Легенды Западного побережья (сборник) - Урсула Ле Гуин

Астаса считали, что coca чересчур медлительны, туповаты, но трудолюбивы. Coca считали, что астаса чересчур быстры, хитры и совершенно непредсказуемы.

Coca научились исполнять диковатую музыку астаса, вызывавшую некое тоскливое томление. Астаса переняли у coca контурную вспашку земли и применение севооборота. Но языки друг друга они учили крайне редко и в основном только для удобства торговли и для заключения различных сделок. Ну и, разумеется, те и другие знали несколько чужих ругательств и несколько слов любви.

Надо сказать, что сыновья coca и дочери астаса то и дело по уши влюблялись друг в друга и вместе совершали побеги, разбивая сердца своим матерям. И сыновья астаса тоже совершали побеги с дочерьми coca, и проклятия их семей долго еще тревожили небеса. Те и другие беглецы направлялись в большие города, где селились в анклавах аффастаса и гетто сосаста или астасоса, рожали детей и растили их либо в безоговорочной вере в бога Аф, либо в языческой вере, уча их кружиться в шаманских танцах. Аффастаса, например, делали и то и другое, но по разным праздничным дням. Сосаста исполняли свои буйные танцы под дикую завывающую музыку перед алтарем бога Аф, а асастоса падали ниц перед маленькими языческими фетишами.

Coca, чистые coca, поклонявшиеся богу Аф согласно традиции предков, жили в основном на фермах, а не в городах, и жрецы наставляли их, что богу угодно, чтобы они рожали и выращивали как можно больше сыновей, так что у них всегда были очень большие семьи. Сами жрецы имели порой по четыре-пять жен и по двадцать, а то и тридцать детей. Набожные женщины coca молились Пресвятому Отцу Афу, чтобы он дал им двенадцатого или даже пятнадцатого ребенка. А женщины астаса, напротив, рожали ребенка только тогда, когда им повелевал сделать это (для чего они впадали в состояние транса) их телесный фетиш, который точно знал, когда именно наиболее благоприятное время для зачатия. Так что женщина астаса редко рожала более двух-трех детей. И вскоре численность народа coca стала значительно превышать численность народа астаса.

Примерно пять веков назад плохо организованные селения и сельские общины Обтри под давлением агрессивного племени венов на севере и Идаспианского просветительского движения на востоке, зародившегося в империи Махигул, были вынуждены начать объединение и сперва образовали некий альянс, а затем и национальное государство. Понятия «нация» и «государство» были тогда очень модными, и государство Обтри создавалось как демократия с президентом, кабинетом министров и парламентом, избираемым согласно закону о всеобщем избирательном праве. В парламенте были пропорционально представлены все регионы Обтри (сельские и городские) и этнорелигиозные интересы всех групп населения (coca, астаса, аффастаса и асастоса).

Четвертым президентом Обтри стал coca по имени Диуд, выдвинутый подавляющим большинством избирателей.

Хотя избирательная кампания Диуда и стала в итоге носить почти шовинистический характер, все более откровенно призывая избавить обтрианское общество от всевозможных «безбожников» и «иноземных элементов», многие астаса голосовали за него, говоря, что хотят иметь сильного лидера. Простым людям хотелось получить такого правителя, который решился бы пойти войной на «наглых венов» и восстановил бы закон и порядок в городах, страдавших от перенаселения и «дикой» торговли.

Через полгода Диуд, разместив на ключевых позициях в правительстве и в парламенте своих любимцев и сосредоточив в своих руках командование вооруженными силами, по-настоящему развернул кампанию по искоренению «безбожников и иноземных элементов». Он учредил некий всеобщий ценз, согласно которому каждый житель страны был обязан заявить о своей религиозной принадлежности (coca, сосаста, астасоса или язычники) и о своем происхождении (coca или не соса).

Затем Диуд переместил части Национальной Гвардии из Добабы, города, населенного преимущественно coca и окруженного почти исключительно сельскохозяйственными угодьями, в Асу, главный речной порт, где население было чрезвычайно пестрым и где в течение многих веков мирно уживались coca, астаса, сосаста и асастоса. Там гвардейцы принялись силой заставлять всех астаса, или «язычников», то есть не соса, отныне носивших еще и название «безбожники», покидать свои дома, разрешая им брать с собой только то, что они, совершенно растерянные, оказывались в состоянии унести.

«Безбожников» вывозили на поезде к северо-западной границе и помещали в обнесенные оградой лагеря или загоны; там их держали несколько недель, а порой и месяцев, прежде чем отправить на границу с государством венов. Там их выгружали из грузовиков или товарных вагонов и приказывали пересечь границу. Поскольку за спиной у астаса стояли солдаты с ружьями, они подчинялись. Но перед ними тут же оказывались другие солдаты с ружьями — пограничники венов. Когда это произошло в первый раз, пограничники, думая, что столкнулись с обтрианским вторжением, застрелили сотни людей и только потом осознали, что «захватчики» — это в основном маленькие дети, старики и беременные женщины. Никто из этих несчастных не был вооружен, все они были страшно напуганы и ползли на четвереньках, пытаясь спастись от пуль и громко умоляя о пощаде и милосердии. Но некоторые вены все равно продолжали стрелять, основываясь на том принципе, что все обтрианцы — враги.

Президент Диуд продолжал свою кампанию, один за другим очищая города Обтри от «безбожников». Большую их часть вывезли в отдаленные районы и загнали в резервации, названные «образовательными центрами»: считалось, что там их научат, как нужно поклоняться богу Аф. В этих «центрах» люди жили практически под открытым небом, их почти не кормили, и в итоге очень многие умерли уже в течение первого года. Многие астаса бежали еще до этих облав, устремляясь к границе и рискуя попасть в лапы суровых венов. К концу своего первого срока правления президенту Диуду удалось очистить свое государство от полумиллиона астаса.

Таким образом, он пошел на перевыборы, имея значительные заслуги. И ни один кандидат от астаса не решился с ним состязаться. Однако Диуд все же потерпел поражение, хотя и с очень небольшим проигрышем, от нового фаворита coca, представителя сельских религиозных общин по имени Рьюсук. Основной лозунг избирательной кампании Рьюсука гласил: «Обтри для Бога», а в качестве основной жертвы он наметил общины сосаста в южных городах и селениях, считая исключительно вредными и даже кощунственными их «шаманские» танцы и поклонение фетишам.

Однако в армии Обтри значительное число солдат, особенно в южной провинции, были как раз сосаста, которые уже в течение первого года правления Рьюсука не раз поднимали мятеж, и в итоге к ним стали присоединяться повстанцы и партизаны астаса, скрывавшиеся в лесах и провинциальных городках центральных районов страны. Волнения и насилие ширились, росло число оппозиционных партийных фракций. И однажды президент Рьюсук был похищен из своей летней резиденции на берегу озера, а через неделю его изуродованное тело было найдено на обочине шоссе. В рот мертвому Рьюсуку затолкали фетиши астаса; фетиши торчали также у него из ушей и из носа.

После кровавой смуты, которая за этим последовала, некий генерал Ходус, представитель асастоса, назвал себя действующим президентом, взял в свои руки контроль над большей частью армейских раскольников и начал Окончательную Чистку Безбожных Атеистов и Язычников. Отныне этими терминами именовали всех астаса, сосаста и аффастаса. Солдаты Ходуса убивали всех, кто действительно был или предположительно являлся не coca, и бросали их тела гнить без погребения.

Аффастаса из северо-западной провинции взялись за оружие; ими руководила талантливая школьная учительница Шамато. Партизаны, преданные ей всей душой, в течение семи лет удерживали четыре крупных северных города и все горные районы, успешно сражаясь с войсками Ходуса. Однако во время вооруженного рейда в глубь территории астасоса Шамато была убита.

Стоило Ходусу прийти к власти, и он закрыл университеты. А директорами всех учебных заведений назначил аффанских священников, но позднее, во время гражданской войны, все эти школы были уничтожены — они являлись излюбленными мишенями для снайперов и бомбометателей. В Обтри практически не осталось безопасных торговых путей, границы были закрыты, коммерция замерла; последовал голод, а за голодом — эпидемии. Но coca и не coca продолжали убивать друг друга.

На шестой год гражданской войны с севера в провинцию Обтри вторглись вены. Они практически не встретили сопротивления, поскольку все дееспособные мужчины и женщины погибли или где-то сражались. Армия венов моментально распространилась по всей территории Обтри, вычищая карманы сопротивленцев. Вскоре Обтри была аннексирована, и в течение нескольких последующих веков ее население платило венам дань.