ФБР. Правдивая история - Тим Вейнер

В Сан-Хуане находившийся в состоянии наивысшего напряжения специальный агент хотел, чтобы штурм начался немедленно. В Куантико командир группы по освобождению заложников хотел послать подмогу. В Вашингтоне Хьюлон хотел увидеть письменный план нападения. Ближе к ночи Болд велел группе отменить боевую готовность. Члены группы были категорически против. В час ночи 24 сентября их начальник послал новую группу из международного аэропорта Даллеса. Ее бойцы вошли в маленький белый домик, прошитый 111 пулевыми отверстиями, вскоре после полудня и нашли тело Охеды на полу; рядом с ним лежал заряженный и взведенный 9-миллиметровый браунинг. Он был мертв уже после обмена первыми выстрелами. Никто в штаб-квартире не обвинял группу в том, что они его убили. Охеда был террористом и убийцей; он стрелял в сотрудников ФБР и перед смертью ранил одного агента.

Но вопрос « кто приказал стрелять?» звучал громко. При условии, что руководители ФБР не имели возможности общаться со своими агентами на месте, трудно было понять, кто настроил их на одну и ту же волну. Постоянная смена руководства управлений ФБР по борьбе с терроризмом и разведке затрудняла это еще больше. Большинство начальников ушли на более высокооплачиваемые посты руководителей служб безопасности компаний — эмитентов кредитных карт, казино и т. п.

Каждое утро Мюллер читал ежедневные сообщения об угрозах, которые приходили из недавно созданного Национального центра по борьбе с терроризмом, до двадцати страниц в день перехваченных писем электронной почты, конфиденциальную информацию от зарубежных разведслужб, записи бесед с осведомителями и рапорты о подозрительных личностях, пришедшие от полиции штатов и из местных отделений полиции. В обычный день внутренняя система ФБР по отслеживанию угроз под названием «Защитник» фиксировала до ста сигналов тревоги. Подавляющее большинство оказывалось ложными.

ФБР должно было найти способ проанализировать их все, выбрать объекты для расследований и превратить эти расследования в аресты и предъявления обвинений в суде, которые будут считаться победами над врагом. Мюллеру все еще нужно было сделать разведку средством для обеспечения правопорядка.

Способ был. Мюллеру были нужны новый генерал и новая стратегия.

«Эта задача возложена на нас»

Командующего, которого он искал, он нашел в Филиппе Мадде — рано поседевшем и обманчиво мягком в обхождении заместителе директора Центра ЦРУ по борьбе с терроризмом. Они годами присутствовали вместе на секретных информационных совещаниях. Мюллеру нравилось то, как его новый сотрудник думает и говорит. Мадд был профессиональным информационным аналитиком, ветераном службы в ЦРУ с двадцатилетним стажем, который был председателем Совета национальной безопасности по вопросам, связанным с Персидским заливом и Ближним Востоком, и работал в Кабуле вместе с послом США в Афганистане.

Мадд стал начальником Управления национальной безопасности ФБР 27 апреля 2006 года. И хотя всю свою жизнь он раскрывал чужие секреты, он признался, что ФБР для него было окружено таинственностью.

«Мне потребовалось, наверное, шесть — двенадцать месяцев, чтобы понять, — сказал он. — Наша задача — не собиратьинформацию. Наша задача — изучить проблему и, используя наш коллективный разум и умение применять закон, делать что-тос этой проблемой таким образом, чтобы безопасность была обеспечена Лос-Анджелесу, или Чикаго, или Тускалусе. По моему мнению, в этом состоит основательная разница между другими задачами разведки, с которыми я сталкивался»[694].

«Она больше, труднее и в некоторых смыслах имеет большие последствия для безопасности этой страны, — сказал он. — Эта задача возложена на нас. Если мы не сделаем все правильно, то это наша гибель».

Весной и летом 2006 года Мюллер и Мадд жестко взглянули на соотношение сил в войне с терроризмом. Администрация Буша слабела. Ее попытки использовать шпионов и солдат для захвата и допросов людей, подозреваемых в террористической деятельности, начали терпеть неудачи. Показания против подозреваемых, добытые с помощью пыток, делали предъявление им обвинений американскими присяжными почти невозможным. И Верховный суд постановил, что президент не имеет полномочий формировать суды по расследованию военных преступлений в Гуантанамо.

Буш уволил директора ЦРУ и собирался отделаться от министра обороны. Его министр юстиции Альберто Гонсалес — бывший советник Белого дома — считался человеком слабым. Главный помощник вице-президента Чейни по вопросам национальной безопасности И. Льюис Скутер Либби был осужден за лжесвидетельство и препятствие отправлению правосудия: он солгал о расследовании в ЦРУ утечки информации. Он был самым высокопоставленным чиновником Белого дома, осужденным за тяжкое уголовное преступление со времен щекотливого дела «Иран — контрас» (громкий политический скандал, связанный с незаконными тайными сделками 1986–1987 годов по продаже США оружия Ирану в обмен на американских заложников в Ливане и передаче вырученных средств никарагуанским контрас. — Пер.). Война в Иране шла тяжело. «Аль-Каида» по-прежнему неистовствовала. Ее методы распространялись, как метастазы. Фотографии из тюрьмы Абу-Грейб стали вербовочным плакатом по всему миру. После неприятного разоблачения не подпадающих под действие закона аспектов программы по ведению прослушивания «Звездный ветер» конгресс расширил полномочия правительства по ведению прослушиваний телефонных разговоров без ордера. В конечном итоге он легализовал отчасти тайную слежку по распоряжению президента и сделал прослушивание на территории Америки гораздо проще. Так как большая часть мирового телекоммуникационного трафика проходит через Соединенные Штаты независимо от исходного пункта, Агентство национальной безопасности и Федеральное бюро расследований могли без ордера задержать международное сообщение по электронной почте, хранящееся на сервере «Майкрософт», или проследить телефонный звонок, прошедший через Американскую телефонно-телеграфную компанию. Тем не менее пять лет гонки по горячим следам не выявили ни одного подозреваемого в связях с «Аль-Каидой» в Америке. И все же у ФБР было нехорошее чувство, что они где-то там есть.

Был другой способ выкурить их. То, что сработало у Гувера в борьбе с ку-клукс-кланом и Коммунистической партией Соединенных Штатов, могло сработать у Мюллера при противостоянии угрозе исламского терроризма. ФБР стало искать и арестовывать потенциальных террористов с помощью тайных, тщательно спланированных ловушек. Это была проверенная временем стратегия, которую понимали следователи по уголовным делам и любили агенты разведки. Она объединяла тайные расследования с эффектом от крупных арестов и кричащих заголовков газет. Для нее требовались два необходимых элемента — умеющий убеждать мошенник в качестве осведомителя и легковерный подозреваемый в качестве объекта. Никакая коллегия присяжных в Лос-Анджелесе, Чикаго или Тускалусе не поверит обвиняемому террористу, схваченному и закованному в наручники агентами ФБР, что он подвергся провокации.

За последующие три года — до тех пор, пока ФБР не нашло первого настоящего шпиона «Аль-Каиды» в Америке, — тайно расставленные ловушки стали основной стратегией борьбы с терроризмом в Америке. Мюллер официально заявил об этом в своей речи 23 июня 2006 года, объявив об арестах семи человек в трущобах Майами, которым было предъявлено обвинение в заговоре с целью взорвать небоскреб Сирс-Тауэр в Чикаго — самое высокое здание в Америке. Мюллер назвал этих людей членами «доморощенной террористической ячейки… которая самоукомплектовывается, самообучается и самореализуется. Возможно, они никак не связаны ни с «Аль-Каидой», ни с другими террористическими группами. Они делятся идеями и информацией под прикрытием Интернета. Они черпают вдохновение из радикальных веб-сайтов, которые призывают к насилию. Они зарабатывают деньги, совершая незначительные преступления, которые не привлекают к себе большого внимания. Они подчиняются не какому-то конкретному лидеру, а идеологии. Короче, они действуют по ее наводке»[695].

Семерка из Либерти-Сити, как их называли, представляла собой бандитов-полукровок без явных средств или умений осуществить какое-либо нападение на что-либо крупнее винного магазина. Их заговор носил более умозрительный, нежели практический характер, как выразился заместитель директора ФБР Джон Пистоул, — эту фразу будут часто повторять. Потребовались три судебных процесса, чтобы осудить пятерых человек. Но по всей стране прокатилась волна судебных дел против доморощенной угрозы. Тайный агент ФБР в Иллинойсе выслеживал двадцатидвухлетнего преступника, который обменял свою стереосистему на четыре поддельные ручные гранаты. Он сказал, что намеревался убивать покупателей в торговом центре в пригороде Чикаго во время рождественской недели 2006 года. В другом расследовании Мюллер выделил работу бывшего «зеленого берета» (армейский спецназ в США. — Пер.) в Огайо, который выследил двух получивших американское гражданство иорданцев, которые, занимаясь тяжелой атлетикой, принимали стероиды и разговаривали об убийстве американских солдат в Ираке.