Эротизм без берегов - Маргарита Павлова

602

Шлегель К. Восприятие города: Набоков и таксисты // Культура русской диаспоры: Владимир Набоков — 100. Материалы научной конференции. Таллинн, 2000. С. 115, 116.

603

Успенский В. Воспоминания парижского шофера такси / Публ. А. И. Серкова // Диаспора. Париж; СПб., 2001. С. 8.

604

Там же. С. 9.

605

Фигура противопоставления, возможно, учитывает пассаж из повести «Лето 1925 года» И. Эренбурга, действие которой также разворачивается в Европе:

«Подъехавший грузовик принял очередной улов — семь или восемь проституток. Заметив меня, одна из них успела подобрать высоко юбку и показать бедро, розовое и нежизненное, как резина».

(Эренбург И. Собр. соч.: В 2 т. М., 1964. Т. 2. С. 434).

606

Газданов Г. Ночные дороги // Газданов Г. Собр. соч.: В 3 т. М., 1996. Т. 1.

607

«Традиционное приглашение посидеть на веранде или в гостиной было замещено вызовом прокатиться в авто до танцклуба или киношки, при этом увеселительная поездка, как правило, заканчивалась стоянкой на обочине, служившей местом для уединения любвеобильных парочек. <…> Пока это не доказано, но Генри Форд якобы спроектировал сиденья автомобиля Model Т короткими специально, чтобы отвадить пассажиров от занятия сексом в салоне машины. Впрочем, ему это мало удалось — другие автопроизводители поторопились оснастить салоны всяческими удобствами, вроде подогревающих и охлаждающих устройств или наклонных рулей. Наконец, в 1925 г. модель Jewett была представлена с сиденьем, легко превращавшимся в кровать, а начиная с 1937 г. модели марки Nash с раскладными диванчиками откровенно рекламировались как „модель для молодежи“».

(«Courtship and Mating» // Flink J. J. The Automobile Age. Cambridge, Mass.: MIT Press, 1988. P. 160)

608

Фигура шофера впитала черты, характерные для романтического образа возницы экипажа — пособника укрывающихся любовников; ср. в «Фиолетовом трансе» И. Северянина (1911):

Затянут в черный бархат, шофер — и мой клеврет —Коснулся рукоятки, и вздрогнувший мотор,Как жеребец заржавший, пошел на весь простор,А ветер восхищенный сорвал с меня берет.Я приказал дать «полный». Я нагло приказалОколдовать природу и перепутать путь!

(Северянин И. Собрание поэз. Т. 1: Громокипящий кубок. Поэзы. М., 1915. С. 86 (Viktor Kamkin Russian Reprint Series. 1970:3)

609

Ср. в эпизоде, когда Гумберт выходит в отличном настроении от доктора и, «одним пальцем управляя жениным автомобилем», катит домой — «сверкало солнце <…> никелированный ключ стартера отражался в переднем стекле» (АСС. 2, 120). Ван Вин опознает приезд отца по «густому гудению» его машины, а при встрече говорит, что у нового автомобиля «замечательный звук» (АСС. 4, 228–229); Драйер обожает свой автомобиль и «нежное мурлыканье мотора» (РСС. 2, 180).

610

Владение стилем и нагнетание напрягающих воображение образов позволяют автору дразнить читателя прозрачными намеками в эпизоде вечернего посещения Эрвином увеселительного парка: «В небольшом сарае, на четырех велосипедных седлах — колес не было, только рама, педали и руль, — сидели верхом четыре женщины в коротких штанах — красная, синяя, зеленая, желтая — и вовсю работали голыми ногами. Над ними был большой циферблат, по нему двигались четыре стрелки — красная, синяя, зеленая, желтая <…>. Эрвин поглядел на сильные голые ноги женщин, на гибко согнутые спины, на разгоряченные лица с яркими губами, с синими крашеными ресницами. Одна из стрелок уже кончила круг… еще толчок… еще…» (РСС. 2, 476–477). Множественное число в этой эффектной фигуре сокрытия не случайно. Речь идет о групповом сексе: по сюжету герой Эрвин выбирает себе тринадцать женщин на одну ночь. Предвкушение и фантазии персонажа о том, как он справится со всеми в предстоящую (в конце концов сорвавшуюся) ночь, сублимируют мысли о гареме. Воспроизведем теперь отрывок в редуцированном виде, и окажется, что оргия эффектно вписана в его подтекст:

сильные голые ноги женщин… гибко согнутые спины… разгоряченные лица с яркими губами… Одна… уже кончила… еще толчок… еще…

В отличие от Эрвина, поиск и изощренные фантазии не заменяют Горну близости с Магдой, и он, находя в самом томлении род искусства, хладнокровно ждет подходящего момента.

611

Ср., например, у Гумилева: «…как пчелы в улье опустелом, / Дурно пахнут мертвые слова» («Слово»): Время (Берлин). 1921. 19 сентября.

612

На подносе с остатками завтрака у двери в гостиничный номер, где вскоре происходит измена, Виктор замечает на ноже следы меда (РСС. 5, 570). См.: Левина Ю. Убить дракона: Георгиевский комплекс в рассказе Набокова «Весна в Фиалье» // Russian Language Journal. 1998. Vol. LII. P. 159–178.

613

О парадигме «инцестуального изнасилования» Москвы см.: Жолковский А. Блуждающие сны и другие работы. Указ. изд. С. 94–97.

614

Песн. 4, 11.

615

Песн. 5, 4–5.

616

См. на эту тему работу: Wells P. Automania: Animated Automobiles 1950–1968. OOО. 1998; здесь, в частности, указывается, что «уже в 1927 г. Уолт Дисней выпустил анимационные ленты „Автогонки Алисы“ („Alice’s Auto Race“) и „Механическая корова“ („The Mechanical Cow“) <…>, важные для понимания роста интереса ко всему механическому, пришедшему на смену буколическим темам, правившим в ранней мультипликации. <…> Микки и его приятели чувствовали себя шагающими в ногу с новой эпохой, в которой все большую роль играл автомобиль, а общество волновала соответствующая урбанистическая тематика» (Op. cit. P. 85). Об отражении образа автомобиля в американском кино см.: Smith J. A Runaway Match… Op. cit. P. 179–192; Hey K. Cans and Films in American Cilture: 1929–1959 // The Automobile and American Cultere / Eds. D. L. Lewis and L. Goldstein. Ann Arbor: University of Michigan Press, 1986. P. 193–205. Наиболее полно тема «Набоков и кинематограф» разработана в кн.: АрреI Jr. Nabokov’s Dark Cinema New York, 1974.

617

Образцом ранней юмористической литературы, в центре которой автомобильное путешествие, можно считать новеллу С. Фицджеральда, написанную по следам поездки с женой Зельдой на купленном после свадьбы автомобиле весной 1920 г. (опубл. в 1924 г. в журнале «Motor»). Репринт с комментариями и иллюстрационным материалом, в т. ч. автомобильной рекламой 1920–1930-х гг., см. в изд.: Fitzgerald F. S. The Cruis of the Rolling Junk. Michigan Bruccoli Clark, 1976.

618

Мандельштам О. Кинематограф (1913) // Мандельштам О. Стихотворения. Указ. изд. С. 80.

619

Третьяков С. Железная пауза. Владивосток, 1919. С. 6.

620

Ильф И., Петров Е. Золотой теленок: Коммент. к роману Ю. К. Щеглова. М., 1995. С. 229.

621

Савранский Б. Мост // Железнодорожник. 1926. № 10. С 61.

622

Nature Conservancy. 1999. November / December. P. 42. Курсив в оригинале.

623

Nature Conservancy. 2000. January / February. P. 40.

624

Johnson K. «„Laughter in the dark“ in the Latest Nature Conservancy Magazine»: Письмо от 15 декабря 1999 г. на сайт Nabokv-L // <http://listserv.ucsb-edu/lsv-cgi-bin/wa?A2=ind9912aL=nabokv-la P= R2194>.

625

Nabokov V. Pnin. New-York: Vintage, 1989. P. 128. (В дальнейшем — Pnin., с указанием страниц в тексте.) На русском языке роман «Пнин» цитируется в пер. С. Ильина (если не указано иное) по изд.: Набоков В. Собр. соч. американского периода: В 5 т., СПб., 1999–2000.

626

Pushkin A. Eugene Onegin: A Novel in Verse / Trans. Vladimir Nabokov.: 2 vols. (4 vols. in 2). Princeton: Princeton University Press, 1990. Vol. 1. P. xxiii.

627

Nabokov V. Transparent Things. London: Penguin, 1993. P. 19.

628

Чернышевский Н. Г. Дневники // Чернышевский Н. Г. Полное собр. соч.: В 16 т. М., 1939–1953. Т. 1.С. 82.

629

«Ничего, представлявшего хотя бы малейший интерес для терапевтов, не смог обнаружить Виктор и в тех прекрасных, да, прекрасных! кляксах Роршаха, в которых другие детишки видят (или обязаны видеть) самые разные вещи — репки, скрепки и поскребки, червей имбецильности, невротические стволы, эротические галоши, зонты или гантели. Опять-таки, и ни один из небрежных набросков Виктора не представлял так называемой мандалы, — термин, предположительно означающий (на санскрите) магический круг, — д-р Юнг и с ним иные прилагают его ко всякой каракульке, более-менее близкой по форме к четырехсторонней протяженной структуре, — таковы, например, ополовиненный манговый плод, или колесо, или крест, на котором эго распинаются, как морфо на расправилках, или, говоря совсем уже точно, молекула углерода с четверкой ее валентностей — эта главная химическая компонента мозга, машинально увеличиваемая и отображаемая на бумаге» (Pnin. 92).