История русского народа в XX веке - Олег Платонов

Царь прибыл в Ставку 22 февраля, а за три дня до этого сюда же после нескольких месяцев отсутствия по болезни приехал не вполне выздоровевший начальник Штаба масон генерал Алексеев. Появление его было большой неожиданностью для сотрудников, ибо его ожидали ближе к предстоящему наступлению. В это последнее пребывание Государя в Ставке было много странного: в Петрограде творились страшные дела, а здесь царила какая-то безмятежная тишина, спокойствие более обычного. Информация, которая поступала Государю, шла через руки Алексеева. Сейчас невозможно сказать, в какой степени Алексеев задерживал информацию, а в какой степени эта информация поступала искаженной из Петрограда. Факт тот, что фактически до 27-го числа Государь имел искаженное представление о происходившем в Петрограде.

При первом известии о солдатских бунтах в Петрограде Государь решает направить туда войска, чтобы подавить преступный мятеж. Вечером об этом сообщено по телеграфу военному министру в Петроград. Однако эта депеша уже перехвачена, и заговорщики знали о намерении Царя. Отправление войск в Петроград осуществлялось медленно. Только во второй половине дня 28 февраля генерал Иванов с командой Георгиевских кавалеров отбыл по назначению.

Сам Царь, не дожидаясь прибытия войск, отправился в Царское Село рано утром 28 февраля, не поддаваясь на уговоры назначить премьером масона князя Львова. Об этом еще вечером его просил брат, великий князь Михаил Александрович. Царь еще не знал, что государственная власть в стране узурпирована заговорщиками и изменниками и что он уже полностью изолирован.

28 февраля масон Бубликов рассылает телеграмму, в которой сообщает, что по поручению комитета Государственной Думы он занял Министерство путей сообщения. Контроль за прохождением царского поезда находится в его руках, и он не выпускает его из поля своего внимания до самого последнего момента.660

Военным комендантом Николаевского вокзала в Петрограде Бубликовым назначается некто поручик Греков, который от имени Временного комитета устанавливает контроль за прохождением всех воинских составов, требуя информацию о количестве и видах войск. Греков требует не выпускать военные поезда со станции без особого разрешения Временного комитета.661

Царский поезд, контролируемый изменниками, в ночь с 28 февраля на 1 марта сталкивается с заслоном в Любане и Тосно. Вряд ли там были большие войска, скорей всего — незначительные группы вооруженных лиц. Но было принято решение не рисковать и с Малой Вишеры повернуть на Псков.

1 марта на станции Дно из царского поезда отправляется телеграмма председателю Государственной Думы Родзянке, в которой Царь приглашает его прибыть во Псков в штаб Северного фронта совместно с председателем Совета Министров князем Голицыным, Государственным секретарем Крыжановским и тем наиболее желательным кандидатом для составления правительства, которому, по мнению Родзянки, «может верить вся страна и будет доверять население».662 Но вся переписка Царя полностью контролируется. Заговорщики боятся выпустить Родзянку из своих рук, ибо не очень доверяли ему. В шесть часов вечера 1 марта в царский поезд летит телеграмма, подписанная Бубликовым, в которой сообщается, что «Родзянко задержан обстоятельствами выехать не может».663 Царю не дают возможности связаться с семьей в Царском Селе. Все письма и телеграммы, которые ему шлет жена, перехватываются.

Приехав во Псков, Царь оказался пленником в руках изменников, отрезанным от Ставки и от семьи. Князь С.Е. Трубецкой, пытавшийся попасть к Царю, убедился, что Царь находится в положении арестанта, к нему никого не пускают.664 Причем охрана осуществлялась военными часовыми, подвластными главнокомандующему Северным фронтом масону генералу Рузскому.665 Для встречи с Царем требовалось особое разрешение Рузского. Многие, даже близкие люди не могли попасть к Царю, перехватывалась вся корреспонденция, и прежде всего письма Царицы и верных Царю людей.

После разговора с Рузским Царю и его ближайшему окружению стало ясно, что «не только Дума, Петроград, но и лица высшего командования действуют в полном согласии и решили произвести переворот» (генерал Дубенский).666 Рузский прямо заявил, что сопротивление бунтовщикам бессмысленно и что «надо сдаваться на милость победителя».

Генерал Дубенский рассказывает, какое чувство негодования, оскорбления испытали все верные Царю: «Более быстрой, более сознательной предательской измены своему Государю представить себе трудно. Думать, что Его Величество сможет поколебать убеждения Рузского и найти в нем опору для своего противодействия начавшемуся уже перевороту, — едва ли можно было. Ведь Государь очутился отрезанным от всех. Вблизи находились только войска Северного фронта под командованием того же генерала Рузского, признающего “победителей”».667

Один из близких Царю людей предлагает арестовать и убить Рузского. Но все понимают, что положение этим не изменишь, так как Рузский действует в полном согласии с начальником штаба Ставки генералом Алексеевым, по сути дела, принявшим на себя обязанности Верховного главнокомандующего и поэтому контролирующим все вооруженные силы.

Тем временем в Ставке ночью с 1-го на 2 марта составляется проект манифеста об отречении Государя от Престола.

С позиции знаний сегодняшнего дня совершенно ясно, что решительные действия царского окружения по подавлению мятежа, отстранение от власти в армии генералов-изменников даже еще утром 2 марта были возможны. Да и сами изменники чувствовали себя очень неуверенно и больше блефовали, чем были действительно уверены в себе. Как справедливо говорил находившийся рядом с Царем генерал Нилов, нельзя было идти на уступки. «Давно идет ясная борьба за свержение Государя, огромная масонская партия захватила власть, и с ней можно только открыто бороться, а не входить в компромиссы».668

Но шли часы, а Царь оставался в прежней изоляции, не получая ни одной весточки от семьи, а вся информация шла через руки генералов-изменников.669 Царь был подавлен предательством генералов, всегда уверявших его в верноподданнических чувствах и предавших в трудную минуту. Кто-кто, а они-то уже знали, сколько сил и труда Государь положил, чтобы сделать армию боеспособной и подготовить ее к предстоящему весеннему наступлению. И в этот момент они объявляют его «помехой счастью России» и требуют оставить Трон. Изменники обманывают Царя, внушая ему мысль, что его отречение «принесет благо России и поможет тесному единению и сплочению всех народных сил для скорейшего достижения победы».

Ночью после разговора с Рузским Государь принимает решение отказаться от Престола в пользу своего сына при регентстве брата Михаила Александровича. Но он, по-видимому, все еще надеется на армию.

Хотя реально связь между Государем и Ставкой армии потеряна не была, генерал Алексеев, по сути дела, отстранил Царя от контроля над армией и захватил власть в свои руки. Не имея на то никаких прав, он вступил в исполнение обязанностей Верховного главнокомандующего. Пользуясь своей властью, он рассылает циркулярный запрос командующим армиями. Этот запрос информационной части грубо фальсифицировал реально сложившуюся обстановку, утверждая, что войска деморализованы и войну можно продолжать только при выполнении требований об отречении Царя. Обращаясь к командующим армиями, Алексеев утверждал, ссылаясь на Родзянку, что «обстановка, по-видимому, не допускает иного решения»670 и тем самым навязывает им, не имеющим другой информации, желаемый для заговорщиков ответ. Алексеев передает командующим фронтами671 результаты переговоров руководства армии с руководителями Государственной Думы. В этих переговорах также намеренно сгущаются краски и положение вещей представляется в свете, выгодном для революционной бесовщины. Сообщается, что беспорядки охватили большую часть России, и в частности Москву. Это была неправда. Беспорядки наблюдались только в Петрограде и Кронштадте, в Москве же и других городах России законная власть полностью контролировала обстановку. Масоны Алексеев, Рузский и Родзянко, «охваченный» плотным масонским окружением, шли на прямое государственное преступление, интерпретируя события в искаженном виде.

Ответы командующих армиями соответствовали той информации, которая была ими получена от Алексеева и Родзянки. С болью в душе еще не зная, что их обманывают, поверив, что дела действительно так плохи и иного пути нет, они соглашаются на отречение. Последний ответ приходит во Псков в 14.50, а около трех Царь направляет телеграммы председателю Государственной Думы и начальнику штаба Верховного главнокомандующего. «Нет той жертвы, — говорится в первой из них, — которую я не принес бы во имя действительного блага и для спасения родной матушки России. Посему я готов отречься от Престола в пользу моего сына с тем, чтобы он оставался при мне до совершеннолетия, при регентстве брата моего великого князя Михаила Александровича».672