Однажды в Челябинске. Книга первая - Петр Анатольевич Елизаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Человек говорит по телефону:
— …Ваня, послушай меня. Ты отлично справляешься. Я очень надеюсь, что все удастся провести сегодня. Не могу пока обещать — не знаю, на что мы сейчас договоримся с этим старым пердуном. Но я тебя прошу — позаботься, чтобы все нужные улики были на месте. Да… Не может быть? Раньше времени убежала? Ее китайскую задницу засунули обратно? Что-то подозревают? Главное, что не тебя, дружок. Так, он идет, я отключаюсь, братишка. Будь на связи.
К «Мерседесу» вразвалочку подошел Олег.
Сидящий в машине человек состряпал важный и пренебрежительный вид. Хозяин «Хамелеона» с добротным амбре уселся на переднее пассажирское кресло. «Сазерак» от Славика сделал свое дело. Олег, что остро желает расправы над хоккеистами, недоволен поздним визитом чиновника, отчего настроился на непримиримый и развязный лад. Власть имущий в свою очередь желает обсудить с Олегом весьма важные и животрепещущие вопросы, сохраняя при этом надменную выправку.
— Может, мне, как и вам, во власть податься, а? — с ходу начал Олег. — Вон на каких тачках, оказывается, у нас городская администрация катается.
— Для начала здравствуйте, Олег, — недовольно произнес респектабельный мужчина, вальяжно взглянув на положение стрелок на наручных часах и поморщив нос от алкогольных паров, исходящих от Олега. — Хотелось бы вам напомнить, что у вас есть внедорожник, который стоит несколько дороже моего автомобиля. И я, между прочим, заработал на него честным путем.
— Как и я, — не без сарказма парировал Олег. — Вот как хорошо на нашем примере работает сцепка бизнеса и власти. А какие же она машины приносит всем участникам. У-у-у, закачаешься. Хорошо нынче башляют сетевики, хотя заходишь к ним в магазины, а там цены как цены.
— Вы, Олег Валентинович, к сожалению, не мыслите в масштабах государства. Ваши личные интересы и интересы вашего бизнеса ограничены этим городом. Но вы все равно добились впечатляющих результатов.
— Не припомню, когда меня так хвалили за размах дел, которые преследуются по закону. Даже как-то неловко. Вы тоже преуспели, как мне известно. Явно вы мыслите шире, чем я.
— Я не хотел оскорбить вас.
— В новостях периодически показывают ваших — «мыслящих в государственных масштабах». У них там все масштабно: виллы, самолеты, яхты, машины, даже унитазы, мать вашу в душу. И любой хочет расширить зону своих интересов. Вот я и говорю, что вы для городского масштаба весьма преуспели.
— Вы выбрали неподходящее время для обсуждения вопросов такого рода, мой друг.
— Настроение такое.
— Да, я чувствую, — чиновник приоткрыл окошко.
— Так зачем пожаловали? — спросил Олег.
— Вы и сами прекрасно знаете, на какую тему мы ведем переговоры столь длительное время. Относительно нашего общего знакомого…
— А поподробнее?
— Олег, вы паясничаете или записываете меня на диктофон, чтобы сдать нашим друзьям в полицию? Поверьте, у них уже папок не хватает для материалов дела, которое они собирают на нас, но не запускают в производство… сами знаете, чьими усилиями.
— Я не делаю ни то и ни другое.
— Это радует.
— Чего вы так напряглись? Вы же тертый калач — давно вертитесь в этом дерьме.
— Все это, как вы выразились, дерьмо предполагает серьезность переговоров и неукоснительное выполнение взятых на себя обязательств.
— Ладно, валяйте. Что там у вас? — соизволил выслушать гостя Олег.
— Меня каждый день беспокоят люди из нескольких сетевых ритейлеров, с которыми мы заключили некое соглашение…
— Не мы, а вы.
— Но ваше участие в сделке, по сути, преследует те же цели, что и у наших партнеров — убрать конкурентов и расширить рынок. Глупо отрицать очевидное. Мы с вами в одной лодке.
— Получается, исходя из ваших образов, веслами в лодке больше всех гребу я?
— Почему же? Я зря времени не теряю. Вот хочу с вами поделиться, что и администрация, и полиция, и коллеги из налоговой, Роспотребнадзора и пожарной охраны намерены как следует прошерстить бумаги и объекты господина Озерова и найти нарушения. Вскоре переговорю и с начальником трудовой инспекции. А администрация так вообще с ним судится вдобавок ко всему. Думаете, откуда все берется — не из воздуха же! Я тащу это на своем горбу…
— Но все основные риски на мне.
— Я думал, что вы, Олег, сам по себе парень рисковый. Вас никогда не смущало подобное. Иначе коллеги по цеху вас бы так не уважали…
— И не боялись.
— Знаю я, что говорят о вас в этой среде: вам раз плюнуть сделать то, что нам нужно. А дивидендов вагон и маленькая тележка. Или вы выманиваете у меня больше денег?
— Уверен, что в вашей стерильной практике, которой вы божитесь, не было случаев, когда вы самолично били стекла в магазинах, поджигали ларьки, грабили фуры, обносили склады, тайно или в открытую. А нарушения, по которым работают ваши структуры, обнаружены моими людьми. Будь моя воля, я бы не стал терпеть и стер бы всех этих коррупционеров с лица земли, а вас… вас придушил бы… вот этими руками.
— Вы мне угрожаете?
— Нет.
— Или все же выманиваете больший процент от нашего общего вознаграждения?
— Нет, я паясничаю, — натужно улыбнулся Олег.
— Никто и никогда не принижал ваших заслуг в этом деле. Считаю вашим огромным достижением наличие компрометирующего видео на господина Озерова. Как я понимаю, это ваша инициатива — сугубо из личной неприязни к Владимиру Аполлоновичу.
— Но вашим говнюкам из сетей этого мало, не так ли? Чего еще хотят наши партнеры? Говорите, не томите.
— Они интересуются, когда будет закрыт вопрос с несговорчивым Озеровым и когда его торговые площади будут выставлены на продажу?
— Работа ведется.
— Они хотят быстрее.
— А страпон в жопу они не хотят?!
— Не горячитесь. Поймите, сети уже не могут ждать — они ежедневно теряют кругленькую сумму из-за таких, как вы.
— Ебанный в рот! Я еще и виноват. Какого рожна тогда все инстанции еще не раздели Озерова до трусов?!
— Сношения такого уровня требуют времени, тактичности и секретности. Я работаю над этим ежечасно. А вы устраиваете какие-то непонятные игрища с несовершеннолетними родственниками вашего конкурента.
«Откуда ему известно об этом?» — подумалось Олегу. Не любил он находится под колпаком, тем более у чинуши.
— Вот это уже мое личное дело, как злорадствовать над собственными врагами.
— Знаете, иногда личное очень вредит полезному, — произнес чиновник. — Нужно праздновать победу, когда есть твердая уверенность, что соперник полностью
