Стаи. Книга 2. Новая Волна - Юлиан Львович Егоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И теперь оставалось только надеется. Надеется на то, что ничего не выйдет из строя на «Волхове», корабле, которому уже по возрасту пора на покой ещё десять лет назад. Надеется на то, что немецкая точность и пунктуальность не дадут сбой, и все шесть ловушек подготовят к сроку. Надеется на то, что совсем ещё зелёные стажёры не оплошают, ведь обычно новичкам не доверяют таких сложных поручений, но никто не натаскивал ветеранов на такой специфический навык, как разделение сознания на два потока. Два кицунэ, пожалуй, нервничали меньше всех прочих, хотя это спокойствие было скорее от невежества. Даже не от невежества, неправильно сказано, а просто от недостаточной информированности.
Куко и Шакко были знакомы с политикой поверхностно: никогда не участвовали в совещаниях сильных мира сего, не подписывали судьбоносных договоров, определяющих судьбу целых народов на десятки лет вперёд. Профанами эволэки не являлись, отнюдь, но представить себе все сложности и опасности, которые являются неизменными спутниками существования огромной цивилизации, были не в состоянии. Так что, неприятности федеративного масштаба, которые последуют в случае провала Перекрёстка, до конца вообразить себе не могли, а вот находящаяся с ними на одном борту старшая дочь императрицы не находила себе места.
Лизавета не мешалась под ногами у кураторов и «лисиц», заходила в операторский зал только после уведомления и разрешения Хельги, или Сафировой – иногда пробои были такие сильные, что присутствие венценосной особы только помешало бы бешенному ритму работы. Когда же кураторы давали своё согласие на разговор, дочь владычицы вела себя тактично, подчёркивая роль заинтересованного наблюдателя, не собирающегося вмешиваться в специфическую работу специалистов, и не досаждающего ненужными советами. Но не надо было обладать способностью чувствовать тонкие ткани мироздания, что бы увидеть, как сильно женщина переживает за успех дела.
Военные лидеры Империи уже набрасывали первые проекты сбора войск для сражений на Арене, и Генеральный штаб системы работал от темна до темна, соответственно вовлекая в орбиту военного маховика многие подчинённые ему структуры. Держава готовилась к глобальной схватке с союзом очень сильных Секций, и судьба многих тысяч людей повисла на волоске – даже если удастся одержать верх, то успех будет куплен большой кровью, в этом сомнений не было. Но кицунэ, хоть и побывали в настоящем бою, едва ли могли до конца оценить масштабы той трагедии, которая обрушиться на многие семьи, чьи отцы и братья не побоятся брошенного вызова. И если Элан видел океан боли после Мукденского сражения, видел, как едва не сломалась его лучшая подруга, то Афалия, поучаствовав в довольно жестоком, но локальном столкновении с обычными преступниками, едва ли полностью предстояла тот ураган смерти, который называется коротким словом битва.
Кураторы-ветераны, а точнее Сафирова, волновались за выход сразу восьми подопечных. Хоть и короткое получилось погружение, но всё равно состояние эволэков будет далёким от идеального! И тут рыжие разбойники были храбры храбростью неведения, так как привыкли доставлять проблемы своим наставникам на блюдечке, а не нянчиться с вернувшимися в бренный мир контактёрами. И хотя Куко много лет назад схоронил свою воспитанницу, но самой агонии, не в пример куратору, не наблюдал – его допустили к телу Светланы уже после того, как Амма констатировала факт смерти.
Слюсаренко и Холодов, как единственный экипаж, имеющий опыт прохождения Аномалии, получив под командование «Днепр», так же не остались в стороне увлекательного процесса сжигания нервных клеток.
Лис постоянно курсировал между опочивальней своих подопечных и мостиком – ему одинаково были интересны и Аномалия, и выход стажёров. Хоть он и погружался в Океанес целых пять раз, а создание пространственного перехода так же было его заслугой, но смотреть записи в уютном кресле – это одно, а видеть всё в реальном времени – другое.
– Что-то вы нервничаете, – заметил он, оперевшись руками на спинки кресел, в которых сидели Валера и Денис.
Корабль был повёрнут кормой к Лапреосф и замер заметно выше плоскости её орбиты – если буксиры не поймают ловушки с первой попытки, то они хотя бы не врежутся в планету, превратив небесное тело в сущий ад! Так что, кроме россыпи звёзд на обзорных экранах ничего не было видно, только спроектированный лазерными лучами прямо на индикатор «лобового стекла» трёхмерный макет будущего туннеля нарушал привычную картину безвоздушного пространства. Штурман, занятый в сотый, наверное, раз проверкой пространственного положения судёнышка, на это заявление только усмехнулся:
– Ты просто не видел собственное детище в действии, поэтому так спокоен!
– Именно! – поддержал Валера, – Вдобавок наша скорлупка теперь станет фокусом Аномалии, так что нам сильно достанется.
– Едва ли сильнее, – парировал Куко, – чем при броске «Акулы» сквозь туннель.
– Хорошо, если так, – буркнул пилот, снова погружаясь в созерцание множества индикаторов.
Поняв, что никакого весёлого диалога не получиться, кицунэ метнулся в коридор, и буквально вломился в крошечную каюту.
Каютой она была до экстренной «модернизации» малого пассажирского судна, а теперь тут был терминал, ловящий сигналы Зова, идущие от далёкой звезды. Над виртуальной панелью управления склонилась сама Лизавета, не чураясь скромной роли оператора одной из многих систем. Хотя Хельга, в принципе, контролировала и этот поток данных, но дочь императрицы лучше было хоть чем-то занять, и та, погружаясь на весь день в анализ информации, не так докучала предельно загруженным работой подданным расспросами.
– Нарастание Зова идёт по графику, – ничуть не рассердившись на беспардонность эволэка, сообщила Лизавета, – Значит, в системе Дрезен всё идёт хорошо.
Куко, пристроившись рядом, пробежал взглядом по показаниям, сверил данные с записями в собственном планшете:
– Так, сейчас начнётся…
Вырвавшаяся фраза, ничего особо не значащая, и никому конкретно не адресованная, растаяла в воздухе едва не позже, чем рыжий плут испарился из помещения. Короткая пробежка, и взъерошенный от возбуждения кицунэ, махнув рукой на
