Траектория судьбы - Елена Калашникова

В начале 1950-х годов К. А. Барышева перевели в научно-исследовательский институт. Заниматься исследованиями, касающимися сферы автоматического стрелкового оружия, он начинал, будучи еще испытателем, разрабатывать образцы собственной конструкции.

В институте Константин Александрович защитил диссертацию, стал кандидатом технических наук. Но, видимо, стремление создать реальное изделие, которое нашло бы практическое применение в войсках, жило в нем неистребимо. Барышев, как говорится, без отрыва от научной работы продолжал конструировать.

В конце сороковых годов был принят на вооружение пехотный пулемет конструкции Владимирова ПКВ – 14,5-мм, а затем остро встал вопрос об облегчении его веса за счет уменьшения массы станка. За проектирование нового станка и взялся Барышев. В основу своего проекта он положил совершенно, на мой взгляд, необычную идею, показавшуюся многим специалистам поначалу просто нереальной. Она ломала представления об уже сложившейся треножной схеме станка.

– Откровенно говоря, я и сам сначала не очень верил в то, что задумал, – как-то признался в разговоре со мной Константин Александрович. – Решил на сошнике передней ноги закрепить дополнительный откидной сошник-зацеп для прочного удержания станка на грунте. Рассчитал. Все вроде элементарно просто.

– Но я-то знаю, что это твое, как ты называешь, элементарно простое решение имело очень солидный эффект.

– Если говорить об улучшении боевых свойств пулемета, то характеристики его стали лучше в полтора раза. Если говорить о снижении веса, то станок стал почти в три раза легче того, что был на вооружении.

– Иными словами, твоя выглядевшая непривычной схема с передним сошником дала возможность уменьшить массу не на несколько процентов, а в несколько раз. Это прорыв. Тот самый прорыв вперед, о котором мечтает каждый конструктор, если он ставит, конечно, перед собой такую задачу.

– Что ж, если хочешь, назовем эту работу прорывом, – согласился Барышев. – Только оговорюсь: не было бы уроков полигона, не было бы, вероятно, и моего конструкторского рывка вперед. Этого самого прорыва…

Добавлю к конструкторской деятельности Константина Александровича еще несколько штрихов. Его схема станка с передним сошником позже с успехом была использована для иностранных образцов стрелкового оружия и даже в 105-мм английской гаубице. Позже К. А. Барышевым в содружестве с конструктором Л. В. Степановым было разработано еще два станка с оригинальными схемами. Один из них, станок системы Степанова – Барышева для 12,7-мм крупнокалиберного пулемета НСВ, по своей массе стал в шесть раз легче станка, применявшегося в пулемете ДШК, много меньше его по габаритам, удобнее в эксплуатации, к тому же еще обеспечивал лучшую кучность боя.

…«Bce цветы должны цвести» – гласит восточная мудрость. Применив ее к работе конструкторов, я сказал бы так: каждый конструктор должен обязательно раскрыться как творческая личность. Естественно, для этого необходимы соответствующие условия. Назову несколько, на мой взгляд, наиболее важных. У конструктора должно быть право выбора цели. Его творческая дерзость может проявиться только в его самостоятельном решении, в котором заложен качественный прорыв вперед. Конструктор обязан «делать себя сам». И чтобы раскрыться, ему необходимы надежная материальная база и накопленный предшественниками опыт.

Полигон помогал конструкторам-оружейникам «цвести». Он стал для многих из нас школой обучения профессиональному мастерству, развития потенциальных возможностей. Здесь глубже раскрылись творческие дарования Судаева, Афанасьева, Барышева. И, конечно же, мои. Здесь нашли свою стартовую площадку в службе многие и многие инженеры, испытатели, специалисты полигонных служб.

Один из них – Александр Афанасьевич Григорьев, выпускник Артиллерийской академии 1941 года, позже ставший заместителем начальника Главного управления Министерства обороны СССР. Но это позже, гораздо позже. А тогда…

«Практический опыт на полигоне сделал тов. Григорьева ценным специалистом в области баллистики и разработки новых боеприпасов стрелкового оружия. За последнее время принял непосредственное участие и успешно руководил разработкой вариантов патронов уменьшенной мощности. При этом достигнуты положительные результаты», – отмечал в аттестации на своего заместителя начальник отдела управления стрелкового вооружения ГАУ в 1947 году.

А вот мнение начальника управления: «Занимаемой должности вполне соответствует. Может быть с успехом использован на научно-исследовательской работе, к которой имеет склонность».

«Толковый, технически грамотный, растущий инженер», – лаконично добавил генерал-майор инженерно-технической службы Н. Н. Дубовицкий, в то время заместитель начальника Главного артиллерийского управления.

Скупы строки документов. Но они дают возможность хорошо представить, какой школой стала для Александра Афанасьевича работа, точнее, служба на полигоне. Она выковала из него ценного специалиста в одной из важнейших областей стрелкового вооружения. Она привила будущему председателю научно-технического комитета и заместителю начальника Главного управления по опытно-конструкторским и научно-исследовательским работам вкус к творчеству, к неутомимой исследовательской деятельности.

Ну, а кем был Григорьев на полигоне в конце 1943 года, когда мы с ним познакомились? Он служил в должности начальника баллистической лаборатории. Я в то время привез на испытания образец ручного пулемета. Баллистика для меня являлась еще, можно сказать, тайной за семью печатями. Александр Афанасьевич приоткрыл ее мне, и я с удовольствием усваивал его уроки.

Вскоре мы расстались. Григорьева перевели на должность старшего инженера Артиллерийского комитета ГАУ, а я вновь был командирован в Среднюю Азию.

О работе, проделанной в то время Григорьевым на полигоне, пожалуй, опять убедительнее всего могут сказать строки документа: «В 1944 году награжден орденом «Знак Почета». Инженер по боеприпасам. Самостоятельно решал технические и организационные вопросы производства опытных образцов, их испытания и анализа результатов испытаний. Провел большую работу по отработке технологии и приемных испытаний для патрона обр. 1943 г.».

Нам хорошо известны разработчики патрона образца 1943 года Н. М. Елизаров и Б. В. Семин. Во всяком случае, для нас, конструкторов-оружейников, их работа имела огромное значение, открывая новые перспективы в конструировании автоматического стрелкового оружия. Именно разработка этого патрона во многом определила рождение и развитие «семьи» образцов автоматического оружия системы Калашникова.