Балбес – единственный и неповторимый. Две части (СИ) - Александр Савчук

— Да что это такое! Я же запретил поединок! — Послышался знакомый гневный голос.

— Ваше величество, вы на мечах поединок запретили, так мы мечами и не пользуемся! — Стараясь не сбить дыхание, отмазался я.

— Да, мы без мечей! — Азартно воскликнул виконт. — Сейчас, я только один раз в него попаду и все!

— Прекратить! — Гаркнул император, и нам снова пришлось остановить схватку. Признаться вовремя. Ноги гудели и дыхалка на исходе.

Впрочем, виконт выглядел не лучше. Его черные волосы висели потными сосульками, лицо было багровым, с белыми пятнами на скулах. Надо полагать, что держался он последнюю минуту только на характере.

— Мне что, все виды поединков перечислить? — Бушевал император. — И все вам запретить? Может еще указ издать, раз вы слов не понимаете?

— А если дубины тоже запретит, что делать будем? — Громким шепотом спросил Анри.

— Придумаем что-нибудь! — Успокоил я его. — В крайнем случае, можно бой на подушках устроить. Или метлами помашем!

Граф дэ Инский слыша наш заговор, самым непочтительным образом захохотал. Дрогнули губы и у императора. Он еще пытался сохранить сердитую физиономию, но нахмуренные брови уже предательски поползли на свои места.

— Эдгар, оставь ты их! — Сказал граф. — Теперь я уверен, убивать друг друга они не станут. Барон, я так думаю, секундант вам уже не нужен?

— Нет, господин граф, прошу прощения за отнятое у вас время! — Я поклонился самым изысканным образом.

— Я тоже не нуждаюсь больше в секунданте. — Проявил солидарность виконт.

— Как дети, честное слово! — Император произнес это даже немного с завистью. После этого плюнул, развернулся и ушел.

Следом за ним ушли и все остальные. Вместо них появилась пара слуг, которые вежливо поинтересовались можно ли забирать доспехи. Разумеется, мы дали «добро».

Слуги ушли, унеся с собой весь металлолом, секунданты исчезли еще раньше, остались только мы с виконтом.

— Что теперь? — Спросил я. — Продолжим поединок?

— Я думаю на сегодня достаточно. — Добродушно улыбнулся виконт. — Все равно на мечах бой нам запретили, в рукопашной мне вас не одолеть. А дубиной махать у меня нет никакого желания.

— Да и у меня, признаться, тоже. — Вздохнул я. — Что же, расходимся, а потом, как-нибудь под настроение продолжим?

Внезапно виконт стал совершенно серьезным, замер на месте, выпрямившись во весь рост.

— Барон, я прошу у вас прощения, за мои глупые и не справедливые слова! Прошу вас считать меня своим другом, от ныне и до века! — И он протянул мне ладонь с выпрямленными пальцами.

Этот жест использовался в империи для заключения мира с врагом. Виконт предлагал мне свою дружбу и если сейчас я откажу ему, то стану не только его врагом, но и врагом всего его рода. Даже дальние родственники виконта будут стараться убить меня. Если бы ранее, до начала дуэли, мы бы объявили бой до смерти, сейчас я мог бы спокойно от дружбы отказаться, без последствий для меня. Мы бы остались врагами, но только с виконтом. Придется соглашаться.

— Виконт, я тоже был не слишком благоразумен, и позволил себе произнести слова, которые не делают чести дворянину. Отныне вы всегда можете рассчитывать на мою поддержку и на мой меч!

Я тоже протянул руку и прикоснулся кончиками своих пальцев к пальцам виконта. С этого момента все старые обиды забывались и для нового поединка требовались очень серьезные причины.

— У меня на родине делают так. — Сказал я, и пожал руку виконта.

Он ответил на рукопожатие. Ладонь Анри была сухая, рукопожатие крепкое, мужское.

— Это делают при заключении мира? — С любопытством спросил он.

— Не только. — Я отпустил руку виконта. — При встрече, при заключении мира и при заключении договора. В прежние времена существовало понятие «ударили по рукам». И договор заключенный таким образом, не нуждался ни в каком дополнительным оформлении. А вообще этот жест подразумевает честность и открытость, что у меня в руке нет оружия, и предательство я не замышляю.

— Хороший обычай, нужно запомнить. — Кивнул мой новый друг. — Может, немного вина выпьем?

— Выпить с хорошим человеком всегда готов. — По-правде пить мне не хотелось, что-то грызло меня изнутри. Словно беда надвигалась.

Посмеиваясь, и подшучивая друг над другом, мы направились на поиски виноградной влаги. Правда, я помнил о приказе императора, задержатся во дворце еще на сутки, не иначе как для серьезного разговора, но намерение посидеть за столом не исчезло. В конце концов, сильно напиваться я не собирался, а император, если бы хотел, с разговором тянуть не стал бы. Да и грех примирение вином не вспрыснуть.

Но выпить нам не дали. Только мы отошли от арены на несколько шагов, навстречу нам вышел Тофар. Вид у магистра был встревоженный, остатки волос на почти лысой голове торчали в разные стороны. Даже походка выдавала явное волнение. Меня снова кольнула игла тревоги.

— Тимэй, беда! — Не поздоровавшись и не обращая внимания на виконта, выпалил маг.

— Что случилось?

— Мне только что сообщили, в Юроге, в доме ростовщика Китана, обнаружены трупы самого ростовщика и маркиза Баросса! — Сказал маг. — По всему выходит, что маркиз сначала зарезал Китана, а потом сам повесился. Его отец, герцог Митронский уже оповещен. Он обвиняет тебя. Дескать, ты на суде поставил условие его сыну убить ростовщика, а когда маркиз это сделал, то, не выдержав тяжести содеянного, влез в петлю. Герцог очень влиятельная фигура в империи, у него много сторонников. Он может добиться у императора твоей казни. Маркиз был его старшим сыном. Он не простит.

— О, господи! — Новость ошеломила меня как удар булавы по темени. — Тофар, но я этого не делал! Ты же знаешь! Я хотел наказать ростовщика, но смерти я ему не желал! Да и маркиза на такое толкать не стал бы, мне проще наемных убийц найти!

— Тимэй, я это знаю, но герцог в ярости. Ему сейчас трудно что-то объяснить! — Тофар верил мне, это было заметно. Но он знал герцога, и знал, чего от него следует ожидать.

— Да, Тофар, познакомься, это мой друг, виконт де Монтекур. — Как бы я не был подавлен новостью, не представить своего спутника я не мог.

— Мы знакомы. — Мотнул головой Тофар. — Здравствуй Анри!

— Здравствуй дядюшка! — Отозвался виконт.

— Дядюшка? — Недоуменно уставился я на Тофара.

— Вообще-то прадедушка по материнской линии. — Поморщился маг. — Просто уже несколько поколений Монтекур зовут меня дядей. Не люблю, когда мне о моем возрасте напоминают.

Ладно, с родством потом разберемся. Что мне с мокрухой делать? Тофар прав, если герцог удила закусит, мне голову точно снимут.

— Тофар, когда обнаружили трупы?

— Только что, полчаса назад.

— Там твои люди работают?

— Да, сначала слуги стражу городскую вызвали, а они в тайную канцелярию обратились. Один из покойных аристократ! Мои люди сейчас туда поехали. — Тофар никогда не говорил вслух о своей принадлежности к тайной канцелярии, но и особой тайны из этого не делал.

— Свяжись немедленно с ними, пусть ничего на месте не трогают! — Не знаю, что я хочу увидеть на месте преступления, но просто сидеть и ждать своей участи я не собираюсь. — Я немедленно еду в Югор! Через портал я доберусь быстро!

— Тимэй, твое вмешательство может быть расценено как попытка скрыть улики! — Заметил Тофар.

— Какие улики? Убедить труп маркиза не свидетельствовать против меня? Тофар, не будь идиотом, то, что случилось, я уже не исправлю. Но я хочу сам во всем разобраться!

Не слушая дальше магистра, я выхватил из кармана амулет связи и вызвал Рэдфорда. Коротка объяснив ситуацию, я приказал ему доставить Малика к порталу. И Крома. Надеюсь, Тофар поможет мне, подвезет, иначе придется как-нибудь самому добираться. Остается у императора разрешение взять, нарушение его приказа только усугубит мое положение.

— Я еду с тобой. — Твердо заявил виконт, глядя мне прямо в глаза.

— Зачем? — Спросил я.

— Как зачем? Мы друзья! Если к моему другу пришла беда, неужели я буду в стороне отсиживаться? — Виконт недоумевающе смотрел на меня, словно на ребенка которому надо объяснять общеизвестные истины. — И потом я не верю, что ты заставил маркиза совершить убийство. Да и как ты мог его заставить? Вздумал бы угрожать ему, так его отец тебя бы в пыль стер и не задумался. Нет, здесь что-то не так! Надо выяснить, кто герцогу такие мысли внушил!

Я смотрел на виконта и только диву давался. Для меня он был настоящим рыцарем и дворянином, о которых я когда-то читал в книгах. Честь, достоинство, стремление к правде — вот черты его характера! Драться — так по-честному, один на один, без подлых ударов в спину. И он правильно понял мое поведение во время рукопашной, он видел, что я могу одолеть его без особых проблем, но не воспользовался своим преимуществом. Видя, что виконт не умеет сражаться без оружия, я ни разу не нанес ему полноценный удар. Может именно поэтому он и предложил мне дружбу. А отступать от своих слов, на это Анри де Монтекур никогда бы не пошел!