Софья Стоцкая: Ангел Особого Назначения - Виктория Оленик

— Смешно-о? — обиженно возмутилась я, и напарник расхохотался в голос. Я с облегчением вздохнула. Ну вот, теперь он хотя бы на труп не похож… А то ходит тут, пугает, понимаешь ли…

Я улыбнулась.

— Ну ладно, уговорил, не буду есть…

— А я бы съел, — мимоходом отметил Тузик. Доберман — бледный настолько, насколько может быть бледным доберман — прошествовал мимо нас вперед и скрылся в темноте.

— Предатель, — беззлобно проворчал напарник. — Софья?

Я, как всегда, утонула в синих глазах, и ответила не сразу. Могу поспорить на что угодно — ну, например, на парик Пэка — что напарник закончили курсы гипнотизеров, иначе почему под его взглядом, я постоянно забываю о самом главном?

Геральд грустно покачал головой.

— Думаю, мне понравились бы твои мысли.

Я помолчала. Странное дело — я так долго мечтала выдворить посторонних из моей головы! Но вместо радости пришло совсем другое чувство. Сожаление и грусть от потери…

— Еще бы нет… Всё к лучшему, Гэри… Наверное, так надо.

— Не уверен, — быстро возразил напарник. — Мне не нравится…

— Ребят, а что значит «Дайу дет сэнеха, хэме-нечер»? — прокричал из темноты доберман, и тут же что-то случилось. Я даже не поняла что… По коридору пронеслась волна холодного воздуха, и всё изменилось… Факелы потухли — все до единого, и нас окружила темнота — непроглядная, неумолимая… Казалось, будто в одну минуту исчезли стены, пол, потолок, а мы увязли в этой темноте…

Я протянула руку и вздохнула с облегчением: стена никуда не убежала. Что ж, по крайней мере, мы все еще в коридоре, а не в какой-нибудь черной дыре.

— Гэри?

Что-то легонько дотронулось до моей руки.

— Я здесь.

— И я здесь, — подхватил Тузик. — Какого демона вы потушили все факелы?

— Я тоже здесь, — тихо отметилась Катюша…

Мы все ждали, когда же отзовется Володя, но он молчал… А вдруг с ним что-то случилось? Холодок страха пробежался по телу. Могло случиться все, что угодно… Кто знает, что произошло на самом деле?

— Володя? — судя по голосу, Катя подумала о том же самом.

Тишина…

— Володя?!

Что-то зашелестело сбоку и раздалось смачное чавканье…

— Володя-а, — привычно вздохнули мы с Катей.

— Ваш Володя уничтожает стратегические запасы, — голос Тузика раздался совсем рядом. — Зажгите факел уже наконец, даже я едва вижу!

Чиркнула спичка… Потом еще раз…

— Ничего не понимаю, — задумчиво протянул Геральд.

— Не зажигается? — я попыталась различить хоть что-нибудь в темноте, но не смогла.

— В том-то и дело…

Там, где, по идее, должен был находиться Володя, опять что-то зашелестело.

— А я фонарик нашел! — довольным голосом доложил друг. Что-то щелкнуло… — Не понял… Да что такое?

Так, похоже, мы влипли…

Через двадцать минут, проведенных в попытке найти хоть какой-нибудь свет, мы смирились и побрели вперед. Держались цепочкой, сначала шел Геральд — он неплохо видел в темноте, потом я, Катя, Володя и, наконец, Тузик.

С каждым шагом становилось все хуже. Наверное, так чувствует себя человек, очнувшийся в гробу вместо кровати… Мало воздуха, мало пространства, очень душно… Теперь еще и темно.

Я не жаловалась, молчала, хотя едва передвигала ноги. Я обещала себе никогда больше не ввязываться во всякие авантюры, мечтала об отпуске где-нибудь, где много света и воздуха… Что угодно, лишь бы не думать о том, что ждет нас там, впереди… Ведь это так легко — не думать. Так просто.

Я настолько замечталась, что потеряла счет времени. Может, мы прошли десять минут, а может, два часа. Но вокруг начало постепенно светлеть, словно наступал рассвет… Хотя какой рассвет в коридоре?

Свет шел от стен, причем он появился как-то резко, будто бы между темнотой и светом существовала еще какая-то граница, которую мы не видели.

— Софья, ты как? — Геральд обернулся. В его глазах горела неподдельная тревога, и мне вдруг стало очень приятно, что кому-то не все равно, что со мной происходит.

— Хре… — я запнулась. — Нормально.

— Врешь, — улыбнулся напарник. — Ребят, давайте быстрее подтягивайтесь!

Я оглянулась. Друзья вяло брели метрах в пяти от нас, уставшие и совсем никакие. Демон, куда мы идем?! Да нас сейчас даже маленький ребенок победить сможет…

Они подошли совсем близко к нам и неожиданно остановились — прямо на границе со светом. Володя удивленно поднял голову и ощупал пустое пространство так, будто там была стена.

— Тупик, — услышала я приглушенное. — А куда подевались…

— Да какой тупик! — я устало откинула волосы со лба. — Володь, давай переставай придуриваться!

— Подожди, не могли же они сквозь землю? — Катя осторожно, незряче, подошла к Володе и точно так же ощупала пустое пространство. — Демон знает, что такое! Тузик! Где эти… шатаются?!

— Эээй! — я неуверенно сделала шаг к друзьям. — Мы здесь!

— Понятия не имею… Только что были здесь… — доберман тоже подошел поближе и посмотрел в нашу сторону. — Демон, да куда ж они могли деться-то?!

— Их здесь нет? — спросил Володя.

— Нет, — отозвался Тузик. Катя села на пол и схватилась за голову.

— Как они могли нас бросить?! Здесь?!

Я растерянно посмотрела на Гэри. Вид у того был озадаченный и растерянный. Ясно, тоже ничего не понимает.

Я фыркнула. Ну что за ералаш в самом деле?! Вздохнув, я быстро вернулась к друзьям… Попыталась вернуться… Где-то на той самой границе света и тьмы меня мягко, но настойчиво что-то оттолкнуло назад. Я попробовала еще раз — и опять то же самое!

— Гэри, что это? — я испуганно посмотрела на напарника.

Геральд отвел глаза и вздохнул.

— Думаю, мы на разных уровнях…

— Уровнях?

— Я встречался раньше с таким. Мы перешли границу, а они слишком слабы для этого.

— Что это значит?

Напарник подошел ближе.

— Есть разные уровни жизни… Как пирамида. Люди живут на одной ее высоте, а над этой высотой есть еще одна высота и там живут другие существа… Те же призраки… А есть еще уровни, их очень много…

— Я не понимаю, — честно призналась я и еще раз взглянула на друзей. Они сидели молча, мрачно, с отчаянием на лицах…

— Софья, это хорошо, что они не могут сюда попасть… — помедлив, сказал Геральд. — Их бы здесь просто разорвало. Я… Жаль, что ты прошла.

— Ты знал?! — я аж подскочила от возмущения. — Гэри, ты мог бы сказать!

— Соф, это моя битва, — твердо отрезал напарник. — Моя, а не твоя…

Я помолчала. Трудно сопротивляться такой решимости и уверенности. Уверенность — уже половина победы.