Невинные сердца - Рэдклифф Рэдклифф

– Спасибо за то, что не дали этим проклятым идиотам все здесь разгромить. Боюсь, кто-нибудь из моих девочек мог пострадать. Впрочем, извините, но мне кажется, это было безрассудно.

С тех пор прошло шесть ярмарок. За эти годы Джесси и Мэй сдружились. Каждый раз приезжая в город, Джесси обязательно заходила в салун, чтобы поздороваться с Мэй, или угостить ее выпивкой после того, как последние ковбои шатающейся походкой покидали салун под утро. Обе женщины, которых окружающие часто не понимали, того не сознавая, очень ценили эту дружбу, и со временем Джесси стала по-настоящему дорожить их встречами. С Мэй она могла поговорить так, как ни с кем другим, даже с Джедом.

– Эй. Монтана, о чем задумалась? – спросила Мэй. Она вертела свой стакан в руке, наблюдая, как темная жидкость плещется у самого края.

Джесси, которую прижали к Мэй, улыбнулась и наклонилась к ней еще ближе, чтобы ее было слышно.

– Я вспоминала ту ночь, когда мы познакомились. О боже, это была картина маслом, – рассмеялась Мэй, опрокинув в себя виски отработанным движением руки. – Как ты схватилась с тем парнем. Ты что, правда могла пристрелить его?

– Да я не знаю, я не думала об этом, – усмехнулась Джесси. Увидев, как вытянулось лицо подруги, она рассмеялась. – Как ты, Мэй? Мы уже сто лет не виделись.

– О, за это время я немного постарела, Джесс, но еще держусь. В последние месяцы тебя было почти не видно в городе. Ты же не забываешь старых друзей? – Мэй вгляделась в лицо Джесси, в который раз осознав, насколько та потрясающе красива. В ней слишком много мужской красоты для женщины, но она слишком радует глаз, чтобы быть мужчиной. Джесси с нежностью ей улыбнулась и покачала головой. – Только не тебя, Мэй. Тебя я никогда не забуду. Мэй слегка покраснела и посмотрела на их отражение в зеркале позади барной стойки, тщательно подбирая слова.

– Скажи, Монтана, а что это за девушка была с тобой? Я видела, как вы сегодня гуляли по городу. Мне кажется, я ее не знаю. Джесси бросила на подругу изумленный взгляд.

– Ну, ее зовут Кейт Бичер. Она перебралась сюда с родителями из Бостона. Я тебя сегодня не заметила. Почему ты не окликнула меня?

– О, кажется, я была чем-то занята. Так ты говоришь она с северо-востока? – голос Мэй прозвучал настороженно.

– А что такое? – спросила Джесси, которую удивила эта подозрительность.

Мэй выдавила из себя смешок и подняла взгляд подругу.

– Да ничего, Джесс, – беспечно сказала она. – Просто не забывай, что эти выходцы с Востока, они непостоянные существа. Они приезжают сюда, и все вокруг кажется им новым, таким непохожим на то, что было у них прежде. Они влюбляются в это место, очарованные кипением здешней жизни. Но проходит время – и им становится скучно, и они все бросают, словно избавляются от старой туфли. – Кейт не такая, – уверенно сказала Джесси.

– Ну, может, сейчас и нет, но давай посмотрим, что одна суровая зима сделает с этой лучезарной красотой.

– Кто-то и правда не создан для такой жизни, что есть; то есть. Но Кейт… – Джесси улыбнулась при воспоминании о восторженности Кейт и ее нескончаемых расспросах. – Она не такая, как те дамочки, кто не станет переходить дорогу в дождливую погоду, боясь выпачкать свои туфли в грязи. В ней есть что-то большее.

Мэй заметила, как заискрился взгляд Джесси, и она понимала, что это значит. Ничего подобного в Джесси, она раньше не замечала. Мэй поняла, что предупреждать ее бесполезно, но все же попробовала еще, ведь сердце у Джесс было слишком нежным, чтобы оставить его беззащитным.

– Просто не забывай, что кто-то другой не обязательно чувствует то же, что и ты, – сказала Мэй. Джесси нахмурилась, пытаясь понять, куда Мэй клонит. С этими мыслями она и уснула, когда без сил упала на кровать, вернувшись в свой номер.

Глава Шестая

На следующее утро Кейт пришла на торги сразу, как только смогла, снова позвав с собой Джона Эмори. чтобы он помог ей донести камеру и прочие необходимые для фотографии вещи. На сей раз Кейт встала подальше от дороги, по которой гнали животных.

Женское население городка накрыло столы под деревьями позади скотного двора, чтобы у мужчин, толпившихся у помостов для торгов, были напитки и сэндвичи. Кругом носились дети, а за ними по пятам бегали встревоженные мамаши. Владельцы ранчо и их работники продолжали прибывать в город, они круглыми сутками все пригоняли и пригоняли скот. За ночь количество ковбоев в городке необычайно возросло, и звуки их шумного веселья раздавались на улице еще далеко за полночь. Кейт лежала в постели без сна, слушая эхо громкого смеха, разносившееся в ночном воздухе, и прокручивала в голове прошедший день. Еще никогда ей не было так хорошо. Она могла бы говорить с Джесси Форбс часами и мечтала о том, чтобы увидеть эту женщину снова. Когда за завтраком она объявила, что намерена вернуться к загонам на торги, ее матери это не понравилось.

– И что только может быть для тебя интересного в этом месте? – с раздражением спросила Марта. Сплошная грязь, животные и грубые неотесанные мужчины.

– Мне все интересно! – взволнованно ответила ей дочь. – Там столько всего, что посмотреть и чему научиться.

– Ты, кажется, собиралась сегодня помочь Ханне пряжей.

Кейт знала, что, по крайней мере, это занятие ее мать считала полезным. Хотя в местном галантерейном магазине продавались ткани и даже кое-какая готовая одежда, которую привозили на повозках с Востока, было ясно, что большую часть одежды, а также постельного и столового белья придется шить вручную. Я пойду к Шредерам сразу после того, как мы уберем со стола и вымоем посуду, – подтвердила Кейт. Она знала, что есть вещи, которым ей нужно научиться, хотя прежде она и помыслить не могла, что когда-нибудь они ей понадобятся. Она почти всегда радовалась возможности провести время с Ханной и другими жительницами городка, но сегодня ее душа к этому не лежала. Еще бы, когда в какой-то миле от дома было полным-полно приключений.

– Тогда ты останешься у них, тебе это гораздо больше подходит, чем таскаться по улицам, где может случиться бог знает что, – Марта говорила так, словно дело было решенное.

– Дорогая, но ярмарка проходит всего лишь раз в год, возразил отец Кейт, видя разочарование на лице дочери. Кейт знала, что отца не меньше ее захватило происходящее в городе, но у него был хороший повод ходить на ярмарочные мероприятия: он собирал новости для газеты. Я уверен, что миссис Шредер не станет возражать, если Кейт пропустит несколько дней. Я сам провожу ее до скотного двора, чтобы с ней наверняка все было в порядке.

Когда Кейт с отцом пришли к Шредерам, Ханна как раз собирала еду. Как выяснилось, Ханна вызвалась накрыть один из обеденных столов на ярмарке. Острое желание Кейт посмотреть на ярмарочную жизнь было более чем понятно Ханне. Когда девушка пообещала помочь ей попозже, миссис Шредер отмахнулась и отправила ее на ярмарку, выделив в ее распоряжение Джона.

– Марш туда, оба. Я уже почти все приготовила, а ярмарок на своем веку я повидала немало, так что как-нибудь переживу, если пропущу несколько часов.

Итак, поздним утром Кейт с нетерпением ходила по территории ярмарки в поисках Джесси Форбс. Она уже начала отчаиваться. Ей пришлось продираться сквозь толпы мужчин, пройти не через один пыльный проход и миновать множество загонов, заполненных похожими друг на друга животными. Ковбои, впрочем, тоже выглядели на одно лицо. На них были широкополые шляпы, жилеты поверх линялых хлопковых рубах, пыльные джинсовые штаны и неизменные кожаные чапсы. Почти у всех лица были грязными после перегона скота, так что отличить их друг от друга было очень трудно. Пока Кейт не увидела ее.

Заметив Джесси, Кейт поразилась, как только она могла принять ее за мужчину-ковбоя несколько недель назад. Джесси стояла к ней в профиль, разговаривая с каким-то здоровяком раза в два больше нее. Хотя ее глаза оказались в тени под шляпой, изящная грация ее тела была очевидна. Худая, в прекрасной физической форме, она во многом походила па некоторых молодых мужчин, но тонкий изгиб шеи и утонченный овал лица рождали столь естественную красоту, с которой было трудно тягаться даже самым распрекрасным юным красавцам.