Девочка и пёс - Донтфа Евгений Викторович

Элен в первые минуты представилось, что она видит стоянку небольшой армии. Многие из людей были вооружены, на некоторых тускло блистали металлические пластины каких-то доспехов. Впрочем, ее внимание быстро переключилось на человека, приближавшегося к ней и судье. Она также заметила что Галкут стоит возле головы правой лошади из передней пары и смотрит как бы мимо, но все же в сторону группы людей, застывших посредине дороги, метрах в двадцати от кучера. У нее промелькнула мысль, что цель этой группы состояла в том, чтобы не позволить проехать экипажу, если судья откажется исполнять требование "королевского правосудия". Девочке было жутко любопытно, что это за требование такое, Мастон Лург не успел ничего ей объяснить, но она конечно уже и так догадывалась, что, по-видимому, люди из каравана хотят, чтобы судья рассмотрел какое-то преступление и вынес свой приговор, который можно считать вполне официальным и обязательным к исполнению. И из той череды эмоций, которые она пронаблюдала в своем похитителе, Элен пришла к выводу, что наверно судья никак не может отказать им в этом. Она не видела в Мастоне Лурга никакого страха, одно лишь острое острое раздражение и недовольство, и потому сочла что и ей бояться нечего.

Теперь она изучала приближающегося человека.

Это был высокий, стройный, черноволосый, молодой мужчина. Его благообразное красивое лицо с темными глазами и высоким лбом казалось каким-то одухотворенным и даже немного женственным. И этого впечатления не умоляли ни сломанный и несколько неправильно сросшийся нос, ни длинный шрам, пересекавший его философский лоб чуть ли не от виска до виска. Он был тщательно выбрит и аккуратно причесан. Несмотря на его молодость в его недлинных черных волосах обильно серебрилась седина. Мужчина был одет в белую рубашку с шнурком, черную длинную плотную куртку, расстегнутую в данный момент, черные брюки и короткие кожаные сапоги. На поясе у него висели два ремня, но никакого оружия Элен у него не увидела. Ей это показалось странным.

Молодой мужчина очень понравился девочке, не только внешне, но и переливами своей ауры. В них сквозило добродушие и благородство, насколько, конечно, Элен могла это интерпретировать. Впрочем, она также увидела структуры, которые могли говорить о суровости и жесткости характера. В правой руке незнакомец держал широкополую шляпу, очень похожую на ту что носил Галкут. Но никаких параллелей с ненавистным садистом-кучером девочка конечно не проводила. Темные и чуть ли не бархатные глаза мужчины нисколько не напоминали маленьких, холодных светло-голубых глаз слуги Мастона Лурга. И все же, в незнакомце была какая-то странность, словно некое неуловимое несоответствие внутреннего и внешнего.

Элен была готова принять его за какого-то походного священника. Должен ведь быть в штате каравана свой священник, решила она. Ей припомнился отец Буртус и она сочла логичным, что навстречу судье выслали местного священнослужителя, чтобы они, как представители двух ветвей власти, духовной и исполнительной, прежде всего обсудили ситуацию. Однако никаких религиозных знаков Элен не заметила. Единственный символ, вышитый на левом лацкане куртки, изображал что-то вроде корабля, ладони и кажется ножа, и Элен не могла соотнести это с каким-нибудь известным ей религиозным учением.

Мужчина остановился перед судьей и, не бросив ни единого взгляда на странного ребенка, сопровождавшего представителя могущественной Палаты, чуть склонил голову в поклоне и сказал:

– Да прольют Счастливые звезды свой свет на вашу дорогу, господин инрэ. Я Эркхарт – начальник каравана "Теврон".

Элен никак не могла привыкнуть к подобным вычурным репликам и кроме того не понимала, выдумывает ли человек их экспромтом или это всё-таки какие-то общеизвестные формулы. Однако сейчас ее занимало другое, ее поразило что этот безоружный, благообразный, молодой человек командир всего этого скопления людей, повозок и лошадей.

Говорил Эркхарт вполне спокойно, но все же и девочка и судья чувствовали его напряжение. Фальшивый дядя Элен сдержанно ответил:

– Приветствую вас, капитан. Я главный королевский судья города Туил, Мастон Лург.

Он прекрасно знал, что те, кто руководят караванами, обожают когда по отношению к ним используют обращение "капитан". Они все как один считали, что прямая аналогия каравана это корабль в море. И прикладывали все возможные усилия, чтобы добиться порядка, дисциплины и вообще всего уклада внутренней жизни каравана, как на морском судне. В целом, Мастон Лург, как и многие другие, считал это самым верным подходом, полагая что путешествие группы людей по земле, по своей сути, не многим отличается от путешествия группы людей по морю. А потому вполне разумно использовать в караванах те же принципы, правила и обычаи, что прошли многовековую проверку морем.

Кроме того, судья догадывался, что происходящее явно не по душе молодому человеку. Вряд ли ему доставляло удовольствие общаться с кем-то из Палаты и, скорей всего, он поступал так, потому что у него просто не было другого выхода. Возможно кто-то из каравана потребовал "королевского правосудия" и Эркхарт не посмел отказаться. Хотя, вне всяких сомнений, он предпочел бы всё решить без привлечения "красноголовых". Вероятней всего произошла кража и пострадавший, догадываясь, а возможно и зная, кто преступник, теперь требует правосудия. Мастон надеялся, что ему удастся управиться за 2-3 часа с этим делом. Посмотрит на истца, посмотрит на ответчика и решит кто ему симпатичнее. Тут судья вспомнил, что ответственность за весь груз лежит исключительно на начальнике каравана и его людях, а потому пострадавший возможно требует возмещения украденного от Эркхарта, и именно этим объясняется напряжение последнего, а вовсе не тем что ему приходиться общаться с ненавистным судейским.

"Ну что ж, если решу что ответственность на караване, – жестко подумал Мастон Лург, – то капитану придется раскошелиться". Но, впрочем, судья ни в коем случае не хотел портить отношения с Эркхартом. Это было совершенно ни к чему. Сейчас он был на чужой территории и кроме авторитета Палаты, другой поддержки у него не было.

– Я заранее прошу прощения, если нарушу какие-то формальности, – сказал начальник каравана, – первый раз в жизни взываю к Королевскому правосудию и не знаю всех правил и ритуалов.

Мастон Лург дружелюбно улыбнулся.

– Никаких особых правил и ритуалов нет, капитан. Вам просто следует изложить суть происшествия, но, правда, делать это надлежит в присутствии всех заинтересованных лиц. Дабы они видели, что вы не пытаетесь действовать в чьих-то интересах. Поймите меня правильно.

– Я понимаю. Мне сказали об этом. Главные действующие лица уже здесь. – Эркхарт кивнул в сторону группы людей, стоявших на тракте.

Судья поглядел в указанном направлении и проговорил:

– Возможно нам будет удобнее обсудить то что произошло не стоя на дороге, а в каком-нибудь укрытии.

– Да что вы, господин инрэ, – горячо воскликнул молодой человек, – конечно же я готов предоставить в ваше распоряжение мой шатер. Просто мы решили, что всем замешанным лучше быть здесь с самого сначала. Чтобы, как вы правильно сказали, все видели что я не сую тут вам из под полы мешок денег. – Эркхарт резко оборвал себя и слегка побледнел. Он решил, что сказал лишнее, может быть даже оскорбительное, позволил себе намек на продажность судей.

– Вы всё правильно сделали, – спокойно произнес Мастон. – Давайте вы представите меня этим господам и мы проследуем в ваш шатер.

Элен начало надоедать, что оба взрослых полностью игнорируют ее. Она шагнула вперед, пытаясь оказаться в центре внимания. И судья, правильно истолковав её движение, сказал:

– Позвольте, капитан, также представить вам мою племянницу. Элен Лург. Мы как раз едем в Акануран. Я на доклад к верховному претору, Элен к отцу, моему брату, они должны на корабле отплыть в Сайтону.

Начальник каравана наконец обратил свой взор на ребенка. Хотя он и отметил её слишком короткие для девочки волосы и необычную одежду, особого значения этому не придал. За свою жизнь, полную походов и странствий, он повидал уйму странных и удивительных вещей. Но вот к словам судьи он отнесся со всем вниманием и сделал, как ему казалось, правильные выводы. Насколько он уяснил, ему давали понять, что судья и его юная спутница очень-очень торопятся. Один на встречу с Бриллиантовым герцогом, которого конечно ни в коем случае нельзя заставлять ждать, другая на корабль, отплытие которого тоже вряд ли будут задерживать из-за отсутствия одного пассажира.