Маг и его Тень. Рождение Мага - Фанфикс.ру Blizzard

Дамблдор, маг третьего октана, сильнейший во всем мире, мечтал о седьмом только до первого слияния с Хогвартсом. Потом пришлось поумнеть и понять, что есть нечто, чего человеку касаться не следует. Конечно, ему давно следует передать обязанности другому, хотя бы тому же Снейпу. Мальчик обладает достаточно сильной волей, он не соблазнится внезапным ощущением всемогущества, не опьянеет от кажущейся вседозволенности. Не случайно семь из десяти директоров в начале августа превращаются в горсть невесомого пепла. Нельзя же искренне верить, что можно попытаться использовать предложенную силу и остаться в живых. Кроме того, Северус еще очень молод, слияние не станет тяжелейшим испытанием для его организма. Это для Дамблдора каждый раз словно последний. Вытянуть замок из бездны он сможет, а вот вернуться сам… Того и гляди сердце не выдержит, и коллеги найдут окоченевший, скрюченный труп.

Но как уйти, как оставить Гарри, когда Волдеморт обязательно возродится? Не может не возродиться, раз уж создал крестраж. Альбус трясущимися руками потянулся за палочкой, наколдовал чашку горячего чая. Сердце болезненно билось о грудную клетку, маг старался лишний раз не шевелиться. Пора было посмотреть правде в глаза: он уже слишком стар, он уже слишком много и слишком часто ошибался. Следовало уничтожить дневник Риддла, а не отдавать его Гарри, надеясь, что тот разрешит загадку. Проверка мальчика окончилась смертью Джинни Уизли. Тоже его вина, его ошибка. Надо было сразу найти того, кто использовал в стенах школы Адское пламя, а не ждать следующего хода неизвестного мага. Теперь тот, кем бы он ни являлся, получил крестраж и наверняка попытается им воспользоваться.

Гарри… Гарри тоже с самого начал был его ошибкой. Он правильно действовал на первом курсе, не испугался за себя, хоть и не знал, что на самом деле ему ничто не угрожало. В зале было установлено множество ловушек, блокирующих магию Квиррелла, иначе первокурсник никогда не справился бы со взрослым магом. Нельзя было требовать от двенадцатилетнего Поттера совершить еще один подвиг во благо школы, догадаться о местонахождении Тайной комнаты и убить чудовище. И неважно, что Фоукс следил за ним, готовый помочь в случае необходимости.

Возможно, перед этим ребенком он виноват не меньше, чем сам Волдеморт. Но если это поможет победить Темного Лорда и не дать Англии скатиться в гремучую смесь сперва всеобщей паники, хаоса и слабо контролируемой анархии, а затем — тотального контроля и навешивания ярлыков по происхождению, а не качествам человека, значит, так тому и быть. В конечном итоге цель оправдает средства. У того, кто не пожертвовал собой, нет права жертвовать другими. Но Дамблдор давно уже принес свою судьбу и юношеские мечты на алтарь недостижимого всеобщего блага. Кто-то должен был это сделать. Жаль, что Геллерт оказался слишком упрям и так и не смог осознать, что именно они творили. Нельзя насильно привести людей к справедливости, нельзя вручить ее им в качестве подарка. Не поймут, не примут. Если надо заставить их самим добиваться правды, искать ее, то кто-то должен подтолкнуть их в нужном направлении, указать дорогу.

Он, первый из творцов нового мира, в котором человека будут судить по его делам, а не способностям, где все хотя бы изначально будут равны, этого самого нового мира уже не увидит. Для таких изменений нужны десятилетия, а для него это почти что вечность. Даже магия философского камня бессильна перед Хогвартсом. Плодами его трудов воспользуются другие. Тем, кто еще не поступил в школу или даже не родился, будет обеспечена лучшая жизнь. Ради этого стоило потрудиться. И уйти нельзя — он должен быть рядом с Гарри, от мальчика слишком многое зависит. Сперва пришлось позаботиться, чтобы он попал в нужную компанию. Гарри оказался не слишком общительным, пришлось добавить зелье дружбы в его пищу. Отвратительно? Безусловно. Зато действенно. Да и Уизли вовсе не так плохи, как может показаться на первый взгляд. Постоянные ссоры, мечты о деньгах — все поверхностное. Что самое главное, предавать — предавать они не умеют. Грамотно разыгранная комбинация, и молодой Гарри в сознании Молли ассоциировался с возможными деньгами. Ход ее мыслей понятен и предсказуем: Поттер может жениться на Джинни и обеспечит ее дочери достойное существование. И Молли без малейшего намека со стороны директора старалась стать для Гарри близким человеком, заменить сироте семью. Да, Уизли были бы ему настоящей семьей.

Теперь, когда Джинни мертва, шокированная женщина может и отдалиться от Гарри. Нельзя отбирать у мальчика последнюю надежду на счастье, нельзя, чтобы этот удар сломал его. У Гарри должна быть семья, должен быть кто-то, о ком он мог бы заботиться, и кто мог бы заботиться о нем.

Пора было достать из ящика еще несколько старых фигур и смахнуть с них пыль. Они, сами того не подозревая, сыграют отведенную им роль. То, что он собирался сделать, гадко, мерзко. Но — какая ирония, — оно сделает Гарри счастливым. А мальчик это заслужил. Он не должен страдать из-за его, Дамблдора, прошлогодних ошибок.

Директору еще предстояло обойти Хогвартс, посмотреть, где и в чем изменился замок. Основные кабинеты и коридоры всегда оставались неизменными и не меняли местоположения, а вот уголки, в которые редко забредали люди, порой становились чем-то невообразимым. Нужно запечатать опасные двери, собрать и исследовать невесть откуда взявшиеся предметы непонятного назначения — то ли артефакты, то ли созданный остаточной магией мусор. Те из них, что к ночи не растают, осядут в хранилище Отдела тайн, где маги попытаются понять, что же такое подарил им Хогвартс на этот раз. Если повезет, найдется даже немного серебристой пыли времени. Минерва давно уже просила изготовить ей маховик времени, министерство никогда не согласится выдать один на нужды школы.

— Все окупится, непременно окупится. Так надо.

Слова оставляли горьковато-кислый привкус во рту. Но это ничего. Главное в них верить.

* * *

Дождь не прекращался несколько дней. Ходили слухи, что близлежащая речушка вышла из берегов и кое-где добралась до железнодорожной насыпи. Молния расколола старый вяз в квартале от дома, и тот упал на линию электропередач. Литтл Уингинг на неделю остался без электричества. Дурсли перешли на салаты и готовые обеды из супермаркета, а по вечерам ходили по дому с фонариками. Гарри фонарика, естественно, не получил. Зато у него прекрасно получалось создавать тусклые клочья тумана, напоминающие озаренные солнечными лучами облака. Не слишком полезное умение, но тонкие плетения иллюзий министерство не засечет. Слишком эфемерная магия. Резиновые сапоги Петуньи увязали в смеси из вязкой грязи и обломков черепицы по щиколотку. Тетушка оценивала ущерб, причиненный саду. Клумбы размыты, цветы изломаны и помяты, стебли набухли от излишка влаги и уже начали гнить.

«Декоративные цветы слишком нежные. Предложи рыбке посадить Glacialis Vinea, ее и магией-то хрен поцарапаешь, а цветет красиво», — советовал Крис.

Как цветет Ледяная лоза, Гарри видел только на картинках. Приходилось признать, что цвела она и правда красиво, пропитывая воздух магией и едва слышным хрустальным перезвоном. А еще он знал, что растение это по праву считается едва ли не самым опасным в волшебном мире. Хищный цветок на отсутствие аппетита жаловаться бы не стал, и обитатели Тисовой вполне вписались бы в его рацион. Особенно Вернон или Дадли: обвить прочными гибкими стеблями, накачать нервно-паралитическим ядом и пировать целый месяц. В закрытой для младшекурсников пятой теплице росла Огненная лоза, вроде бы относящаяся к тому же виду, но не столь агрессивная. Последнее утверждение, по мнению Гарри, являлось сомнительным. Порой из теплицы доносились крики тех, в кого попали ядовитые иглы, а кое-кто не возвращался в замок без ожогов на руках. Дня знакомства со своенравным растением он ждал с затаенным ужасом.

Вечерами дядя пытался развлекать жену и лишенного телевизора сына, только рассказчик из него был аховый. Гарри поднимался к себе, кормил чудовищную книгу сахарным печеньем и колбасой. Почему—то она ценила именно такое сочетание. Стоило ему войти в комнату, как книга принималась возбужденно подпрыгивать и клацать переплетом. Приходилось брать ее на руки, пока Дурсли не услышали стука, позволять облизывать лицо горячим шершавым языком. Она, да еще Добби, были единственными, кто радовался происходящему. Особенно довольным эльф становился, разглядывая бесполезную теперь стиральную машину, будто поверженного врага.

— Маггловская вещь не может стирать вещи Гарри Поттера, — объяснял он. — Только Добби может. Добби — эльф сэра Поттера.

От таких признаний у Гарри волосы дыбом вставали. Кто, спрашивается, кем владеет? Спешите видеть: Гарри Поттер — любимая игрушка Добби. Такой милый, трогательный. Его даже кормить можно. Гарри не хотел знать, как сотня хогвартских эльфов определяет, кто будет готовить обед, а кто — начищать держатели для факелов. Определенно не хотел.