Три любовных романа. Лучшие из лучших — 1995. Сборник. - Салли Уэнтворт

Вторая половина матча была почти fait accompli. (Делом решенным (франц.). Под восторженные крики публики и возбужденные комментарии громкоговорителя: «Победа у них уже в руках!» — команда Люка буквально громила соперника.

Верити покорно сносила пытку, хотя в голове у нее шумело. Это из-за бренди, подумала она грустно. Для Сары бренди был панацеей от всех бед. Но ничто не могло заполнить тупую пустоту в сердце Верити…

Она буквально на секунду прикрыла глаза, надеясь, что головная боль стихнет, но тут Сара схватила ее за руку. Мгновенно открыв глаза, точно в замедленной съемке, Верити увидела, как игрок из команды противника в нарушение всех правил подхлестнул лошадь Люка и тот, вылетев из седла, с глухим, как в ее кошмарном сне, стуком упал на землю.

Она приросла к скамейке, не в состоянии ни вдохнуть, ни выдохнуть, а сердце ухнуло куда-то вниз. В голове был туман. Повторение трагедии с Эдвардом! Все тот же кошмар!.. Наверное, она спит, это не может повториться…

Но Люк недвижно лежал на поле, а его товарищи, прервав игру, окружили его, как обычно пострадавшего игрока. Объятая ужасом, она вскочила на ноги, не отдавая себе отчета в том, что делает, и услышала пронзительный крик, но уже в следующее мгновение поняла, что это был ее голос. Затем кошмар и действительность смешались и ее закружило в каком-то черном водовороте, так часто снившемся ей за последний год…

Когда Верити открыла глаза, то с трудом сообразила, что сидит, откинувшись на переднем сиденье машины, а над ней с озабоченным видом склонился Люк.

— Люк? — тихо спросила она, чуть приоткрыв глаза, но тут же распахнула их. Несмотря на тяжесть в голове и стук крови в висках, с огромным облегчением она поняла, что он не лежит на поле со свернутой шеей, а радом, целый и невредимый.

— Как ты себя чувствуешь, Верити? — тревожно спросил он.

— Ничего… просто обморок! — Она попыталась выпрямиться, но тут же почувствовала приступ тошноты. Она поскорее зажала себе рот рукой, а Люк схватил с заднего сиденья бутылку с водой и торопливо протянул ей.

— Люк… меня тошнит…

— Все будет хорошо. Опусти голову между коленей.

Он наклонил ее вперед, и она глубоко вдохнула, с облегчением почувствовав, что тошнота отступает, а к голове приливает кровь.

— Все в порядке… Мне уже лучше, — проговорила она, вся дрожа. — Я чувствую себя полной идиоткой! Ты сам сильно ушибся, а заботишься обо мне, как об инвалидке!

— Падение с лошади — обычное явление в поло, — сухо сказал он, с облегчением гладя на ее постепенно розовеющее лицо. — Я просто вылетел из седла, все кости на месте.

— А я думала… — Она даже задохнулась. Она не могла сказать ему, о чем подумала, когда он свалился с лошади, боясь разразиться слезами, и вовсе не была уверена, сможет ли выдержать унизительное объяснение.

— Ты подумала об Эдварде? — подсказал он ей твердым и одновременно нежным голосом. — Тебе показалось, что история повторяется, Верити?

Она медленно кивнула.

— Что-то в этом роде.

Люк выпрямился и серьезно посмотрел ей в глаза.

— Ты хорошо видишь? — спросил он. — Вспомни, какой сегодня день.

Нахмурившись, она сказала:

— Я совершенно compos mentis! Из-за чего весь сыр-бор?

— Саре показалось, что ты ударилась головой о спинку скамейки. Мне удалось убедить ее, что я сам со всем справлюсь.

Рыжеволосая девушка в белом жакете отделилась от небольшой толпы и пробралась к ним через плотные ряды «порше», «БМВ» и «мерседесов», заполнявших стоянку.

Хищно улыбаясь, она смотрела то на Верити, то на Люка.

— Ну как, пробудил спящую красавицу? — спросила она. — Что с тобой было, дорогая? — добавила она, гладя на Верити продолговатыми зелеными глазами. — Перебрала бренди? Все уже в порядке? Люк, тебя ждет шампанское! Пора праздновать победу!

Люк не дал Верити времени что-либо сказать:

— К счастью, все обошлось. Или обойдется, после того как я отвезу Верити домой.

Он наклонился и поцеловал ее в губы, не очень-то торопясь от нее оторваться. Когда же он выпрямился, рыжеволосая девушка стояла с застывшей улыбкой на лице.

— Что ж, прекрасно. Тогда я передам, чтобы тебя не ждали, — сухо сказала она, резко развернулась и, откидывая назад волосы, яростно зашагала по траве прочь.

Поднеся руку к губам, Верити с горящими щеками смотрела на Люка.

— Можно попросить тебя об одном одолжении на будущее? — прошептала она. — Когда в следующий раз тебе надоест очередная любовница, не пользуйся мной как предлогом, чтобы от нее отделаться!

— Dios! — пробормотал Люк, ставя ее на ноги и крепко прижимая к себе.

— Ты что, не в своем уме? Эта девчонка для меня ничего не значит, я даже не помню, как ее зовут, Верити…

Она начала было вырываться, возмущенная его поведением, но Люк припал к ее губам с такой еле сдерживаемой страстью, что она опять чуть не лишилась чувств. Когда он едва заметно ослабил объятия, во взгляде у нее было отчаяние. Она чувствовала себя как начинающий пловец, столкнувшийся с сильным течением.

— А где Сара? — едва слышно прошептала она, сделав последнее усилие вернуться к действительности и избежать нового транса. — Что вообще произошло, пока я была в обмороке, Люк?

— Я встал, отряхнулся, — рассказывал он, гладя слегка дрожащим пальцем ее подбородок, — затем вдруг понял, что я уже далеко не в центре внимания. При падении лошадь получила травму, и я повел ее в стойло, чтобы передать конюху и взять новую, и только тут обнаружил, кто отобрал у меня всеобщее внимание!

— Матч не доиграли?

Он едва заметно покачал головой.

Верити прикусила губу, чувствуя, что закипает от близости и прикосновения его тела. Он крепче прижал ее к себе, но, вспомнив о своей пропитанной пылью и потом амуниции, отодвинулся.

— Боюсь испачкать твое платье, — хрипло пробормотал он.

— Я пришлю тебе счет из химчистки, — прошептала она с едва заметной улыбкой на трепещущих губах. — Люк, я так перепугалась! Как во сне, что преследует меня весь год… Этот кошмар, что заставляет меня чувствовать себя еще более виноватой… Там погибаешь ты, а не Эдвард…

— Желаемое за действительное? — спросил Люк, не сводя с нее потемневшего взгляда.

— Нет! — с мукой в голосе воскликнула она. — Ничего подобного! Боюсь, что, если и ты погибнешь, я больше не смогу жить…

Эти сорвавшиеся помимо ее воли слова выдали ее с головой, и Верити в ужасе посмотрела на него, а затем плотно сомкнула веки, чтобы не видеть больше пристального взгляда его синих глаз.

— Верити! — Он тихонько встряхнул ее, и она открыла глаза. На его лице вновь была бесстрастная маска. Запаниковав, она быстро продолжала: