Путин. Внедрение в Кремль - Евгений Стригин

Должностное лицо, проводившее проверку, принимает решение о возбуждении уголовного дела в отношении прокурора и следователя с согласия прокурора, назначившего их на должность.

В соответствии с положениями ст. 17 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации», Приказы Генерального прокурора РФ, регулирующие вопросы организации деятельности органов прокуратуры, в том числе и вопросы компетенции прокуроров, являются обязательными для всех работников органов прокуратуры.

Генеральный прокурор Российской Федерации, в соответствии с положениями ч. 3 ст.129 Конституции РФ, назначается на должность и освобождается от должности Советом Федерации по представлению Российской Федерации. Назначение Генерального прокурора на должность происходит вне системы органов прокуратуры. Следовательно, в системе органов прокуратуры нет должностного лица, которое могло бы возбудить уголовное дело в отношении Генерального прокурора РФ.

Возбудив уголовное дело в отношении Генерального прокурора РФ Ю.И.Скуратова по материалам, незаконно, без соответствующего поручения уполномоченного на то лица, собранным сотрудниками ФСБ, заместитель прокурора г. Москвы государственный советник юстиции 3-го класса В.В.Росинский превысил свои полномочия, определенные Федеральным законом «О прокуратуре Российской Федерации» и приказом Генерального прокурора РФ № 44 от 26.06.98 г. Таким образом, уголовное дело в отношении Генерального прокурора Российской Федерации Ю.И.Скуратова возбуждено незаконно и необоснованно. Заместитель прокурора г. Москвы Росинский В.В., превышая свои служебные полномочия, принял решение по ненадлежащим материалам.

Постановление заместителя прокурора г. Москвы Росинского В.В. о возбуждении по ч. 1 ст. 285 УК РФ уголовного дела в отношении Скуратова Ю.И. от 02.04.99 г. подлежит отмене, как незаконное и необоснованное» (http://www.compromat.ru/main/skuratov/d37/d5.htm 03.06.05).

83

83- Скуратов вспоминал: «Дали слово Герасимову. Он сказал, что документы, по которым было возбуждено уголовное дело, в прокуратуре Москвы не зарегистрированы, о ночных действиях Росинского он ничего не знал. Росинский действовал незаконно. Более того, все следственные действия, по Уголовно-процессуальному кодексу, должны проводиться до 22 часов, в общем, здесь все было совершенно незаконно. Ну разве может нормальное уголовное дело быть возбуждено в два часа ночи?

Что же касается материалов, то вообще имела место массовая фальсификация. Росинский возбудил дело только по кассете и одному заявлению без подписи и адресата, других документов, как выяснилось, у него не было, потом эти материалы якобы взяло себе ФСБ. И держали их фээсбэшники у себя в течение восьми дней. На самом же деле еще ничего не было, сотрудники ФСБ просто готовили нужные бумаги, готовили поспешно и неквалифицированно. Например, подготовили справку по уголовным делам, что ведет Генпрокуратура по Егиазарьяну, подготовили заключение по кассете, другие бумаги по поручениям, данным директором ФСБ Путиным 4 апреля. А потом кто-то из сотрудников поопытнее обратил внимание на дату и схватился за голову: ведь так быть не должно! Это же идет вразрез с законом! И даты под всеми поручениями были переправлены на 1 апреля. Бумаги даже перепечатывать не стали, поленились. Все это было выяснено на следствии.

Итак, в два часа ночи было возбуждено уголовное дело, в восемь утра Ельцин пригласил к себе Строева, Примакова, своих сотрудников, объявил о возбуждении уголовного дела и подписал указ о моей отставке. Возникает еще один невольный вопрос: как в промежуток с двух часов ночи до восьми утра, в нерабочее время, были собраны все визы на такой указ? А виз надо было собрать очень много.

Есть и другое. Фээсбэшники датировали свои многостраничные справки 2 апреля. И тут тоже встает вопрос: в какой период, а точнее, в какой конкретный промежуток времени 2 апреля эти справки были составлены?

Если Росинский возбудил уголовное дело 2 апреля в два часа ночи, то времени для составления такой объемной справки было очень немного — всего два часа. С двенадцати ноль-ноль до двух. Сюда же, в это время, к слову, входит и время доставки бумаг с Лубянки в Кремль.

Все спешно подверстывалось под одну идею, под один замысел — чубайсовский, дьяченковский, волошинский, о деталях исполнения думать уже было некогда.

В общем, ясно, что справки появились позже возбужденного дела и указания об их подготовке давались Путиным позднее.

Это любой юрист, увы, квалифицирует как подлог, как фальсификацию, как деяние, уголовно наказуемое» (Скуратов Ю.И. Вариант дракона, М., «Детектив-пресс», 2000, с. 193–194).

84

84- Ельцин писал: «Кстати, перед вторым голосованием в Совете Федерации моя команда пыталась мирно договориться с Лужковым.

Среди кандидатов в генпрокуроры мной рассматривалась кандидатура бывшего руководителя Московской прокуратуры Геннадия Пономарева. Я о нем подробно расспрашивал заместителя главы администрации Лисова, который не так давно работал в Генпрокуратуре и хорошо знал Пономарева. Лисов считал, что это сильный, независимый прокурор и достойный кандидат. Поддерживал его и Лужков. Однако в обмен на поддержку отставки Скуратова Юрий Михайлович потребовал выдать ему лично в руки уже подписанное мной представление с фамилией Пономарева в Совет Федерации.

Лужков пытался диктовать свои условия мне. Это меня поразило» (Ельцин Б.Н. Президентский марафон, публикация в Интернете).

Когда сам в августе 1991 года после провала ГКЧП диктовал Горбачеву условия кого куда назначить, это Ельцина не поражало, но когда ему «диктовали».

85

85- Из личных воспоминаний автора настоящей книги: В 1999 году я был в командировке в Москве. В том году первый российский президент Борис Ельцин в очередной раз поменял премьер-министра. Этих премьеров за последнее время было столько много, что на них, казалось, не стоило обращать внимание. Именно так к этому ельцинскому зигзагу я и отнесся. Мало ли чего не взбредет в голову нашему президенту. Он и не такое еще мог учудить.

О новом премьер-министре я почти ничего не знал. Разве, что был он ранее директором ФСБ РФ. Ну был и был. Сам я уже в это время был депутатом Красноярского городского Совета, председателем комиссии по законности. И хотя формально еще оставался сотрудником этого ведомства, но только формально. Как избранный депутат, я приостановил службу в ФСБ и не собирался возвращаться туда. Окончательно не уволился потому, что слишком привык служить, и психологически трудно было порвать окончательно. Так что Владимир Путин меня не интересовал, тогда многие думали, что он не надолго. Ждали, кого Ельцин еще назначит через пару месяцев, как он уже привык делать.