Возрождение - Дмитрий Анатольевич Воронин

Из того, что я слышал за этим столом, следовало, что дядьке — во исполнение возложенной на него великой цели — следовало бы попросту отдать Лену седому. Ну пытался уберечь, не вышло, не впервой. И вернуться на Землю, искать себе нового подопечного. Что-то мне подсказывало, что выстави он подобное условие — и Тесей не станет спорить, отпустит. Все эти разговоры насчёт пятитысячелетней охоты звучат не слишком-то достоверно. Хотел бы — давно разделался бы со всеми суашини. По большому счёту, и нападение на Галю было каким-то ненатуральным, словно не ради успеха, а так… согнать с насиженного места, заставить действовать. Любой, кто хотя бы изредка смотрит боевики, знает, что вести беседы с зажатым в угол противником есть верный способ дать ему из этого угла выбраться. Хочешь убить — убивай, а торжественные речи произноси над остывающим трупом. Он же демонстративно медлил, а в конце так и вовсе подставился.

Может, сами ша-де-синн попросту не умеют обнаруживать возрождённых, и суашини для них — что-то вроде маячка? Голову на отсечение не дам, но похоже, похоже. И ведь ситуацию не переломить, дядька, насколько я понимаю, физически не может наплевать на появление новых носителей нужного генома и просто жить, ни во что не вмешиваясь. Ему приказ не позволит, это ведь не просто долг чести, а что-то гораздо большее, запечатлённое в мозгу на уровне инстинкта.

— Я хочу, чтобы вы поняли, — дядька заговорил медленно и веско, так, что каждое слово отпечатывалось в сознании у всех присутствующих. — Это не ваша война. Поединок состоится и, если удача от меня отвернётся, Лену придётся им выдать. Долг, честь… красивые слова, но я не хочу жертвовать жизнями друзей.

Ну да, именно этого я и ожидал. Пусть «диванные философы» и утверждают, что из двух зол надо вообще ничего не выбирать, на самом деле тот или иной выбор приходится делать часто, и не всегда хоть один из вариантов в полной мере устраивает выбирающего. На одной чаше весов — жизнь ни в чём, в общем-то, не виноватой девушки. На другой — жизни сотен аррауков, нескольких людей и, опять-таки, той же самой девушки, для которой — в случае поражения дядьки в поединке — итог будет один. С солдатами проще, пойти на верную смерть, чтобы прикрыть товарищей, это нормально, это случается сплошь и рядом. Девушка — не солдат, но… но это не меняет ситуации.

Что-то меня не туда занесло. Вроде и мысли правильные, а звучат так, что самому противно. И не мне одному. Зуб даю — что бы сейчас ни говорил дядька, тот же суарр Растер костьми ляжет, но девчонку без боя не отдаст. Не знаю почему, возможно, есть причины. И в своей оценке я уверен — он не морщится, пытаясь смириться с неприятным, но в чём-то правильным решением. Он просто насупился, всем видом давая понять, что позицию уже выработал и хрен с неё сойдёт.

— Я тут вспомнил одну вещь, — Руфус пару раз хлопнул ладонью по столу, чтобы привлечь общее внимание. — Ламия говорила, что против ша-де-синн помогало холодное железо.

Заметив непонимающий взгляд арраука, он тут же пояснил:

— Это металл, который падает с неба.

— Слышал, гномы ррассказывали, — кивнул суарр. — Орружие из него не ржавеет, но если делать клинок холодной ковкой, железо выйдет плохое. Мягкое. Чтобы сделать что-то путное, его надо перреплавить. Только это будет уже не холодное железо, веррно?

— Если бы знать, — пожал плечами Руфус. — А у вас в закромах найдётся небесное железо?

— Спрросим… — буркнул Растер, намекая на то, что он местный князь, а потому не обязан знать, что и где лежит в пыльных кладовых.

Новое действующее лицо появилось минут через пятнадцать — то ли мастер (а вряд ли пред светлы очи и жёлты зубы вождя призвали младшего помощника кочегара) не слишком торопился, то ли его долго отыскать не могли. А что, крепость немаленькая, тут поди найди нужного человека.

Гном. Я уже знал, что гномы в этом мире есть и, просто по сути своей, тяготеют они больше как раз к арраукам, владельцам горных крепостей, чем к людям. Может, ещё и потому, что аррауки живут, руководствуясь древними принципами чести, которые не меняются тысячелетиями, в то время как люди склонны менять законы в угоду сиюминутным задачам. У меня было не так много времени, чтобы расспросить дядьку об обитателях крепости, но главное он сказал — а я услышал.

Итак, гном… Я представлял их — больше по современному фэнтези — приземистыми широкоплечими мужиками, обязательно бородатыми. Нет, не просто бородатыми, а таки заросшими буйной растительностью так, что одни глаза и видно. И обязательно должен присутствовать топор. Желательно — огромный и сверкающий.

Ну что ж, ожидания, в целом, оправдались.

Ростом гном был и в самом деле невелик, метра полтора от силы, но и аррауки были преимущественно невысокими, это мне в местных коридорах приходится или сутулиться, или шкрябать макушкой по потолку. Борода присутствовала. Аккуратная, недлинная, тщательно подстриженная. Плечи — это да… глядя на любого из аррауков понимаешь, что они — настоящие танки, но рядом с гномом сам могучий суарр выглядел так себе. И никаких там топоров, доспехов… обычная куртка из толстой кожи, местами изрядно попорченной огнём, да такие же штаны, заправленные в невысокие сапоги. Безо всяких изысков одежда, кстати, ни украшений, ни вообще хоть какого-нибудь яркого пятна.

Мастер коротко, неглубоко поклонился. Да и суарр ответил сдержанным, но полным уважения кивком.

— Пусть будет нерушим каменный свод над твоей головой, Игарр, — говорил он без ожидаемого пафоса, по сути, тот же самый «привет», только длиннее.

— Пусть не иссякнет сила в твоих руках и честь в твоем сердце, — в тон ему ответил гном. И добавил чуточку сварливо: — Зачем звал, суарр?

— Скажи, Игарр, есть ли у тебя металл, упавший с неба?

— Небесное железо? — гном поскрёб бороду. — Э-э… ну, может, и завалялся где кусок-другой. На кой он?

— Нашему гостю нужно оружие.

Гном усмехнулся с таким выражением лица, какое появляется у взрослых в ответ на какую-нибудь откровенную глупость, высказанную ребёнком. То есть, не