Война закончилась, львёнок (СИ) - "Линадель"

— Оливия тоже едва выжила, — перебила его Гермиона, слегка наклоняя голову и глядя на него исподлобья, — считаешь она и Сэм тоже отвлеклись? — ведьма внимательно изучала его лицо, в поисках ответа, но оно было бесстрастным, и она, вздохнув, продолжила: — Просто так вышло. Их было гораздо больше каждого из нас. Они просто застали всех врасплох. Мы немного облажались… Так бывает. Но в том, что случилось со мной нет твоей вины, я говорила тебе об этом раньше. С тем же успехом можно обвинить корень, о который я споткнулась…

Снейп покачал головой и всыпал молотый кофе в турку, добавил щепотку соли и налил воды медленно перемешав все содержимое. Потом поставил на огонь и повернулся к ней.

— Ты неправильно реагируешь на то, что с тобой случилось, — между его бровей все еще была глубокая морщинка, и Гермиона снова вздохнула.

— Чего ты ждал? Увидеть заплаканную волшебницу, обвиняющую всех и вся в том, что с ней случилось? Жалость к себе и привлечение внимания на этой почве? — Гермиона замолкла, понимая, что постоянно искала утешения в ком-то, требовала от кого-то внимания и понимания. Но теперь все изменилось. Ей это просто больше не нужно. Ведьма изучающе посмотрела на него. — Я никогда еще не чувствовала себя такой сильной. Как будто я вернулась к себе, после долгого путешествия. После неверных решений и вечного желания всем угодить, я теперь, наконец, думаю только о себе. И я могу пережить все это. Поэтому не будем говорить о том, кто виноват больше, кто меньше… Мы были там оба, и не только меня пытали в тот момент…

Их взгляды встретились, и Гермиона видела, что в его ониксовых разгоралось что-то невиданное ей. Прочесть этого она не смогла, но сердце забилось сильнее. Она ждала, что Снейп скажет что-нибудь в ответ на ее слова, но он лишь повернулся и убавил огонь.

Девушка неотрывно смотрела на его прямую спину и напряженную позу. Гермиона хотела бы поговорить с ним откровенно, но он не был на это настроен, как она могла судить по его поведению.

— Иногда, мне кажется, — медленно произнесла девушка, после недолгой паузы, — что всеми твоими решениями и поступками движет чувство вины и ответственности. Я хочу сразу обозначить, что ты не обязан меня спасать, охранять, учить, и чтобы там ни было еще делать, если тебе этого не хочется…

Северус продолжал молчать, так и не обернувшись к ней, убирая кофе и снова возвращая его на огонь. Девушку уже изрядно злило его молчание. Но она понимала, что с этим человеком нужно быть терпеливой. Гермиона слегка отклонилась, чтобы наблюдать за его действиями. Через пару минут он добавил ложку холодной воды и перелил готовый напиток в небольшую чашку, после чего, наконец, обернулся, протягивая чашку, и Гермиона с благодарностью приняла ее. Вдыхая ароматный напиток, она сделала осторожный глоток, чтобы не обжечься и прикрыла глаза от удовольствия. Как всегда: великолепно.

— Я ждал не обвинений, но хотя бы толики настороженности, после пережитого, — стоило ему заговорить, он скривился и поджал губы, облокотившись о столешницу напротив нее. На мгновение Северус замолчал, отвлекаясь от своих мыслей и глядя, как на лице Гермионы расплывается улыбка удовольствия, и она немного жмурит глаза. Картинка была потрясающая, и ради этого он готов варить ей кофе постоянно. Снейп моргнул и отвел взгляд, — но вместо этого ты сбегаешь из больницы. Без сопровождения.

— Я понимала, что Селвин вряд ли опустится до того, чтобы поджидать меня за углом в маггловском квартале… — Гермиона отмахнулась от его слов, спрыгнула со стола и, взяв в руки чашку, прошла в гостиную. Девушка встала возле камина, согреваемая его теплом и опершись бедром о теплый камень. Она бросила взгляд на Снейпа, который прошел за ней и теперь стоял, глядя в окно, где можно было увидеть темные силуэты мракоборцев. Его ровная спина выдавала напряжение, и ведьма добавила уже мягче: — Я просто не могла оставаться там больше… Проживать эту ночь в клетке было выше моих сил. Ты бы видел, что они для меня приготовили…

— Я знаю, — медленно ответил Северус, — видел эту клетку. Но так для всех было бы безопасней. Ты бы не была там одна. — Он прервался и Гермиона почувствовала некоторое облегчение от его слов, но все же он не сказал прямо, что пришел бы туда сам. — Селвин же, вероятно, принял наш побег, как личное оскорбление. Мы сделали так, что все его планы полетели к чертям. Поэтому ты не можешь знать, на что он способен. И осторожность важнее всего.

Гермиона смотрела на его прямую спину и понимала, что он снова ее отчитывает, как начальник. Напряжение росло, как и чувство, что они с каждым словом становятся все дальше друг от друга.

Мы говорим не о том.

Что у него спросить, чтобы он расслабился? Предложить выпить? Предложить приготовить для него комнату на эту ночь? Спросить, не скучал ли он?

Гермиона сжала зубы, чтобы не вылить на него весь поток слов рвущихся наружу и медленно выдохнула, поставив чашку с недопитым напитком на каминную полку. Внезапно ее замутило. Ведьма попыталась заполнить эту пустоту, решив задать те вопросы, которые уже давно крутились в ее голове.

— Почему ты тогда не сказал мне ничего, как легилимент?

— Селвин тоже легилимент, и он прочел бы меня или тебя. Это было слишком опасно. А твое непонимание и ужас, когда ты смотрела на меня, сыграли нам на руку. Селвин не поверил бы тебе, если бы ты не поверила мне…

— Я поверила… — тихо сказала Гермиона, вспоминая его пустой взгляд и бесстрастное лицо, впрочем, он и сейчас демонстрировал почти тоже самое. — По этой же причине ты не рассказал о том, как собирался меня вытащить?

— Да, — негромко произнес Северус. — Твой разум после пыток был гораздо слабее, и ты могла выдать нас. А это был единственный шанс вытащить тебя. Когда Селвин ворвался в твою голову, он не должен был чувствовать надежды, чтобы его бдительность ослабла.

Снейп так и не повернулся и Гермионе казалось, что как только луна покажется из-за облаков и все станет понятно, он тут же сбежит. Ведьма ощущала эту пропасть, что росла между ними.

— А что с Ритой Скитер? Теперь мы знаем, что они связывались с ней…

— Она сейчас в командировке, — неохотно сказал Снейп. — Как вернется, я поговорю с ней…

— Ее надо арестовать…

— Гермиона, позволь мне сначала поговорить с ней.

Девушка поджала губы. Не верилось, что Снейп защищает эту мерзкую женщину. Именно так ей все и виделось. Сердце неприятно сжало незнакомое чувство. Их разговор о работе вместо того, чтобы расслабить, привел к разногласиям. Ведьма прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Может пора поговорить начистоту…

— Северус… — тихо произнесла Гермиона, но запнулась.

Разве тебе не хочется обнять меня?

Вероятно, если бы он хотел, то сделал бы это сразу, как вошел. Ей казалось, что она правильно интерпретировала его ответ, неделю назад, когда он целовал ее с утра в библиотеке. Но что теперь?

Было невыносимо гадать об этом, терзаясь в сомнениях. Пусть скажет ей лично. Но горло словно сводило спазмом. Гермиона закрыла глаза, и всего четыре слова слетело с ее губ:

— Так что насчет нас?

Девушка услышала, как он выдохнул, опустив голову. Гермиона сложила руки на груди, закрываясь от него. Предчувствуя, что его слова могут ранить слишком сильно.

— Нет никаких нас.

Его голос прозвучал как-то обреченно. Гермиона закрыла глаза, опуская голову и сжала зубы, понимая, что сама вывела его на прямой разговор. Хотела — получила.

Девушка понимала все объективные причины, которые заставили его сказать это. Его поведение и слова уже натолкнули на некоторые мысли, но все равно губы предательски задрожали.

— Тогда какого черта ты делаешь в моем доме ночью? — спросила Гермиона, стараясь чтобы голос звучал ровно, но он скакал от переполнявших ее эмоций. — Приходишь, когда вздумается, варишь мне кофе, просто находишься рядом… Почему ты не пошел к Оливии, ведь она тоже плохо себя чувствует? — голос Гермионы начал повышаться, и она прервалась, чтобы сделать вдох. — Ты снова поступаешь так, Северус… Отталкиваешь, хотя еще неделю назад жертвовал своей жизнью, чтобы спасти меня. То, что ты говоришь не совпадает с тем, что ты делаешь… Снова! И я запуталась во всем этом… Снова!