Выродок - Светлана Ст.

Увлеченный захватывающим зрелищем, мальчик вздрогнул от неожиданности, услышав громкий, певучий мужской голос:

— Здравствуйте, сеньор Малфой! Очень рад видеть вас и вашего сына! Ваш визит – редкая и потому еще более приятная честь для нас! Как поживает ваша уважаемая супруга – сеньора Нарцисса?

Только сейчас Драко заметил стоящее в центре комнаты высокое кресло с резной спинкой, в котором удобно расположился толстый седой старик в роскошной пурпурной мантии – Джироламо Медичи, итальянский Министр магии. За креслом молча стоял одетый в простую черную мантию худой человек с гладко зачесанными назад темными волосами.

Люциус уже низко кланялся итальянцам. Мальчик, досадуя на свою невнимательность, последовал примеру отца.

— Здравствуйте, мессир! Моя жена вполне здорова, — почтительно ответил старший из визитеров.

В ту же секунду в комнате появились еще два кресла, хотя и не такие роскошные, как министерское. Повинуясь жесту Медичи, отец и сын сели.

— О, сеньор Малфой, здоровье – это прекрасно! – Джироламо, сначала оживившийся, вдруг тяжело вздохнул. — Увы, ни одна из моих шести жен не могла похвастаться долголетием…

Драко, иногда подслушивавший беседы взрослых, знал, что итальянский Министр магии, судя по всему, отравил всех своих жен. Боясь, что собеседники прочитают его мысли, мальчик вновь взглянул на чудесную фреску.

— Я до сих пор не пришел в себя после ужасной кончины моей последней супруги, — тем временем с горечью сказал Медичи. — Надеюсь, вы, сеньор Малфой, простите меня, старика, за рассеянность и излишнюю болтливость. Итак, что привело вас в нашу страну?

— Дела, мессир, — Люциус грустно улыбнулся, — обычная бюрократическая волокита! Таможенные пошлины, тарифы на импортные товары, – словом, суета сует и всяческая суета!

— Не уверен, что смогу вам помочь, сеньор Малфой, — Джироламо снова вздохнул, — увы, в последнее время я немного отошел от дел…

— Но, возможно, мессир, мне сумеет помочь ваш секретарь – сеньор Карриди? – старший из визитеров кивнул в сторону темноволосого человека в черной мантии.

— Боюсь, досужие сплетники сильно преувеличивают мои скромные возможности, — негромко, но резко сказал Карриди. – Я всего лишь обычный служащий и не занимаюсь тем, что не входит в сферу моих прямых обязанностей…

— Но дело мое очень простое!

Люциус быстро начал говорить. Драко знал, что отец хочет просить Министра о снижении итальянских таможенных тарифов на английские – то есть произведенные на фабрике Малфоев – волшебные радиоприемники. Сначала мальчик пытался следить за ходом беседы, но быстро устал, вновь взглянул на фреску и забыл обо всем остальном, увлеченный движением прекрасных всадников.

Из восторженного созерцания Драко вывел голос Медичи:

— Тебе нравится эта фреска, малыш?

— Да, мессир! – мальчика немного смутило внимание столь высокопоставленного человека.

— В твоих чувствах нет ничего удивительного, — Джироламо ободряюще улыбнулся, — но что ты видишь на этой картине, малыш?

— Ну, — Драко еще больше растерялся от расспросов, — всадники в средневековых костюмах едут куда‑то, — наверное, на охоту или с посольством…

— Нет, малыш, — Министр улыбнулся доброжелательно, хотя и немного насмешливо, — эти всадники едут не куда‑то, а где‑то. Они едут по Путям Судьбы. У каждого человека есть Судьба, малыш, но узреть ее и понять свой Путь способен не всякий. Люди, изображенные на фреске, видят Пути своей Судьбы и следуют по ним к намеченным целям. Эти всадники – и молодые, и старые — знают, зачем живут и чего ждут от жизни…

— А к каким целям стремятся люди на фреске, мессир? – мальчик почувствовал, что умирает от любопытства.

— Большинство хотят попасть вот в этот огромный замок на горе. Ты видишь его?

— Да, мессир.

— Но некоторые, возможно, направляются в один из маленьких замков; а чей‑то Путь наверняка пройдет через лес на горизонте, скрывающий цель. Разумеется, замки и лес – это аллегория; вполне возможно, что на самом деле цели и препятствия на Пути выглядят совсем иначе, да и всадники эти в действительности не таковы, какими мы их видим… Но главное все равно понятно: у каждого – свой Путь, нужно верно определить его и избегать чужих дорог. Ты меня понимаешь, малыш?

— Да, — Драко осекся и честно добавил: — но не совсем, мессир.

— Ничего страшного, — мягко сказал Медичи, — вырастешь – поймешь!

— Я бы очень хотел найти свой путь, мессир, если он настолько важен! – мальчик испугался, что собеседник сочтет его дурачком, поэтому попытался объяснить то, что смог понять из разъяснений.

— А это не так сложно, малыш, — Джироламо снова улыбнулся, — есть простенькое заклинаньице, помогающее увидеть Путь своей Судьбы…

— Мессир, — Люциус вскочил с кресла, — мой сын слишком юн, чтобы…

— Но мальчик не станет применять мое заклятие немедленно, сеньор Малфой, — Министр прямо‑таки излучал благодушие, — а если и сделает это, то только после достижения совершеннолетия и лишь в случае крайней необходимости. Ведь верно, малыш?

— Конечно, мессир! – Драко не терпелось узнать таинственное заклинание.

— Но я – отец и возра…

Медичи, не обращая внимания на протест Люциуса, сказал очень четко и внушительно:

— Запоминай, малыш, я дважды повторять не буду!

Мальчик кивнул и, словно губка, начал впитывать каждый звук и интонацию заклятия.

— Вот и все, а вы, сеньор Малфой, боялись! – закончив произносить заклинание, Джироламо довольно улыбнулся. – Я уверен, ваш сын достаточно разумен, чтобы не использовать такие мощные чары впустую! И, малыш, запомни совет итальянца: двигаться по Пути Судьбы лучше под музыку и при этом не идти, а танцевать! Поверь, так гораздо проще и веселее!

— Благодарю вас за совет, мессир! – Драко встал и низко поклонился. — Я навсегда его запомню…

— Не сомневаюсь, малыш!.. Кстати, если долго и внимательно смотреть на эту фреску, то на ней можно увидеть себя!

Мальчик, ахнув, немедленно уставился на нарисованных всадников, а Министр вновь повернулся к старшему посетителю:

— Так что вы говорили о тарифах, дорогой сеньор Малфой?

Люциус побледнел и закусил губу, но все же вежливо ответил на вопрос.

Когда аудиенция закончилась и Малфои вновь вышли на залитую теплым солнечным светом флорентийскую улицу, Драко, чувствуя себя немного виноватым, осторожно спросил:

— Отец, ты на меня не сердишься?

— Не сержусь, — сквозь зубы ответил Люциус. – Такой старый лис, как Джироламо Медичи, способен заморочить голову гораздо более взрослому и толковому человеку, чем четырнадцатилетний подросток. Виноват во всем я: не стоило брать тебя на эту встречу.