Безнадега - Стивен Кинг

Из-под крышки стиральной машины появилась головка гремучей змеи. Змея поднялась и начала раскачиваться из стороны в сторону. Взгляд черных глазок застыл на Мэри. Она отступила на шаг, но затем заставила себя двинуться к стиральной машине, вытянув вперед руку. Она, конечно, могла ошибаться насчет пауков и змей. Вдруг эта гадина укусит ее? Но, с другой стороны, лучше умереть от змеиного яда, чем стать очередным Энтрегьяном, убивающим всех и вся, пока тело не расползется, как сгнившая ткань.

Змея раскрыла пасть, обнажив смертоносные зубы, и зашипела.

— А не пошла бы ты отсюда. — Мэри схватила змею за шею, вытащила из стиральной машины и отшвырнула. Затем ударила торцом фонаря по крышке, чтобы убедиться, что больше внутри никого нет, и откатила стиральную машину в сторону. Пластиковый сливной шланг с хрустом выскочил из дыры в стене. Пауки, десятки пауков, прятавшихся за стиральной машиной, бросились врассыпную.

Мэри наклонилась и присмотрелась к дыре шириной в два фута. Нет, очень узкая, не пролезть. Однако края совсем проржавели, так что…

Она пересекла ангар, по пути раздавив скорпиона, пинком отбросила крысу, которая пряталась за телами (не только пряталась, но и жрала их), схватила кирку и вернулась к дыре. Запах разложения усилился, но Мэри не замечала его. Она всунула кирку в щель, надавила и вскрикнула от радости, отодрав полосу длиной в восемнадцать дюймов.

Поторопись, Мэри… поторопись.

Она стерла пот со лба, вновь вставила кирку в щель и рванула. На этот раз ей удалось отодрать еще более длинную полосу, но кирка сорвалась, и Мэри повалилась на спину, давя пауков и скорпионов. А под шею ей угодила крыса, та, что пряталась за телами, а может быть, ее родственница. Крыса негодующе запищала.

— Чтоб ты сдохла! — в сердцах бросила Мэри, поднялась, взяла фонарь с крышки стиральной машины, зажала его под мышкой левой руки, наклонилась и начала отгибать оторванные полосы.

Дыра показалась ей достаточно большой. Во всяком случае, она сможет в нее пролезть.

— Господи, благодарю Тебя, — прошептала Мэри. — Пожалуйста, побудь со мной еще немного. Если Ты поможешь мне выбраться отсюда, я обещаю всегда помнить о Тебе.

Она опустилась на колени и просунула голову в дыру. От вони у Мэри перехватило дыхание. Она вытянула вперед руку и посветила фонариком.

— Господи! — Это был не крик, а вопль. — Господи! НЕТ!

Мэри показалось, что у стены навалены сотни трупов, бесконечная череда бледных лиц, выпученных глаз, разорванной плоти. Она увидела, как стервятник, сидя на груди одного покойника, рвал клювом лицо другого.

Их не так много, сказала она себе. Не так много. Мэри, старушка, даже если бы их была тысяча, это ничего бы не изменило.

Однако она не могла заставить себя вылезти через щель. Места-то хватит, она в этом не сомневалась, но ей придется…

— Я же упаду на них, — прошептала Мэри. Фонарь в ее руке задрожал, выхватывая из темноты щеки, брови, уши, заставляя вспомнить эпизод из «Психо»[78], когда лампочка в подвале начинает качаться взад-вперед и лицо убитой матери Нормана то освещается, то уходит в тень.

Ты должна вылезти, Мэри, произнес терпеливый голос. Должна вылезти сейчас, иначе будет поздно.

Она выключила фонарь и бросила его в щель.

Глава 3

Литературный лев стоял у стола с компьютерами и смотрел на дальнюю стену лаборатории, вдоль которой на крюках висели люди, словно подопытные в нацистских лагерях. Все было так, как описывали Стив и Синтия, за исключением одного: женщина, висевшая под предупреждением о том, что в карьере необходимо ходить в каске, очень уж напоминала Терри.

Ты же знаешь, что это лишь твое воображение.

Знал ли он? Возможно. Но, Господи! Те же золотисто-рыжеватые волосы, высокий лоб, нос, чуть свернутый в сторону.

— Не цепляйся к ее носу, — одернул себя Джонни. — У тебя хватает хлопот с собственным носом. Выкатывайся отсюда, да побыстрее.

Но поначалу он не мог заставить себя сдвинуться с места. Он знал, что надо делать: пересечь лабораторию, вывернуть у всех карманы, найти ключи от автомобилей… Но знать — это одно, а вот сделать — другое. Влезть в карман, почувствовать под рукой мертвую плоть… достать не только ключи, но и карманные ножи, носовые платки… может, флаконы с аспирином…

Все, что люди держат в карманах, в какой-то степени связано с ними, подумал он. Интересно, однако.

…. квитанции за штрафы, бумажники, кошельки…

— Хватит, — прошептал Джонни. — Просто подойди и посмотри, что там у них.

Радио неожиданно выплеснуло шквал статических помех. Джонни подпрыгнул. Никакой музыки. Время за полночь, местные станции давно закончили работу. Они вновь порадуют слушателей хитами Трейвиса Тритта и Тани Такер уже после рассвета, но, если ему повезет, Джон Эдуард Маринвилл, которого «Харперс» однажды назвал единственным писателем-мужчиной Америки, чьи произведения что-то да значат, к этому времени уже будет далеко-далеко отсюда.

Джонни вспомнились слова мальчика: «Если вы уйдете, все рухнет».

Отмахнувшись от этой мысли, как от назойливой мухи, Джонни двинулся к дальней стене. Да, можно сказать, что он их бросил, но в действительности… Они тоже могли бы уехать, если б захотели, не так ли? Что же касается его самого, то он возвращается к жизни, где нет места тарабарским языкам и разлагающимся на ходу телам. К жизни, где рост человека прекращается к тому моменту, когда ему исполняется восемнадцать. Ноги с неохотой несли его к трупам. Да, сейчас он больше похож не на литературного льва, а на одного из мародеров, которых он видел в Куангчи. Мародеры искали золотые медальоны и кресты на телах убитых, иногда даже заглядывали в задний проход в надежде найти там алмаз или жемчужину. Нет, это сравнение в высшей степени неуместно. Он здесь не для того, чтобы грабить трупы. Ключи, ключи от любого автомобиля на стоянке, это все, что ему нужно. И потом…

Мертвая женщина под напоминанием о необходимости ношения каски действительно выглядела точь-в-точь как Терри. Золотоволосая блондинка с дырой от пули в лабораторном халате. Конечно, нынче волосы у Терри не золотистые, а седые, но…

И опять ему на память пришли слова мальчика: «Когда ваша кожа запахнет Тэком, вы будете горько сожалеть о том, что не остались».

— О, пожалуйста, — взмолился Джонни. — Не надо давить мне на совесть.

Он посмотрел налево, чтобы отвести взгляд от мертвой блондинки, которая так напоминала ему Терри, Терри далекого прошлого, когда она могла свести его с ума, лишь положив ногу на ногу или прикоснувшись к нему бедром, и сердце его радостно забилось. Вездеход. Стоящий у ворот ангара, под крышей. А это означало, что ключи наверняка в замке зажигания. Если так, то ему не придется копаться в карманах жертв Энтрегьяна. Всего-то и требовалось: отцепить прицеп с образцами породы, открыть ворота, и в путь.