Статьи за 10 лет о молодёжи, семье и психологии - Татьяна Шишова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Женщина терпит, молится, исповедуется. Батюшка велит «не обострять». Но ведь не всегда это возможно. Разные бывают ситуации… Скажем, любая попытка ограничить компьютерные игры кончается бурным скандалом. Сын, истерически рыдая, бежит к бабушке с дедушкой. Те при ребенке кричат, что она не мать, и крутят пальцем у виска. А муж, который никогда особо не жаловал тестя с тещей, теперь в таких конфликтах всегда на их стороне. Он отвергает любые попытки что-либо объяснить, почитать литературу о вреде компьютера для детской психики. И хотя она даже не заикается о Православии, итог семейных конфликтов неизменен: крики про «попов» и оскорбления Церкви.
Ну, а уж если она приходит с литургии, да еще причастившись, то домашние будто с цепи срываются. Причем это совершенно не зависит от того, как она себя ведет. В воздухе плотным облаком повисает раздражение, и, как ни реагируй, обязательно разразится гроза. Молчишь — ты стала равнодушной к своим домашним. Отвечаешь — всегда «не тем» тоном. Пытаешься что-то рассказать — «несешь какую-то чушь». Спросила о чем-то — «чего лезешь?». А осмелишься пошутить или улыбнуться — это вовсе «издевательство».
Вскоре ей начинает казаться, что вся семья ее ненавидит. И евангельские слова «враги человека домашние его» (Мф. 10, 36) становятся пугающе реальными.
И вот однажды вечером, когда дом засыпает, наша героиня достает из сумочки православную газету, купленную в церковной лавке. И обнаруживает статью «На приеме у психолога». А ей к тому времени (не потому, что отец с матерью в сердцах посоветовали, а действительно) впору обратиться к психологу. Она жадно вчитывается. Еще бы! Ведь пишет-то не просто специалист, а православный психолог! Именно то, что ей так необходимо…
В статье приводится случай, чем-то похожий на ее собственный. «Была красивой женщиной, следила за собой, хорошо одевалась». Так и она любила модные вещи. Некоторые даже принимали ее за художника — модельера…
«Семья была дружная — хороший муж, успел сделать неплохую карьеру, послушные дети. И вот сейчас вся семья разваливается». Так и у нее была хорошая семья! Вечером все собирались за столом, что-то друг другу рассказывали, потом смотрели телевизор (чтобы не ссориться, их в доме было целых три). В субботу отсыпались, ездили на оптовый рынок за продуктами, вечером еще успевали прибраться, постирать. В воскресенье, конечно, тоже спали вволю, потом шли с ребятишками в парк, в лес, в кино, иногда в театр, а то и на какую-то интересную выставку в музей. А с мужем любили вдвоем закатиться к друзьям, бывало и до утра. Муж-то человек компанейский, мастер рассказывать анекдоты, острить. Если шли к тем, у кого есть дети, то брали и своих. Только дочь подросла и стала предпочитать компании сверстников — родился сын. К этому времени зажили материально получше и старались мальчику ни в чем не отказывать. В гостях взрослые за столом общались, а дети резвились, смотрели мультики про ниндзей — черепашек, человека — паука, рейнджеров, играли в компьютерные игры. Короче, все были довольны.
Конечно, всякое бывало — обиды, ссоры. Доходило даже до слез. Но мир восстанавливался как-то удивительно быстро. А после примирения все шло так, будто никогда и не ссорились. А сейчас… сейчас между ней и ее близкими стеной встала непримиримость. Она жадно поглощала печатный текст. Но дальше возникал какой-то окарикатуренный образ, с которым уже трудно было полностью отождествиться. В статье внушалось, что, придя к вере, многие женщины опускаются, даже причесываться перестают, ходят в невзрачных балахонах, прекращают вкусно готовить и буквально силой заставляют близких поститься. Наша героиня вроде бы такой не стала. Хотя, конечно, одевалась теперь скромнее. Готовила она по-прежнему вкусно, только это не занимало прежнего места в ее сердце. Раньше они с мамой могли часами обсуждать рецепт какого-то нового блюда, а потом она посылала мужа по магазинам в поисках нужного, но не очень популярного ингредиента (например, имбиря или зеленого сыра). Сейчас ей это казалось глупой суетой, и она даже не понимала, как еще совсем недавно ее охватывал такой кулинарный азарт.
Но сказать, что она, увлекшись церковной жизнью, перестала выполнять обязанности жены и матери, хозяйки — нет, этого сказать было нельзя. И поститься она силой никого не заставляла. А вот позиционная война, о которой говорилось в статье, разгорелась в полной мере.
До сих пор наша героиня думала, что это искушения, неизбежно возникающие, когда человек приходит к вере. Об этом ей говорили и батюшка, и женщины, с которыми она познакомилась в храме. И в какой-то книге она прочитала, что пока человек живет, как живется, не задумываясь о Боге и греховности своей жизни, бесы его не трогают. Зачем? Он и так их «кадр». А вот если он пытается спастись, тут они ополчаются и хотят его уязвить побольнее, всячески стараются увести его с тесной тропы спасения. А как легче всего уязвить семейного человека? Естественно, через семью.
Но из статьи выходило, что тяжелая атмосфера, возникшая в доме, является результатом ее неправильного воцерковления. Что это, наоборот, она стала искушением для своих близких, которые поначалу относились к Церкви нейтрально, а теперь из-за нее ненавидят все, связанное с Православием. «А должно быть иначе, — говорилось в статье. — Мамочка воцерковляется — и всем в доме становится лучше: обеды вкуснее, дома чище, ругани меньше, радости больше». И еще напоминалось, что радоваться призывали апостолы.
Статья повергла женщину в горестное недоумение. «Чему же я должна радоваться? — в растерянности думала новоначальная христианка. — Нет, конечно, я понимаю, что не надо скандалить. Так я и не скандалю. Но радоваться… Муж засыпает с включенным телевизором, под звуки выстрелов и сексуальные стоны. Этому радоваться? Или тому, что дочь живет с любовником и травится контрацептивами? И что за радость видеть, как сын, подражая папе, грубит и уже не мыслит жизни без телевизора и компьютера, книги не берет в руки, по воскресеньям находит массу отговорок, чтобы не пойти в храм? А папа, еле переживший второй инфаркт, слышать не хочет об исповеди и только лихорадочно ищет какие-то новые способы оздоровления, даже к экстрасенсам готов обратиться. Разве можно с философским спокойствием смотреть, как самые любимые, самые близкие тебе люди гибнут, да еще радоваться? Но ведь это пишет авторитетный православный психолог. Он же не может писать ерунду! Значит, я просто плохая христианка».
И она изо всех сил пытается выполнять советы психолога. Ведь у истории, описанной в статье, такой счастливый конец! То сын хотел покончить с собой, а когда мать перестала на него давить, сам быстро воцерковился, стал хорошо учиться и ездить в паломнические поездки.
Конечно, все в жизни бывает. В том числе и такой хэппи — энд, больше, правда, напоминающий концовку святочного рассказа. Может быть, и наша героиня, перестав обращать внимание на далекий от христианских норм образ жизни своих домашних, сосредоточившись на еще более вкусных, чем до воцерковления, обедах и начав регулярно посещать косметический салон, дождалась — таки, что сын ее добровольно, «по любви» отказался от компьютерных игр и переключился на чтение Библии для детей. Родители выбросили телевизор и теперь слушают «Беседы пастыря» по радио «Радонеж», муж умерил свои разносторонние аппетиты и регулярно ходит на исповедь в храм, который к тому же бесплатно ремонтирует в свободное время, а дочка вынула кольцо из пупка, надела его на палец в качестве обручального и в кратчайшие сроки стала добродетельной матерью четырех детей.
Но и реальность вокруг, и наш не такой уж маленький профессиональный опыт прогнозируют другую динамику. Скорее, сын, которого мама перестанет «доставать своей Церковью», перейдет на следующую ступень компьютерной зависимости, повадившись играть за деньги в компьютерном клубе. Да и супруг, сравнивая свою наивно прихорошившуюся «мамочку» с сексапильными «девушками без комплексов», лицезрением которых он привык в последние годы горячить свою кровь (ведь далеко ходить не надо — только включи телек, раскрой журнал, выгляни в окно и полюбуйся на огромный рекламный щит), так вот, супруг, вполне вероятно, найдет себе кого-нибудь помоложе, позадорнее и обретет мужское счастье на стороне. Мы, во всяком случае, без особого напряжения вспомнили довольно большое количество таких сюжетных поворотов. Некоторые мужья даже, не чинясь, предупреждали жен, что если те не наденут снова мини-юбки или брюки в обтяжку, не вернутся к яркой помаде и низкому декольте, придется завести любовницу. О требованиях более интимного характера, почерпнутых из соответствующей литературы, которая заполняет сейчас книжные развалы и многие квартиры, мы предпочтем умолчать.
Дальше для краткости наметим пунктиром. Папа, которого в русле этой гуманистической концепции лучше не раздражать упоминаниями о Христе — он ведь старый, больной, прожил трудную жизнь, — умирает, так и не переступив порог храма. (Впрочем, и на это уже выработано утешение: он был хороший человек, ему зачтется, такие только в рай попадают.) Дочь после двух «пробных браков» с головой погружается в зарабатывание денег, и у нее уже нет ни сил, ни времени вообще ни на что.