все, то нечего раздумывать, надо покупать их. Сейчас он увидел в этом в еще одну сторону, губительную для себя…

Миррисон обхватил голову руками. Хотя поверить в то, что он обречен, было нелегко, сейчас эта возможность показалась ему настолько реальной, что ноги стали ватными, и он опустился на мостовую.

И вдруг обостренные страхом чувства подсказали, что на него кто-то смотрит. Моррисон вскочил и огляделся по сторонам. Улицы было пустынны, но он почти физически ощущал, что его пристально рассматривают сотни, а то и тысячи пар глаз.

Конечно же! Как он сразу не подумал! Ведь он сейчас должен быть в центре внимания всего города! Он — Человек на Улице. Это настолько необычно, что все жители окружающих домов, прекратив привычные занятия и оставив надоевшие телевизоры, прильнули к окнам. Без сомнения, они наблюдали за каждым его шагом. Он шел по городу, а они, наверное, звонили друг другу и предлагали выглянуть в окно, подивиться на чудо.

Моррисон поднял голову. Одинаковость темных матовых панелей не могла его обмануть, за ними прятались невидимые, но любопытные зрители.

Он поднял обе руки вверх и громко закричал:

— Мне нужна помощь! Я попал в аварию, мне нужен телефон! Кто-нибудь, пустите меня к себе, дайте позвонить! Я кредитоспособен, мой индекс ГХ-102, можете проверить!

Моррисон знал, что чувствительные микрофоны доносят в квартиры каждое его слово, но ответной реакции не последовало. Никто даже не придал прозрачность своему стеклу. Его просто рассматривали, как забавную козявку, ничуть не принимая всерьез. И это его взбесило.

— Что молчите, мерзавцы! Вам не терпится увидеть, как я буду подыхать?! Вы хотите этого?! Негодяи!

Он поймал себя на мысли, что это уже буйство и кто-нибудь может вызвать полицию, но не испугался, а скорее обрадовался такой возможности, увидя в ней выход, и продолжал кричать и ругаться до тех пор, пока не сорвал голос.

И снова никакой реакции в ответ.

«Конечно, никто не почешется. — подумал Моррисон. — Никому нет до меня дела. Никому ничего не надо. Им даже лень вызвать полицию». Он вынужден был признаться себе, что если бы, находясь дома, стал очевидцем такого необычного представления, то тоже ограничился бы лицезрением и не стал бы вмешиваться в события.

Как же расшевелить их? Есть только один способ: заставить каждого ощутить опасность лично для себя!

Моррисон вытащил из сумки тяжелый футляр с предостерегающей надписью: «Вскрывать только в случае крайней необходимости!» — и без колебаний сорвал красную пломбу.

Подняв разрядник над головой, он на секунду задумался, но, все-таки нажал спуск. От яркой молнии потемнело в глазах, в лицо ударила волна горячего воздуха, но Моррисон стрелял еще и еще, отчетливо представляя, как, испуганно отпрянув от окон сотни обывателей бросились к телефонам. Кончились заряды, и он, бросив оружие на землю, стал ждать развязки.

Вокруг ничего не изменилось, было по-прежнему тихо, и вдруг Моррисона пронзила ужасная мысль: ему показалось, что в этом городе, а может быть, и на всей Земле больше не осталось людей, он — последний. Моррисон так ярко представил себя единственным живым существом на огромной планете, что его прошиб холодный пот и он даже забыл, как оказался здесь, в незнакомом городе, почему у него закопчены руки, а неподалеку валяется разрядник..

Но в следующий миг все изменилось. Он бы никогда раньше не поверил, что так обрадуется звуку сирены и будет готов расцеловать полицейского только за то, что он — человек, хотя и в полицейской форме. Человек, с которым можно поговорить, пожаловаться на полосу невезения, на стечение обстоятельств, с которым можно вместе посмеяться над своими глупыми страхами, обсудить нелепую ситуацию, в которой угораздило очутиться…

Однако из полицейского автомобиля вышли одетые в форму военные роботы — универсальные автоматы повышенной сложности.

— Вы арестованы, просим следовать за нами, — произнес традиционную фразу один из них.