1.Неделя Триоди Великопостной. - протоиерей Иоанн Толмачев

Много ли требуется от нас? И чего не вправе востребовать Тот, от Которого имеем и дыхание, и жизнь, и всё вообще; Кто Сам для нашего избавления претерпел страдания и смерть? Впрочем, и в самом обязательстве пребывать во Христе не столько требуется от нас, сколько даруется нам. Ибо чего лишается и что приобретает тот, кто пребывает во Христе и в ком пребывает Христос? Он отвергается своей воли — злой и развращенной, которая влечет в погибель, и предается Божьей воле, благой и совершенной, которая желает всем спасения, желает всем наследовать блаженство; в ничто ставит земной грех и обретает вечныя блага; оставляет землю и наследует небо; избегает вечной смерти и обретает вечную жизнь. И в конце концов он освобождается из плена диавола и становится Божьим сыном.

Что может быть выше и вожделеннее этого? Напротив, что обретает тот, кто, соединяясь с Иисусом Христом видимо, не соединяется с Ним духом; приемля святое Тело Господне и Кровь завета, не приемлет намерения жизни святой и богоугодной. Он «ест и пьет осуждение себе» (Кор. 11:29),[889] говорит святой Апостол Христов, — как сухая, бесплодная ветвь, он готовится на сожжение; как свидетель страшных Божьих Тайн, он предается власти диавола. Ибо что случилось с Иудой, который, приняв Тело и Кровь Господню, не оставил злого умысла предательства? «И после сего куска вошел в него сатана» (Иоан.13:27) Что может быть ужаснее этого?

Скажете: «удобоисполняемо ли обязательство, возлагаемое на нас приобщением Плоти и Крови Господней? Можно ли рожденному в грехах сделаться и пребывать всегда безгрешным?»

Есть бессмертное различие между безгрешностью, свойственной единому Богу, и любовью ко греху, закоснением во зле, свойственными диаволу и подобным ему; есть различие между претыкающимся нечаянно и не желающим восстать от падения. Пал Иуда и погиб, потому что пал сердцем, которым овладел диавол так, что все обличения и угрозы не возбудили его к раскаянью. Отрекся Господа Петр и, не смотря на это, пребыл апостолом, потому что согрешил устами, но не сердцем, в коем не угасла живая вера и любовь к Господу, и омыл грех свой горькими слезами.

Мы не можем наперед обещать Богу совершенной безгрешности, но можем и должны ненавидеть грех и отвращаться его, возлюбить закон Божий и заботиться об исполнении его. Не можем обещать наперед быть святыми, но можем и должны стремиться к святости, отвращаться всякой нечистоты и скверны. Для этого-то Господь и даровал нам покаяние, чтобы мы всегда обретали прощение грехов, поэтому и дано нам святейшее таинство Евхаристии, чтобы мы беспрепятственно обретали всегда источник освящения и бессмертия; для этого Сам Господь благоволит пребывать в нас и заповедует нам пребывать в Нем, чтобы мы, немощные, возлюбили Его силой и крепостью: «пребудьте во Мне, и Я в вас», говорит Он, «кто пребывает во Мне, и Я в нем, тот приносит много плода; ибо без Меня не можете делать ничего» (Иоан. 15:4–5).[890]

Сделаем для него то, что можем и должны, a Он не умедлит сделать в нас то, что и может сделать только Он. Аминь.

Поучение перед причащением.[891]

Святой пророк Моисей однажды на горе увидел купину, которая горела и не сгорала; он хотел подойти к ней поближе, чтобы рассмотреть столь чудное явление, но вдруг услышал голос, из купины к нему говоривший: «не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая» (Исх. 3:5).

Благочестивые слушатели! Купина, виденная Моиссем, подлинно было явление чудное и страшное, ибо горела и не сгорала, ибо из купины говорил сам Бог. Не столь же ли чудна и страшна святая чаша, которой вы предстоите и к которой приступаете? Здесь, в этой святой чаше, под видом хлеба, преподается вам истинное Тело Господа нашего Иисуса Христа, a под видом вина истинная Кровь Его. Здесь, в этой святой чаше, огонь божественный, чудный, страшный огонь, достойных очищающий, a недостойных попаляющий и сожигающий. И потому, от лица Бога, некогда говорившего из купины и теперь таинственно здесь присутствующего, говорю всякому приближающемуся к святой чаше: ни приближайся безрассудно; разуй прежде сапоги от ног твоих, развяжи прежде все греховные узы, связующие твою душу. Время еще не ушло. Благоразумный разбойник и на кресте вися успел приготовить себя в рай. Не удерживай в душе твоей болезненных вздохов: этими вздохами душа освобождается от грехов. Не стыдись твоих сердечных слез: это бальзам на раны греховные. Забудь все земное, тебя окружающее: на тебя теперь смотрит Иисус Христос, на тебя теперь смотрит твой Ангел-хранитель, на тебя теперь смотрит все воинство небесное. Ты теперь как бы на страшном суде; теперь решается твоя участь на целую вечность; ты причастишься или в жизнь вечную, или в осуждение вечное.

Итак, скажи в душе своей: я грешник, первый в мире грешник, но я впредь уже не хочу быть таковым; я хочу исправиться, хочу бросить худые дела, оставить порочные намерения; только сподоби меня, Господи, теперь достойно причаститься пречистых Твоих Таин. «Верую, Господи», — только помоги моему неверию, — «верую, что Ты воистину Христос Сын Бога живого, пришедший в мир спасти грешных; еще верую, — и еще молю Тебя, помоги моему неверию, — еще верую, яко это есть самое пречистое Тело Твое, и эта есть самая пречистая Кровь Твоя.» Не даю Тебе Иудина поцелуя, нет, я уже не променяю Тебя ни на какие удовольствия, не продам Тебя ни за какую цену; только помилуй меня и дай неосужденно причаститься святых Твоих Тайн.

Приступающий с такой верой, с таким намерением к этой святой чаше освобождается от греховных уз, связующих его душу, и потому причастится пречистых Тайн не в суд или осуждение, но в отпущение грехов и жизнь вечную. Дай, Господи, так причаститься всем нам. Аминь.

ВЕЛИКАЯ ПЯТНИЦА

Великая пятница посвящена воспоминанию «святых, спасительных и страшных страданий Господа, которые Он нас ради плотию прият.»[892] В этот день пастыри Церкви почти всегда имеют обычай произносить поучение к пасомым. Предлагаем здесь несколько проповеднических тем, применительно к упоминаемым событиям страстной седмицы.

Какие чувства должны возбуждаться в нас при воспоминании страстей Христовых

«И, преклонив главу, предал дух»

День смерти нашего друга имеет для нас важное значение. Мы не забываем при этом случае, чтобы не вспомнить о нем и о том добре, какое он оказывал нам.

Не бесконечно ли важнее для нас день смерти нашего Спасителя, Которому мы обязаны неисчислимыми благами и благодеяниями?

При воспоминании об Его смерти возбуждаются в нас самые разнообразные чувства. Эти чувства мы хотим возбудить в себе теперь, при виде Его гроба и плащаницы.

1. Чувство глубочайшей скорби.

Одна мысль о страданиях Господа должна привести нас в ужас и содрогание. Мы видим Спасителя на Голгофе, на кресте, между разбойниками, как жертву ненависти, злобы и мщения. Тело Его истекает кровью, голова — в терновом венце, руки и ноги пригвождены, весь Его вид — невыразимо страдальческий.

Кто может представить себе это состояние, не поражаясь глубочайшей скорбью и соболезнованием?

Состояние страждущего Спасителя еще более ухудшалось через отношение Его врагов, которые не только не имели никакой жалости и сострадания к Нему, но еще позволяли себе смеяться и издеваться над Ним.

Все эти боль и страдания Иисус Христос претерпел невинно. «Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его» (1 Пет. 2:22).

Однако Он должен был претерпеть столь ужасную смерть.

Все как будто направлено было к тому, чтобы как возможно больше усилить Его мучения.

Вид голгофского Страдальца трогает нас до глубины души и исторгает слезы из глаз. Если бы мы могли оставаться при этом равнодушными, то не были ли бы мы также бесчувственными, как те иудеи, которые невозмутимо стояли при Его кресте и смотрели на Его смерть?

Какой был бы это грех с нашей стороны!

2. Чувство высочайшего удивления.

Если мы от страданий перенесем взор на самого Страдальца и посмотрим на Его спокойный и кроткий дух, на Его преданность Богу и любовь ко врагам, на Его непоколебимое мужество и терпение в страданиях; то наша душа исполняется чувством высочайшего удивления.

Что более заслуживает нашего удивления, как не спокойствие духа при таких обстоятельствах, где все направлено к тому, чтобы потрясти и растерзать душу, как не упование и преданность Богу в таком положении, которое самого праведного могло бы подвигнуть к сомнениям в отеческой Божьей любви и вызвать жалобы на свою участь?