Мёртвые бабочки (СИ) - Ян Кравец

Она встаёт на ноги и идёт к Рагби. Каждый шаг даётся с трудом, часть сенсоров отказывает. Краски меркнут, как в сумерках, небо кажется серым, деревья черными. Голубое озеро кажется единственным ярким пятном, оно манит и притягивает взгляд. Ксен встряхивает головой.

- Просто перелистни, - говорит голос Элвина, - Прошлое это книга с множеством страниц. Перелистни дурное!

- И будут вместо книг деревья, в них врезать я мысли буду, - говорит Ксен. - Я не хочу перелистывать прошлое, я хочу писать настоящее!

Эта мысль взбадривает. Она опускается на колени рядом с Рагби, так, чтобы быть спиной к Разлому. Хватает Рагби за отвороты рубашки и встряхивает.

- Проснись!

Рагби не просыпается, его голова мотается из стороны в сторону, как у тряпичной куклы. Ксен снова встряхивает его. Когда понимает, что это не поможет, подхватывает его под руки и ставит на ноги. Ноги у Рагби подгибаются, в сознание он не приходит. Ксен мысленно благодарит Стора за то, что сделал её тело по-настоящему сильным. Она берёт Рагби на руки и несёт его в сторону железнодорожной насыпи. С каждым шагом, отделяющим её от Разлома, идти становится легче. Она спотыкается, переходя через поваленное дерево. С губ Рагби срывается стон, и он открывается глаза.

- Итон! - говорит Рагби.

154.

Рядом с Абидосским Разломом Ксен раз за разом возвращалась в лучший период своей жизни, в то время, когда она была сестрой маленькой девочки по имени Лори. Разлом не давал ей нырнуть глубже и увидеть себя как Сонара-палача. Ксенобия не вспоминала время, прожитое в старом мире, потому что оно было дурным временем. А вот для Рагби старый мир был полон чудес и восторгов. Именно там, в старом мире он встретил Итон. Именно она послужила толчком для того, чтобы Рагби осознал себя, как неповторимую личность. Доктор Вега говорила, что индивидуальность -- это ключ к сознанию. До встречи с Итон Рагби не понимал значения этой фразы. Он делал то, что следовало, думал то, что положено, чувствовал себя частью важнейшего проекта. Рагби был шеду и никем другим. Итон сделала его живым.

- Меня зовут Итон, я планировщик центра обработки данных девятнадцать.

- Меня зовут Рагби, я планировщик центра обработки данных двадцать один.

- Сегодня мы...

Рагби не помнил, о чем именно говорилось в той презентации. Кажется, что-то о фармацевтике и о том, как новая вакцина помогает предотвращать так называемый синдром внезапной детской смерти. Как и Итон, Рагби для зрителей был всего лишь красивой говорящей куклой. Люди так и не признали того, что интеллект андроидов стоит на несколько порядков выше их собственного. Миленькая брюнетка в маленьком чёрном платье и привлекательный высокий мужчина в обтягивающей рубашке и синих джинсах. Кто-то внимательно слушал то, о чем они говорили. Кто-то даже записывал презентацию встроенную био-камеру. Некоторые пялились на грудь Итон. Итон знала, что после презентации какой-нибудь мужик, а то и баба обязательно полапает её за задницу. Задница Итон стоила несколько миллионов новых фунтов, но она никогда не был против такого внимания. Она слишком хорошо знал, что люди довольно часто делают странные и нелогичные поступки. Как и то, что охрана не допустит того, чтобы кто-то зашёл слишком далеко. Можно было трахнуть андроида-официантку или фотографа. Шеду в этом смысле чувствовали себя в полной безопасности. В конце концов, они контролировали слишком многое. Им поручали задачи по защите целого континента, что уж говорить о том, чтобы защитить себя самого от какого-нибудь извращенца.

Рагби искренне считал извращенцами абсолютное большинство людей. Они были повёрнуты не только на сексе, но и на прикосновениях. Рагби ненавидел, когда кто-то из людей или андроидов прикасался к его телу и терпел только потому, что это тоже было частью его работы. Если ему требовалось пожимать руки, а требовалось это довольно часто, он испытывал нечто среднее между отвращением и злостью. После каждой презентации он полностью менял кожу на руках и лице. Когда одна особо чувственная барышня буквально повисла у него на шее, он заменил вообще всю кожу, включая крошечные полоски между пальцами на ногах.

Но рукопожатие Итон было совсем другим. Он коснулся её длинных прохладных пальцев, задержал в ладони несколько положенных секунд и вдруг понял, что не чувствует омерзения. Когда Итон случайно коснулась его плечом, он не отпрянул. А когда длинная прядь её волос на мгновение обвила его запястье, ему показалось что это даже приятно. И это было удивительно, потому что больше чем прикосновения чужой кожи Рагби ненавидел только прикосновения чужих волос. Волосы казались ему чем-то средним между червями и переваренными макаронами. Особенно волосы андроидов. Но волосы Итон оказались мягким шелком. Они не пачкали Рагби, они ласкали.

- Тебе начинать, - сказала Итон тогда.

- Я всегда задаю вопросы.

- Вот и отлично. Если с ними поговорить, они будут более сговорчивыми.

- Сговорчивыми? - не понял Рагби.

- Ты не знал? Здесь хотят закрыть фабрику по изготовлению вакцины. Очередной протест зелёных. Как по мне, пусть бы лучше протестовали против использования мягкого стекла. Тут в половине домов окна именно из него, ещё пара лет и у них передохнут все собаки и кошки. Но это, похоже, вполне их устраивает. А вот фабрика почему-то нет. Я иногда думаю, что люди плохо воспринимают частицу "не", а может, вообще не воспринимают. Мы им говорим "благодаря этой вакцине ваши дети не умрут", а они слышат "благодаря этой вакцине ваши дети умрут".

- Скорее всего, они вообще не хотят ничего знать о детской смерти, - предположил Рагби. - Даже слышать о ней не хотят.

- Может и так, - согласилась Итон.

И её мягкое согласие, кивок головы, открытое плечо, всё было настолько ново и странно для Рагби, что он вдруг почувствовал, что его ноги отрываются от земли. Тело стало лёгким-лёгким, будто воздушный шарик, наполненный гелием. Перед глазами плыли едва различимые цветные пятна. Нет, Рагби крепко стоял на ногах, ничем не выдавая своего волнения. И всё же он чувствовал себя летящим. И весёлым. Внутри него клокотало бурлящее веселье.

Никто бы никогда не мог сказать, что Рагби полюбил Итон. Рагби первым стал искренне отрицать такое заявление. Ему просто нравилась Итон. Ему нравилось думать о ней, представлять, чтобы она сказала по тому или иному поводу. Он дружил с ней, ничем не выдавая своей дружбы. Виделись они редко, но копия Итон жила в голове Рагби. Он носил её в себе так, как дети носят своих воображаемых друзей. Итон из головы Рагби была лучше, мудрее и ироничнее настоящей Итон. Она была другом. Первым и единственным другом шеду Рагби.