Хелот из Лангедока - Елена Хаецкая

Он перевел дыхание и бестрепетно встретил мрачный взгляд Демиурга.

И тут словно прорвало плотину – потоком понеслись обвинения, и вздорные, и серьезные, и мелочные, и по существу. Каждый спешил высказаться, перекрикивая и перебивая другого.

– Он предал мою веру! – сказал Болотный Морок.

– Он осквернил воды Адунн! – кричал тролль, до самых желтых глаз-щелок заросший зеленой шерстью.

– Он создал нас уродливыми! – орали Алонд и Тифлон, племянники трухлявого Шамотта.

– Он забыл наделить моего друга Форайрэ умом! – верещал громче других Лоэгайрэ. – Каково жить бедному троллю дураком – об этом Морган не подумал! И еще: зачем он сотворил изумрудную копь возле самой пещеры Англая Алчное Сердце? Чтобы потешиться над горем Лоэгайрэ, уж конечно! У! – Гном погрозил Демиургу маленьким кулачком.

– Он истоптал мох!

– Убить Харрыы… Убить Варрахх…

– Он срубил деревья в Серебряном Лесу!

– Он наблевал в источник мудрости! Хорошо, что я успел забрать оттуда свой глаз!

– И вообще, как он посмел привести сюда этих убийц из чужого мира?

Морган прикрыл глаза и откинул назад голову. Он давно уже перестал слушать. Исход был предопределен, и Морган знал это еще задолго до начала судилища. И если у кого-то из собравшихся имелись сомнения по части бессмертия создателя, то сам Морган этих сомнений не разделял: если ему перережут горло, он умрет, как любой другой человек.

Сейчас бродячему магу хотелось одного: чтобы все закончилось как можно скорее. А они все кричали и кричали.

– Он заколдовал моего друга!

– Он уничтожил Силы Радуги и оставил Народ без ясновидящей!

– Он лишил меня памяти!

– Он отобрал у меня золото!

– Он не дал мне обещанного!

– Он убил моих родственников!

– Он наполнил Аррой ненавистью!

Не скоро еще выдохлись обвинители. Но все же настал момент, когда они замолчали. Надлежало провозгласить приговор, который был ясен любому. Но Хелот медлил. Постепенно все глаза обратились на Героя, ибо никому, кроме спасителя мира Аррой, не хотели они доверить право решить судьбу их Демиурга. Ответственности ли они боялись, предвзятости ли своей не доверяли сотворенные Морганом – кто ведает. Хелот не думал об этом, когда поднялся со своего кресла, сутулясь, словно груз решения давил ему на плечи. Морган даже не шевельнулся, равнодушный к происходящему. Собственно, этого он и добивался, ибо уничтожение дела рук и души своей приравнивал к самоубийству.

Хелот, стоя на помосте, медленно обвел глазами толпу и внезапно поразился тому, как это пестрое сборище диковинных созданий – облик большинства лишь отдаленно носил черты человекообразности – похоже на ноттингамскую толпу.

В ожидании приговора Моргану они топтались, чесались, поднимались на цыпочки и вытягивали шеи, скалили зубы, ковырялись в ухе, грызли ногти.

– Провозгласи же наше решение, Хелот из Лангедока! – не выдержал наконец кто-то, и толпа взревела:

– Смерть! Смерть Моргану!

Хелот поднял руку, и они стихли. Желтые и красные, зеленые и черные, круглые и узкие – все глаза впились в героя. Где-то в этой толпе замер Тэм Гили. Каким величественным кажется ему сейчас Хелот, какую гордость испытывает мальчишка – еще бы, служить такому господину!

– Прежде чем осудить Моргана на смерть, как вы того требуете, – громко проговорил Хелот, – я хочу знать, не будет ли произнесено хотя бы одно слово в его защиту?

– Не может быть такого слова! – горячо ответил Теленн Гвад. – Неисчислимы беды, которые принес нам Морган Мэган.

– И все же я спрашиваю: неужели никто не вступится за него?

– Морган – преступник, – возразил барон. – Он должен понести наказание.

– Уж не защищаешь ли ты его, Хелот? – выкрикнули из толпы пронзительным голосом.

Хелот поглядел в ту сторону, но обладатель пронзительного голоса уже скрылся за спинами других.

– Почему бы и нет? – ответил Хелот.

– Среди тех, кто жил бы в мире Аррой и считал его родным, не найдется ни одного защитника, – убежденно сказал барон.

– А если ты неправ, Теленн Гвад?

– Что ж, – барон пожал плечами, – Морган будет прощен, если я ошибаюсь.

Хелот сжался, как пружина.

– Слушайте все! – крикнул он. – Если хотя бы один голос прозвучит в оправдание Моргана, жизнь будет оставлена ему. Кто-нибудь желает выступить?

Ответом была гробовая тишина, которую затем прорезал вопль Лоэгайрэ:

– Да кто же захочет спасать его, супостата? Среди нас нет предателей!

И снова толпа взорвалась. Взметались кулаки, мелькали широко раскрытые пасти, брызгала слюна. Хелот взглянул на богиню Боанн, но она отвернулась, опираясь на руки преданных троллей. Алькасар ответил на взгляд Хелота угрюмым пожатием плеч, а Дианора покачала головой. Один за другим отрекались от бродячего мага Иллуги и Имлах, Отон и младшие вожди народа, Хроальмунд Зеленый и Длинная Ветка…

– Неужели никто? – совсем тихо спросил Хелот, зная, что его не слышат.

Толпа пришла в движение. Приглядевшись, Хелот разобрал, что вперед кто-то энергично проталкивается. Наконец он увидел белую лохматую спину и бугорки еще не выросших крыльев на лопатках. Лохмор оттолкнул Форайрэ и выбрался, отряхиваясь, на свободное пространство между двух помостов.

– Лохмор! – взвизгнул Лоэгайрэ. – Ты что, ума лишился?

Дракон не обратил на этот выкрик никакого внимания, равно как и на вопли Алонда с Тифлоном:

– Он и тебя изуродовал, как нас!

Задрав головы к помосту, где стоял связанный Морган, дракон пристально посмотрел на Демиурга. И Морган, удивленный, открыл глаза.

– Ты хочешь сказать слово в мою защиту? – спросил он.

Вместо ответа дракон неуклюже вскарабкался на помост и сел у ног Моргана.

– Он меня создал, – сказал Лохмор и выпустил на толпу две струи веселого оранжевого пламени, которые лизнули воздух и погасли, никому не причинив вреда.

Эпилог

Хелот проснулся оттого, что его трясет за плечи Тэм Гили.

– Что тебе нужно, неугомонное дитя? – сердито спросил лангедокский рыцарь. – Неужели ты не можешь оставить меня в покое?

– Не могу, сэр, – прошептал Тэм. Хелот заметил, что к мальчишке вернулась добрая толика его прежней наглости, и неожиданно для себя улыбнулся. Охнув, он сел. Три дня беспрерывных празднеств, устроенных в честь примирения Демиурга со своим миром, тяжким молотом стучали в голове героя.

– Вот леший, – пробормотал Хелот, обнаружив, что спал на мокром мху под елкой – замок Аррой высился вдали в предрассветных сумерках темной громадой.

– Я здесь! – пискнуло неподалеку. Из кустов высунулось коренастое бородатое создание и преданно заморгало.