Раиса в стране чудес - Ирина Волкова

Сняв с пояса мобильник, араб набрал коды сначала Соединенных Штатов, а затем небольшого городка в штате Нью-Мехико. Даже если американские спецслужбы прослушивали ведущийся по-арабски разговор, они не обнаружили бы ничего подозрительного в самой что ни на есть обычной болтовне о здоровье тетушки и племянников, о высоких ценах на авиаперелеты и прочих, столь же неинтересных темах.

Тем не менее собеседник бен Нияда прекрасно понял, о чем идет речь. Ему следовало в срочном порядке завершить подготовку к акции «Карающее небо», которая должна быть осуществлена через несколько дней.

Затем бен Нияд сделал еще один звонок — по столь же надежно защищенной от прослушивания линии, как и его собственная. Кратко и деловито он отдал распоряжения по проведению ряда финансовых операций на нью-йоркской бирже. По самым скромным подсчетам, эти операции в случае удачного осуществления акции «Карающее небо» должны были принести ему более полумиллиарда долларов чистого дохода.

Закончив разговор, Халед омыл лицо и руки водой из чеканного медного кувшина. Обратившись лицом в сторону Мекки, «крестный отец» исламских террористов встал на колени и, наклонившись вперед, коснулся лбом прохладной каменистой земли. Он совершал солят оль-магриб, вечернюю молитву, состоящую из четырех поклонений, или рак-атов.

Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет — пророк его…

Московские осведомители разочаровали Лешу Китайчика. Информация о Черепе, которую ему сообщили, оказалась не настолько полной, как он предполагал, и явно не стоила заплаченных за нее денег.

Выходило, что Самарин по какому-то поводу схлестнулся с чеченцами. Из-за чего именно разгорелся сыр-бор, было неясно, но, похоже, речь шла о чем-то серьезном. Так же Китайчик узнал, что двое кавказцев, охотящихся за головой Черепа, Аслан Татриев и Ваха Мансуров, сегодня вылетели вслед за ним в Нью-Йорк. Еще вроде ходили какие-то слухи о контактах Самарина с колумбийцами. Только слухи — ничего конкретного.

Нажав кнопку селекторной связи, Китайчик попросил секретаршу узнать, когда ожидается прибытие ближайшего рейса из Москвы. Услышав ответ, он посмотрел на часы и удовлетворенно хмыкнул. Самолет приземлится через полтора часа. По идее, чеченцы должны были прибыть в аэропорт Кеннеди этим рейсом. Что ж, полтора часа — это более чем достаточно, чтобы подготовиться к встрече.

Над подсвеченной солнцем бескрайней гладью Атлантического океана двигалась маленькая серебристая точка, оставляя за собой на ровной лазури неба длинный белесый шрам.

Похожий на крылатую консервную банку мощный четырехмоторный «Ил» нес в своем чреве две сотни человек, по тем или иным причинам пожелавших перенестись из мрачного убожества России в звездно-полосатую страну чудес.

— Joder! — выругался Фабио Эстиарте и взволнованно сжал подлокотники кресла. — La madre que me pario…

— В чем дело? — Пако Могила с недовольным видом оторвался от порнографического журнала.

— Чеченец, — пояснил Фабио.

— Какой чеченец? Где?

— Из мафии. Наш конкурент. Только что прошел в туалет. Сейчас он выйдет.

— Coco! — в свою очередь выругался Асаведа и на всякий случай, хотя чеченец его не знал, прикрыл лицо журналом. — Это Ваха Мансуров. Тот еще козел.

— Похоже, их двое, — включился в разговор Бруно Байона.

— Аслан Татриев, — определил Могила. Колумбийская мафия, внедряясь на территорию России, предусмотрительно собрала досье почти на всех членов промышляющих там преступных группировок. Обладающий прекрасной памятью на имена и лица, Асаведа в свое время основательно поработал с этой любопытной документацией.

— Тоже, наверное, за Черепом охотятся, — предположил Эстиарте.

— Что ж, нам это только на руку, — пожал плечами Пако. — Если повезет, эти дикие люди гор выведут нас прямо на Ивана.

Защелкнув на талии ремень безопасности, Дагоберто Савалас мрачно покосился на свою соседку, с любопытством глазевшую в иллюминатор. И что такого интересного она могла там углядеть?

«Обалдеть, — подумал бывший полицейский. — размалеванная беременная монашка, летящая из Нью-Йорка в Чикаго. Каких только чудиков не встретишь в этой долбанутой стране!»

Выглядела монашка, надо сказать, весьма странно. Кроваво-красный маникюр, громадные, в пол-лица, зеленого цвета очки, под ними накрашенные золотистой помадой пухлые чувственные губы, на правой щеке — здоровенная темно-коричневая родинка. Этой родинкой Раечка Лапина особенно гордилась, считая ее на редкость удачной находкой в плане маскировки.

Челюсти невесты господней находились в постоянном движении. Время от времени она выдувала из жвачки огромный белесый пузырь, который тут же втягивала в рот с неприятным чмокающим звуком.

— У вас 28G и Н? Сюда, пожалуйста, — вежливо сказала темнокожая стюардесса, указывая места последним, задержавшимся пассажирам.

— Твою мать, — в сердцах ругнулся Иван Самарин, вскидывая на плечо объемистую сумку с вещами. — Задолбала меня эта заграница. Ну и срань же в этом Нью-Йорке! Одни небоскребы, машины, ветер и мусор. Даже не знаю, чего здесь больше — автомобилей, ветра или мусора.

— Уж лучше мусор, чем мусора, — хохотнул Сергей Мясников, довольный придуманным им каламбуром.

«Е-мое, — подумала Рая, вздрогнув от звуков до боли знакомого голоса. — Ну вот, как говорится, не было печали. Неужели он выследил меня?»

Череп с Мясником прошли мимо, скользнув по девушке равнодушным взглядом, и Лапина немного успокоилась.

«Надо было мне все-таки одеться толстой монахиней, а не беременной, — вздохнула Раиса. — Так нет же, схохмить решила, дура недоделанная. Ведь мне и в голову не пришло, что Иван сначала прилетит в Нью-Йорк».

Сидящая рядом монашка вызывала у Дагоберто все большие подозрения. Она вздрогнула при звуках русской речи и даже жевать перестала — похоже, от испуга вообще проглотила жвачку. Впрочем, русскую мафию многие боятся, так что подобная реакция вполне естественна. С другой стороны, лично ему нет никакого дела до русских, мафии или монахинь, особенно накрашенных и беременных. Он уже давно не полицейский. В его жизни осталась лишь одна цель: Ирвин Келлер. Убить и умереть самому. Все остальное не имеет значения.

В руках монахини появилась плоская пластиковая коробочка с дисплеем. Служительница господа нажимала на кнопки, и мерзкая штуковина попискивала в ответ. Ее писк казался Саваласу отвратительным.

«Тамагочи, — идентифицировал он электронную игрушку. — Так и есть. Черт бы побрал этих желтозадых япошек. Будет теперь верещать всю дорогу. Только этого мне не хватало для полного счастья».

— Joder! — изумленно произнес Бруно Байона, наблюдая, как четверо крепких бритоголовых парней, обмениваясь между собой фразами на русском языке, запихивают в черный «Кадиллак» безжизненные тела Вахи и Аслана.

Операция захвата была проведена безупречно, причем прямо в аэропорту. Ловко лавируя в потоке движущихся к стоянке такси пассажиров, двое русских, незаметно приблизившись сзади к чеченцам, синхронным движением рук воткнули им в задницы наполненные какой-то жидкостью шприцы. Тут же рядом возникла еще парочка русских. Поддержав с двух сторон обмякшие тела кавказцев, бандиты потащили их к выходу.

Как всегда бывает в Америке, никто из спешащих мимо людей не обратил внимания на происходящее. В конце концов, зачем им это надо? Так ведь можно и на неприятности нарваться. Граждане Соединенных Штатов живут для того, чтобы делать деньги, и совать нос в чужие дела, если это не пахнет личной выгодой, они ни за что не станут.

— Как ты считаешь, они мертвы? — обратился к боссу Фабио Эстиарте.

Пако Могила отрицательно покачал головой:

— Вряд ли. Зачем русским тащить с собой трупы? Скорее всего их усыпили. Интересно, кому в Америке могла понадобиться эта парочка воинственных горцев?

— Может, Черепу? — предположил Байона.

— Не думаю, — снова покачал головой Асаведа. — Хотя не исключено. Сейчас мы это узнаем.

За рулем такси, в которое колумбийцы поспешно втиснулись, сидел тощий вертлявый доминиканец.

— Проследи за этой машиной, — скомандовал Пако, указывая на выруливающий в сторону шоссе «Кадиллак». — Только незаметно. Сделаешь все, как надо — получишь сотню баксов.

Смуглое лицо таксиста озарилось блаженной улыбкой.

— Не беспокойся, шеф! — подмигнул он колумбийцу и энергично нажал на педаль газа. — Мануэль Гарсия — виртуоз своего дела. В деле слежки ЦРУ ему в подметки не годится.

Тонкие серебристые шпильки, возносящие соблазнительно стройные ножки Мадлен Лоузилл на двенадцатисантиметровую высоту, мелодично процокали по длинному сводчатому коридору нью-йоркского отделения ФБР и, развернувшись, притормозили перед дверью кабинета номер 72.