Убийца среди нас - Анатолий Силин

И — дверь настежь, Красавин уверенно зашел в бокс. Я нажал на выключатель, оперативники схватили его за руки. Чемодан, который он держал, упал на пол. Как можно спокойнее, без нажима, я сказал:

— Красавин Петр, вы арестованы за совершение тяжких преступлений… — Ну а дальше, черт, ни к селу ни к городу: это, говорю я, твой земляк, майор милиции Максимов. Сказал и жду — крутанет ребят или не станет сопротивляться. А сам сжимаю в кармане пистолет. К открытой двери подскочил Дорохов со своей группой. Красавин не пошевелился. На его руках звонко щелкнули наручники.

Столько думал, столько готовился к задержанию, а все произошло столь быстро и неожиданно легко, что даже не верилось. Я так до конца и не осознал, не прочувствовал значимости свершившегося. Красавин, похоже, растерялся, опешил, он не ожидал, что вот так с ходу, быстро и четко, его арестуют… Сняв очки, он щурился, разглядывая нас. Подойдя ближе, я услышал:

— Ждал, знал что возьмете, но никогда не думал, что все будет так просто. — Сказал равнодушно и как-то обреченно. Потом попросил меня, чтобы об аресте не говорили матери и невесте: хотя бы пока не говорили. Я заметил, что это уже не имеет значения, так как слух об аресте до них все равно дойдет. Тогда он попросил не делать у матери обыск: сам расскажет все, что нас интересует. Я пообещал.

Простился с Дороховым. Сидорова решил на несколько дней оставить в Полянске: нужно было собрать на Красавина информацию. Вскоре на машинах мы уже мчались в сторону Каменогорска. В дежурную часть УВД послали сообщение, что работниками милиции в Полянске задержан особо опасный преступник Петр Красавин. При задержании преступник сопротивления не оказал.

XLI

А теперь домой, да побыстрее, чтобы своих увидеть и хоть немного поспать. День обещал быть нелегким: встречи, допросы, обыски. Красавин перед уходом попросил, чтобы я присутствовал на его допросах, иначе никому ничего не расскажет. Мрачно добавил, что ему терять нечего. Спеша домой, я вспомнил слова Валентина о том, что Красавин нес свою невесту на руках и целовал, будто предчувствуя разлуку. М-да-а, судьба у него дикая… Но сам виноват. Почему на людей так озлобился? А с виду обаятельный, ничего такого, что бы настораживало и отталкивало…

Возвращаясь из командировки, я словно заново осмысливаю, что значит для меня семья: мать, жена, дети. И опять находил для себя в этом что-то новое, небыкновенно важное и дорогое. Ведь так ждать и переживать за меня могут только самые родные люди. Как же я соскучился, скорее бы их увидеть! Позвонил. Интересно, кто откроет? Наташа, конечно. Слышу шаги и ее голос: "Кто там?"

— Свои, свои, — отвечаю радостно, а у самого голос дрожит и в груди разгорается костерок от предстоящей встречи. Открывается дверь и — о, Боже, какое же это блаженство смотреть в любящие глаза, обнимать ее, такую хрупкую, нежную и в то же время сильную, целовать в губы, слышать родной голос!…

— Приехал! Наконец-то! Я так тебя ждала! — В глазах слезы счастья и радости. Вышла мама, и тоже — "ах" и "ох". Но понемногу все успокоились. Дети спят. Их пока взрослые переживания не слишком волнуют.

Наташа сказала, что ванна готова и можно искупаться, пока есть горячая вода. Довольная мать ушла в детскую комнату. Слышу, как шепотом благодарит там Господа Бога.

— Потом поешь? — спросила Наташа.

— Можно и поесть, — отвечаю, раздеваясь.

— Спину потереть?

— Не знаю…

Я почему-то стесняюсь, чтобы жена в ванне за мной ухаживала! Что мама и дети подумают? Но все же соглашаюсь:

— Можно и спину потереть, смыть все дорожное.

— Купайся, я скоро зайду…

После ванны я и в самом деле, как вновь родился. Пью чай, жую бутерброды, рассказываю. Смотрим друг на друга, не насмотримся. Наташа довольна, что все самое страшное позади. Говорит, что вечером заходил Терехов и рассказал об аресте полковника Негоды и еще нескольких работников СИЗО. Да, думаю, это по престижу органов внутренних дел крепко ударит.

— Что еще сказал Алексей?

— Больше ничего. Да, он утром обещал зайти.

До утра совсем чуть-чуть, надо хоть капельку соснуть. Ложимся, но сон ни ко мне, ни Наташе не идет. Какое же блаженство быть дома, лежать с женой в чистой постели и ощущать, вдыхать аромат и покой домашнего уюта! Только вчера завидовал Дорохову. Лаская Наташу, я никак не мог насладиться своим счастьем. В то утро я, наверное, чем-то напоминал странника пустыни, добредшего до спасительного источника и ненасытно глотавшего живительную влагу, чтобы утолить наконец жажду. Надо же, сравнил себя со странником пустыни… Разве я странник? Глаза закрылись, и я уснул. Только уснул, как слышу Наташин голос:

— Де-ни-ис, вста-вай, Алексей пришел.

А вставать страшно не хочется. Сквозь полусон слышу, как Алексей говорит Наташе:

— Твой Денис — герой! Теперь и губернатор отстанет, а Сушков извиняться к нему прибежит. Скажет: прости, Денис Максимыч, несправедлив был я к тебе. О генерале уж не говорю, тот небось уже новую должность для него подбирает, да и вторую звездочку на погоны подбросит. Как думаешь, Наташ, зазнается Денис или нет? Я сомневаюсь. А дружить семьями будем?

— Будем-будем, — смеется жена. — Раздевайся и попей с нами чайку.

— Да нет, а то Денис подумает, подхалимничаю…

Я наконец встал и пошел умываться. Проходя мимо Алексея, шепнул:

— Кончай языком трепать — накажу!

— Слышь, Наташ, он меня уже наказывать собрался. Ты смотри, как быстро нос задрал, а что дальше-то будет?

Вот так и обменивались "любезностями", пока не позавтракали и не вышли на улицу. Это у нас с Алексеем своего рода словесная разминка перед рабочим днем. Не знаю кого как, а меня это успокаивает. Но только вышли из дома, Терехов сказал:

— А теперь доложи оперативную обстановку — трепология закончилась, началась обыденка.

— Да ничего, — говорю, — обошлось вполне нормально. Даже сопротивления не оказал. — И рассказал, как готовились и как брали Красавина.

— Значит, так и бухнул: твой земляк, майор милиции Максимов?… Не совсем обычно.

— Да, но представь себе, Красавин эти слова крепко запомнил и в СИЗО заявил, чтобы я обязательно был на допросах.

— Что еще просил?

— Обыск у матери не делать и ничего ей не говорить.

— Любопытно. Но он же должен понимать, что не все от тебя зависит.

— Я ему так и сказал. Однако просьбу его выполнил: обыск не сделали и сразу уехали в Каменогорск. Красавин обещал отплатить чистосердечным признанием.

— Это разумно, ему ведь терять уже нечего. Помнишь, как в детской игре "трын-пок-на замок"? Но с генералом обговори, а он пусть с прокурорскими чинами согласует. Лично я за то, что лучше получить от Красавина полную картину, чем самим собирать по крохам. Но спеши, иначе Гребенкин или кто еще приступит к допросам и как бы тут конфуза не случилось. Валентин-то где?

В Полянске остался подсобрать на Красавина кое-какую информацию.

— Ясно. А теперь ты послушай, что тут у нас творится. Значит, по Негоде. Этот гад, представь себе, клюнул, причем все прошло прямо как в цирке. Приняв пачку баксов, он ее небрежно бросил в ящик стола, сказав при этом: "А я думал, мне "джип" подогнали…"

"Джип" ему, видите ли, подай, а? Совсем обнаглел и даже уже не остерегался. Мол, моя вотчина, что хочу, то и ворочу. При обыске у Негоды изъяли немало золотых вещей и украшений, большую сумму в долларах. Изъяли и записную книжку, где он старательно учитывал все свои преступные доходы.

— Неужели открыто записывал, что получил и за какие услуги?!

— Вот именно, у него за все "виды услуг" была своя такса. Подобрал преданных ему начальника СИЗО и его заместителя, а у тех были свои "преданные": следователь спецпрокуратуры и судмедэксперт. Надо было, скажем, какое-то дело провернуть, начальник СИЗО обговаривал с Негодой, делал ему подношение, а дальше уже крутилось-вертелось, как им хотелось. Убили того же Сагунова — собрали отказной материал и подготовили постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Вот так и комар носа не подсунет. Кому захочется ради повторной судмедэкспертизы проводить эксгумацию? Но в этот раз провели. У Сагунова обнаружена черепно-мозговая травма и след от удавки, но не той, на которой он повесился.

— Выходит, что к убийству Сагунова причастен подсаженный в камеру Федор Кошкин.

— Вот именно, и сегодня его должны взять.

— Значит, теперь будет ясность и насчет смерти водителя Кузнецова.

— Несомненно, им тоже занимаются. Тут как быть могло: вначале напоили и грохнули, а потом утопили труп. Следователь же райотдела составил протокол опознания и собрал отказной материал. Но не будем опережать события. Хотя так делалось и кое-где делается.

— И где теперь Негода?

— Отправлен со своими подельниками в СИЗО, только в другую область.